Стив Паркер - Выживший
"Самонадеянность убила больше народу, чем пули, — рявкнул выплывший из памяти голос его деда. — Сохраняй трезвомыслие!"
— Вот это будет хитрой задачкой, — сказал мужчина в клетке. — Сними замок с цепей и отложи в сторону. Я попытаюсь размотать эту штуку и не греметь слишком сильно.
Это показалось Басу разумным. Цепь выглядела чрезвычайно тяжёлой, и это полностью соответствовало действительности. В конечном счёте потребовались усилия всех троих — тощего, Баса и татуированного мальчика — чтобы снять её без шума. И они это сделали, но прежде чем тощий успел попытаться открыть дверь, Бас упреждающе поднял руку.
— Подождите, — прошептал он. — Нам нужно поплевать на петли.
Мужчина вздёрнул бровь. Его лицо едва можно было различить во мраке.
— Это ты хорошо сообразил, мальчик.
Бас удивился похвале. Его дед никогда не расщедрился бы на неё с такой лёгкостью.
Какой бы хорошей ни была идея, мужчине и татуированному мальчику оказалось трудным произвести столько слюны, сколько требовалось для этой задачи. От слишком долгой нехватки пищи и воды у них першило в горле и пересохло во рту. Однако после нескольких неудачных попыток у мужчины возникла идея. Велев татуированному мальчику делать то же самое, он засунул в рот угол своего драного одеяния и начал его жевать.
Довольно скоро две большие железные петли двери влажно заблестели от свежей смазки. Прочие невольники, разбуженные звуками плевков, поднялись и потащились вперёд, чтобы взглянуть, что происходит. Это заставило Баса занервничать. Он был уверен, что они его выдадут, и всё это спасение выйдет ему боком. Он был неправ. Попав в неволю, они уже в скором времени выучились не будить своих захватчиков, если не хотели подвергнуться истязаниям, избиениям или ещё чему похуже.
— Все вы, ни звука, — сказал им тощий. — Парень нас освободил, но выбраться отсюда будет непросто. Вы должны сохранять тишину. Проявите терпение, или мы все умрём здесь этой ночью.
— Мы с тобой заодно, Клейн, — прошептал кто-то сзади. Остальные подтверждающе закивали.
Убедившись в их согласии, тощий мужчина, Клейн, повернулся обратно к двери клетки и начал потихоньку её открывать. Петли недовольно заскрипели, но лишь чуть-чуть. Наконец клетка оказалась открытой.
Бас отступил назад.
Клейн положил руку на плечо татуированного мальчика и первым препроводил его через дверь. Парнишка остановился прямо перед Басом, который не удержался и обнял его.
— Я же сказал тебе, что вытащу тебя, — прошептал Бас и затем, внезапно смутившись, отступил назад.
После этого Клейн начал выводить остальных, пока они не встали все вместе за пределами клетки — безмолвная перепуганная стайка бедолаг, которые все до единого глядели на Баса с ожиданием.
— Как ты планируешь вывести нас отсюда, сынок? — спросил Клейн. — Как ты доставишь нас в безопасное место?
Бас едва не брякнул: "Я всего лишь пришёл за ним", но сдержался. Глядя на этих людей, чьё существование и надежды держались на тончайшем волоске, он понял, что не может просто взять и повернуться к ним спиной. Он вошёл в их жизни, как свет во мраке, и затушить его сейчас было для него не более возможным, чем покинуть мальчика, который мог бы придать новый смысл его борьбе за жизнь.
Он повернулся и указал на широкую трещину в куполе наверху. Самая близкая из лун Таоса III, Амарал, как раз начинала высовываться из-за восточного края пролома, проливая свой серебристый свет в холл и открывая, какое же множество гигантских зеленокожих громил в нём спало.
У Баса засосало под ложечкой. Всё ещё может пойти наперекосяк, да ещё как. Одной ошибки хватит, чтобы навлечь на них резню. И всё-таки он был так близок, так близок к тому, чтобы вытащить отсюда и себя, и татуированного мальчика.
Клейн, проследив за пальцем Баса, пробежался глазами от пролома в куполе вниз по неровной стене к холодному мраморному полу. Он нахмурился, сомневаясь, вероятно, что некоторым из его группы удастся совершить подъём. Тем не менее, он кивнул и сказал Басу:
— Выводи нас, сынок. Мы пойдём вслед за тобой.
Таким образом, соблюдая крайнюю осторожность, их группа пробралась между орочьими кострами, застывая в ужасе всякий раз, когда одно из чудовищ сдвигалось или громко всхрапывало во сне. Басу казалось, что пересечение холла заняло целую вечность. Это было глупо. Даже если эти люди действительно выберутся наружу, насколько медленно им придётся переходить по мостикам, которые он прокинул между крышами? Им потребуется целая вечность, чтобы...
