Николай Шмелёв - Кронос. Дилогия (СИ)
— А у тебя, до этого, что за чёрный турист был? — отсмеявшись, уточнил Почтальон. — Небось, картошки нажрался, запечённой в углях! А потом, запивая её зельем, полночи по лицу сопли размазывал, вместе с сажей, горюя по несостоявшейся любви.
— А! — отмахнулся Комбат от назойливого собеседника.
— Нет ничего страшнее чёрных хвостов, — поведал Кащей суровую правду жизни.
— И чем это они, интересно, отличаются от простых? — усмехнулся Бармалей.
— А тем, что простые — просто падают на хвоста, а чёрные приходят тогда, когда у самих, почти ничего нет! — пояснил Кащей.
— Ну, это весомое объяснение, — согласился Бармалей. — Такие шибко рискуют, даже обычным появлением на горизонте.
— А о чёрном садовнике, вы слышали? — задал вопрос Крон, оглядев аудиторию поверх голов. — Правда, он живёт далеко; в тех местах, где сфера нашего влияния, сильно ограничена! Рядом с аварийной станцией, в глухой местности, он разбил фруктовый сад. Натаскал радиоактивной земли из зараженных коровников — вот такие, яблоки вырастают.
Крон развёл руки в стороны, на манер заядлого рыбака, когда тот показывает размер добычи. При этом, чуть не заехав Кащею в глаз, он уточнил, что и червяки — соответствующего калибра.
Компания уже вяло реагировала на подобные рассказы, а сам разговор переходил в полусонное состояние, чередующееся с дремотой отдельных участников. Повторное пробуждение, чтобы вставить отдельную реплику, и даже целый ряд предложений, заканчивался неизбежным засыпанием, пока все члены дискуссии, окончательно не погрузились в крепкий сон.
Звёздное небо повисло над уснувшей поляной, щедро рассыпав грозди светлячков до самого горизонта. Крон во сне, как Геракл, боролся с двумя яблочными анакондами, напавшими на него из висящих фруктов. «Садовник — халтурщик! — выругался древнегреческий атлет, пытаясь совладать с личинками гигантской плодожорки. — Не мог деревья опрыскать, чёрный козёл!» Глаза у червяков горели, как угли в печах преисподней. «Это, наверное, от радиации, — подумал Крон, переходя к следующей части сновидений».
Горизонт начинал светлеть, а угли в костре потухли, распространяя аромат жжёного дерева и лёгкий дымок, из самого сердца кострища, где в глубине золы и пепла, ещё тлели остатки тепла.
Глава четвёртая Секреты древних подземелий
Наступившее утро не предвещало особых неприятностей, несмотря на вечерние рассказанные истории. Из-за деревьев выглянуло солнце, осветив поляну ровным светом, а так же подняв настроение товарищам, отодвинув все заботы в область страхов. Основательно подкрепившись, разделились на три группы, оставив Сутулого кашеварить. Это был большой риск, остаться без горячего обеда, но пользы от него, всё равно никакой не было. Остальные, в трёх направлениях, стали прочёсывать местность, в поисках любых зацепок. После часа безрезультатных хождений, все услышали голос Комбата, призывающего собраться внизу, у самого подножия холма. Ничего впечатляющего они не увидели, кроме огромных зарослей борщевика, трёхметровой высоты. Высокие стволы, похожие на реликтовые, украшенные огромными листьями, упирались в небо, а другие, сухие — лежали рядом. За живой стеной, вполне могло быть всё, что угодно, но на проверку этого потребуется выкосить всю ядовитую растительность, но связываться со стражем мокрых и тенистых мест, никакого желания не возникало. Зелёные гиганты не внушали опасения у дилетантов, никогда не сталкивающихся с коварным представителем семейства зонтичных. Даже при прямом контакте, они никак не обнаруживают свои опасные качества. За это многие и платят обильными химическими ожогами, выступающими, спустя некоторое время.
— А придётся бороться с этой порослью, — пригорюнился Дед, — но как? Если начнём рубить, все соком забрызгаемся. Неохота потом волдыри лечить.
— Нужна коса и комплект химзащиты, — сделал Доцент, в общем-то, правильный вывод.
— Косу не обещаю, а вот химкостюм, в машине вожу, — успокоил его Комбат. — Не первый раз сталкиваюсь, с такой ситуацией.
— Вот! — воскликнул Дед. — Что нам зарин, зоман и прочие нервнопаралитические газы.
— Бывают вещи более прозаические, когда такие шмотки необходимы, — назидательно произнёс Комбат. — На Камчатке, в такой амуниции, мужики сетями рыбу ловят, поддевая под резину тёплое бельё.
