Олег Лукьянов - Эльва

— Почему это?

— Система сторожек, оставленная в ходе прошлого визита корсаров, все еще продолжает функционировать — они передают десантникам информацию о вашем местоположении, и их вряд ли способен обмануть боевой доспех.

— У нас же есть зенитка… она сможет до них дотянуться?

— Да, капитан, но для этого нужно развернуть «Сердце Эльвы», чтобы та часть корабля, на которой установлена зенитка, была обращена к сторожкам.

Я пожал плечами:

— Ну так разворачивай!

— Капитан, вынуждена предупредить, что для выполнения этой операции потребуется три целых две десятых процента энергии, оставшейся в накопителе.

— В аккумуляторе?

— Да, сэр.

— Почему так много? Ты же сказала, что там энергии на несколько лет!

— Я такого не говорила, сэр. Дело в том, что форсажные двигатели потребляют энергию в намного большем объеме, чем даже зенитка. Напомню, что по вашему приказу форсажные двигатели были задействованы в бою против десантных капсул.

Я изо всех сил помассировал виски — но никакого другого выхода не придумал.

— Бог с ним, сейчас я борюсь за свою жизнь — так что, давай, поворачивай корабль и взрывай сторожки.

— Сэр, мне запрещено пользоваться оружием, я могу его только наводить.

— Сколько у нас примерно времени до того, как сюда войдут десантники?

— Судя по скорости, с которой они продвигаются, а продвигаются они напрямик сквозь стены, у вас менее часа.

— Ну так давай, начинай разворачивать корабль, а я пока переоденусь в скафандр… или как он там называется.

— САУ-12, сэр.

— Да, да, — кивнул я, поворачиваясь к роботу, замершему навытяжку. — Банка, давай скафандр.

— Скафандр, сэр? — донесся металлический голос из глубин стального чрева.

— Боевой доспех.

Банка на гусеницах, размахивая стеблями-манипуляторами, указала мне на стоящий в вертикальном положении скафандр и произнесла, не меняя интонации:

— Вот он, мой капитан.

Я и без него видел стоящий рядом поблескивающий скафандр, но хотел убедиться, что это действительно он, а не еще один робот.

Боевой доспех впечатлял и ужасал. Он казался живым, огромным и одновременно изящным, от него веяло несокрушимой мощью, надежностью и… тихим ужасом. На черном нагруднике — от массивных наплечников до гофрированного в виде кубиков пресса живота — опускались два ряда фонарей, горевших кроваво-алым светом, на черных с белыми полосами наплечниках поблескивали серебристые не то руны, не то знаки отличия. На правом наплечнике была прикреплена небольшая установка с короткой и толстой, в два пальца, антенной. На ее конце ритмично мигал красный светодиод.

Шлем казался головой монстра — огромная носовая часть его выступала вперед и вниз, придавая шлему сходство с черепом: небольшой козырек у переносицы, под которой располагался аналог носовой перегородки, делящий черную дыру на две части, а под этим… Под этим находился чудовищный «рот» — две вертикально заглубленные параллельные линии, соединенные множеством рифленых полос.

Эту картину завершали визоры в форме глазниц, закрытых бликующими желтоватыми пластинами, сквозь которые я должен буду смотреть на мир. Теменная часть была выполнена в виде прямоугольника с множеством дырочек, видимо, играющих роль вентиляции. Хорошо, что хоть рогов нет.

— Это у всех такие скафандры или ты для меня расстаралась? — спросил я у Эльвы.

— Боевой доспех САУ-12 стандартен, — ответила она. — Однако прошлый капитан приказал изменить форму шлема, а вы, сэр, захотели иметь точно такой доспех, как у него.

— Но на картине он был без шлема, откуда мне было знать, что тут такое страшилище?

— Хотите переплавить, сэр?

— Ладно, нет времени. Да и… вполне симпатичное страшилище — а первое впечатление не в счет. Как его надеть?

— Боевые доспехи не надевают, сэр, в них входят… Сэр, корабль повернулся к первой сторожке, вы будете уничтожать?

— Да, конечно.

Я подошел к монитору и схватил появившийся в воздухе прозрачный шар. В центре висящего в космосе аппарата, отдалено похожего на спутник, какие я привык видеть по телевизору, замерцал зеленый треугольник, и я сжал шар.

Луч лазера протянулся к аппарату и исчез раньше, чем я успел сообразить, что это было, а на месте сторожки остались мелкие обломки, быстро разлетающиеся во все стороны.

Эльва вновь начала разворачивать корабль, а я вернулся к скафандру:

— Ну и как в него входить?