Добраться куда? Куда он собирается их вести?
Он не мог забрать их в какое-либо из своих убежищ. Те выбирались из-за трудности доступа к ним и за их маленький размер. Им полагалось быть неприметными, но что неприметного может быть в группе неуклюжих взрослых, старающихся упихнуть свои тела в такое крохотное пространство? А запах этих людей! Такой человеческий. Только сейчас, стоя среди них, Бас осознал, как же сильно пахнут люди. Проснувшись, зеленокожие пойдут по их следу, как гончие. Не стоило и сомневаться, что эти люди считают Баса вонючкой, ведь он стоял здесь с натёртыми сухим орочьим помётом кожей, одеждой и волосами. Но они научатся делать то же самое, либо же умрут.
Добравшись до стены, их группа сбилась в кучку, и Клейн снова обратился к ним.
— Мальчик пойдёт первым, — сказал он. — Вы все внимательно следите за ним. Смотрите, как он поднимается, и постарайтесь запомнить места, за которые он цепляется руками. Мы должны всё сделать быстро, но не настолько, чтобы устроить какой-нибудь несчастный случай. Сиррик, — продолжил он, обращаясь к татуированному мальчику, — пойдёшь вторым. Когда ты и — прости, сынок, не знаю твоего имени...
— Бас, — ответил Бас.
Клейн по-отечески положил руку ему на голову.
— Бас. И теперь мы знаем имя нашего спасителя, — он улыбнулся, и Бас увидел, что у него тоже сломаны зубы — без всяких сомнений, ударом одного из зеленокожих. — Бас, когда заберётесь наверх, вы с Сирриком поможете подняться остальным, ладно?
Бас на какой-то миг представил, как он просто забирает Сиррика и убегает. В одиночку у их пары будет гораздо больше шансов. Но как только ему в голову пришла эта мысль, он ощутил первые приступы тошнотворного чувства вины. Как бы поступил его дед? На этот счёт не было никаких уроков. Никаких тестов. Как же ему хотелось, чтобы они были. Приходилось ли Саржу когда-нибудь принимать такое решение? Может, обучение Баса просто не успело дойти до этой точки?
"Что мне делать, дед?" — мысленно спросил Бас старика в своей памяти.
Но резкий голос из прошлого промолчал, не дав ответа.
Бас поглядел на Сиррика, и мальчик кивнул ему в знак поддержки.
— Верно, — прошептал Клейн. — Наверх, сынок. Покажи нам дорогу.
Бас начал подъём, не глядя вниз и позволяя своим рукам и ногам находить знакомые ему зацепки и точки опоры. Он взобрался по стене без шума и без происшествий и, оказавшись наверху, обернулся и обнаружил Сиррика всего в считанных метрах под собой. Когда тот приблизился к верху стены, где купол открывался наружу, Бас потянулся вниз и помог ему залезть.
Внизу Клейн помогал первому из взрослых, женщине с короткими волосами, начать подъём.
Какими хилыми они все выглядели. Как нетвёрдо держались на ногах. Неужели им действительно это удастся?
~ Нет! Дара, нет! ~ услышал Бас вопль в своей голове.
Это был Сиррик. Он увидел или почувствовал то, что вот-вот должно было случиться. По отчаянной интонации его мыслей Бас понял, что это будет что-то плохое.
Из задних рядов группы выскочила женщина, грубо распихивая остальных плечами и истерически визжа:
— Я должна выбраться! Я должна выбраться отсюда! Я первая! Пустите меня первой!
Её бешеные крики раскатывались в гигантском холле, отражаясь от купола потолка обратно вниз, в уши спящим зеленокожих. Те начали просыпаться, ворча и взрыкивая.
Клейн попытался удержать рвущуюся вперёд Дару, но паника придала ей сил, и он отлетел, отброшенный ей в строну. Затем она потянулась снизу вверх, сорвала коротковолосую женщину со стены и отшвырнула назад, так что та приземлилась на мраморный пол с тошнотворным хрустом.
Коротковолосая женщина больше не поднялась и не открыла глаз.
Бас увидел, что орки начали вставать. Их огромные разъярённые туши приобретали вдвойне жуткий вид в свете их костров. Те, кто поднялись первыми, начали осматривать холл, выискивая источник разбудившего их шума. Злобные красные глаза вскоре углядели беглых людишек.
Воздух наполнился рёвом. Клинки покинули ножны. Вскинулись вверх ружья.
Бас выдал череду ругательств. Отсюда, с края трещины в куполе, они с Сирриком имели полный обзор того, что разыгрывалось под ними. В тот момент самым разумным было бы убежать, и в глубине души Бас это понимал. Но в надвигающемся неизбежном кошмаре было что-то, удерживавшее его на месте и заставлявшее продолжать смотреть. Он должен был это засвидетельствовать.