Закончив лекцию, он скрылся на косогоре, отправившись за необходимым инвентарём, а Крон веско заметил, что и борщевик, не только, просто так растёт:
— Один мой знакомый, из таких стволов погремушки делал, продавая их туристам, и прочим заинтересованным лицам. Предварительно просушивая растение, которое после мумификации, теряло свои ядовитые свойства. Длиной трубки выходили, где-то по полметра и больше. Внутрь мастер вставлял спички, засыпал рисом и запечатывал, с двух сторон. Когда палку кувыркаешь, то рис, падая вниз — шуршал, напоминая звучание дождя. Он пробовал засыпать и просо, и пшено, и другие крупы, но рис оказался предпочтительнее. И ведь покупают. Ходят и шуршат.
На вершине горы появился Комбат, в полном снаряжении и с мачете в руках. Не был забыт и противогаз. Мужики отошли на почтительное расстояние, не желая впоследствии мучаться с волдырями на теле. Через пятнадцать минут всё было кончено и, оттащив стволы подальше и в сторону, работник русских плантаций отправился на родник отмывать с костюма сок растения. Переодевшись, он вернулся к месту сбора, где в раздумье стоял народ, разглядывая то, что скрывал борщевик. Это была бетонная плита, стоящая вертикально и закрывающая нечто, пока скрытое от глаз наблюдателей. То, что проход найден, не вызывало сомнений, уже ни у кого. Некогда серый бетон, почернел от времени, обросши зелёными мхами и лишайниками. От него веяло сыростью и таинственностью.
— Что-то тут, не так! — недовольно высказался Крон. — Подводная лодка, в песках Каракумов.
— А что именно? — уточнил подошедший Комбат.
— Нет подъездных путей, — пояснил Крон. — Ни одного, мало-мальски завалявшегося.
Все напряглись, только сейчас осознав тот факт, что никакой инфраструктуры, в округе нет. Ни дорог, ни тропинок — ничего.
— Значит, это запасной вход, — сделал вывод Доцент. — Или выход.
— Подвоз мог осуществляться и с вертолёта, — не согласился Комбат.
— Это очень дорого! — возразил Дед. — Скорее всего, проход действительно, не является главным, а второстепенным. Хотя, если принять за правдивую версию момент о сверхсекретности объекта, то не вызовут удивления сверхрасходы.
Тем не менее, плита не пустоту закрывала, и было непохоже, что за ней ничего не было. Столько километров от поселений! Один этот факт придавал уверенности, в правильности выбранного пути. Оставалась одна загвоздка — она сильно вросла в землю. Навскидку, не удалось определить глубину залегания заглушки, и предстояло поработать, прежде чем станет ясно, насколько товарищи, тут застряли. Только к вечеру, общими усилиями и копая попеременно, добрались до основания перекрытия. До следующего утра, друзья решили ничего не предпринимать, а взяться за дело с утра — с новыми силами. Рассказы, о всяких пещерных обитателей, вероятно, тоже сыграло свою роль, внеся некоторые сомнения в целесообразность распечатывания входа на ночь. Вернувшись к костру, никто не знал, что думать, по поводу увиденного. Теряясь в догадках, от возможных картин будущего, решили пока не заводить разговор на эту тему, а травить весь вечер анекдоты, но как раз, именно сейчас, ни один из фольклорных представителей не шёл в голову.
Вернулся с экскурсии Сутулый, до этого готовивший полноценный ужин, и уже успевший хорошенько наготовиться. Как он умудрился вообще, что-то изобразить для праздничного стола, так и осталось тайной, не менее загадочной, чем бетонная плита, перегородившая путь в неизвестность.
— Ну что, братья по разуму? — загадочно произнёс Комбат. — За успех нашего безнадёжного дела! Предчувствую — основную часть багажа придётся переносить ближе к коллектору, если конечно, это он. Но я в нём, практически, не сомневаюсь. Что ещё, в таком месте, может делать конструкция непонятного назначения?
— А вдруг, дверь — не дверь, а обманка? — предположил Пифагор. — Видимость, чистой воды!
— Для кого! — иронично вздохнул Крон. — Для медведей, что ли? Нечего гадать — завтра всё выяснится. Или нет…
Ночью, все участники афёры спали плохо. Переживания не давали полноценно насладиться положенным отдыхом, и даже жидкое снотворное действовало неважно, давая, скорее обратный эффект, близкий к повышенному возбуждению.
Крону снился кошмар: они с Комбатом тащили к заглушке тактический ядерный заряд, потому что простой динамит, который применяют горнопроходчики, не действовал. Как не пытались товарищи взорвать бетон, он не поддавался. Джип натужно гудел, волоча на тросе огромную болванку, начинённую колоссальной разрушительной силой. Она неприлично подпрыгивала, на каждой кочке, несмотря на внушительную массу, тем самым, вызывая нездоровые предчувствия преждевременного срабатывания от детонации. Крон с опаской поглядывал на то, как она, головной частью ударялась о кусты, о деревья, о придорожные камни, но почему-то подумал: «конец трансмиссии!» Поймав себя на мысли о том, что он больше заботится о сохранности машины, чем о нескольких десятков километров уничтоженной местности, вместе с собой, то сильно удивился, этому обстоятельству. Джип, всё равно не успеет покинуть зону поражения…