— Положите руку на шлем, капитан.

Я пожал плечами, слегка удивившись такой просьбе, но выполнил ее. И сразу возникло ощущение, что шершавый холодный металл узнал меня и принял за своего хозяина. С сухим щелчком лицевая часть шлема откинулась вверх, словно забрало, испугав меня до полусмерти, а через секунду между двумя рядами фонарей возникла ровная трещина, и нагрудник раскрылся, словно разрезанный скальпелем панцирь краба. То же самое произошло и с поножами.

Я тупо смотрел на вывернутый наизнанку скафандр, на несколько секунд лишившись дара речи.

— Что за хрень? — выдавил я наконец.

— Сэр, — отозвалась Эльва, — прислонитесь спиной к доспеху.

Я кивнул и, настороженно осматривая мягкую на вид обивку скафандра, стал медленно к нему приближаться. Не углядев ничего опасного, повернулся к скафандру спиной и просунул ноги в голенища, которые остались не раскрытыми. Немного постояв, я осторожно просунул руки в дыры под наплечниками. Рукава, как ни странно, были просторны настолько, что я без труда попал пальцами в стальные перчатки.

Послышался щелчок, меня стиснуло со всех сторон, я дернулся, пытаясь освободиться, но безрезультатно. Поножи захлопнулись и тут же сдавили мышцы ног, одновременно грудь обхватили плиты нагрудника. Материал обивки, который доселе был мягким, сдавил меня так, что я не мог даже вдохнуть. Из глаз брызнули слезы — сверху, едва не оглушив меня, с глухим лязганьем упал тяжелый шлем. Перед глазами возникло и пропало радужное сияние, а в следующую секунду пульты и мониторы у стены стали четче, объемней. Я еще успел подумать, что это действие адреналина, перед смертью вбрасываемого организмом в кровь, но… Вдруг отпустило.

Невыносимое давление прекратилось так же внезапно, как и началось, оставив вместо себя ощущение невероятной легкости, свободы и полета. Я задышал полной грудью, вертя головой без малейших усилий, попеременно глядя то на обстановку в зале, то на робота. Меня немного пугали столбики цифр и какие-то постоянно меняющиеся диаграммы на периферии поля зрения, которые, стоило обратить на них внимание, оказывались прямо перед глазами. Что они означают, я понять не мог, лишь догадался, что это и есть чужой язык…

— K'luin, cuika iop'y k lo'sake,[2] — произнес приятный женский голос непонятные и оттого пугающие слова.

Голос принадлежал явно не Эльве!

— Что за черт?! Ты кто?

— K'luin?

— Эльва, что это за фигня? Это твои шутки?

— Простите сэр, — отозвалась «настоящая» Эльва, — с вами говорил бортовой компьютер. К сожалению, вы не приказывали мне загрузить в него вашу языковую базу, и теперь он пытается общаться с вами на языке ОСА.

— Ну так загрузи сейчас!

— Как прикажете, капитан… Готово. Проверяйте.

— Как? — спросил я, впрочем уже собственными глазами видя изменения.

Непонятные разноцветные диаграммы никуда не исчезли, но зато надписи были вполне читабельны. Когда я смотрел на робота, продолжавшего стоять истуканом, то краем глаз мог прочесть его название и класс опасности, а стоило сосредоточиться на тексте, как перед глазами возникала более подробная характеристика — от его назначения и вплоть до уязвимых мест.

— Скажите «система» и задайте вопрос.

— Система… ты меня понимаешь?

— Да… мой капитан, — ответила невидимая девушка низким грудным голосом. — Я исполню любой ваш приказ, сэр.

Интонации в голосе были такими завораживающими, паузы между словами такими многозначительными, а сам голос настолько возбуждающим, что мысли потекли в совсем уж неподходящем в данный момент направлении.

— А ты кто вообще такая?

— Я? — удивилась невидимая девушка. — Я бортовая система вашего доспеха, капитан. Ваша жена, если угодно.

М-да, похоже, прошлый капитан был тем еще извращенцем. А то, что это его рук дело, сомнений быть не может — Эльва в точности скопировала его скафандр, разве что только подогнала под мои размеры.

— А ты можешь сменить пол?

— Капитан?

— Ты можешь разговаривать мужским голосом, а то как-то… э-э-э… некрасиво.

— Капитан, сэр, новые голосовые и именные настройки вступили в силу! — раздался бравый голос отставного сержанта.

— Хорошо… Эльва?

— Да, капитан?

— А мне можно уже двигаться?