Виктор Кравец - Далекие близкие звезды
Максим покивал, соглашаясь. Помолчал.
- Просто удивительно, сколько деталей может заметить профессионал за столь короткое время, - задумчиво польстил он.
Девушка чуть смутилась - приятно, черт возьми! А Максим задал неожиданный вопрос:
- Как считаешь... Мне нужно поприветствовать пассажирку "Черного котенка"? Или, правильно будет, "хозяйку"?
- На "японце" сейчас поздний вечер, Максим Сергеевич. И, скорее, все-таки, "пассажирку" - флотом клана Ишики командует ее старший брат Тома, а не она.
- Понятно. - Улыбнулся Максим, - А мне по визору показалось, что капитан Додзиро думает иначе. Чуть петуха не давал от оказанной ему чести и довольно искренне недоумевал, почему комендант станции не простерся перед молодой особой.
- Клановость, Ваша Светлость. Атавизм. Капитан Додзиро весьма пожилой человек - на таких держатся традиции.
- Или очень дальновидный и мудрый японец. Младшая дочь главы клана рано или поздно вырастет, а если судить по ответственности данного ей поручения и по тому, как она себя держала - сударыня пользуется заслуженным доверием при дворе.
- Мудрость и старость идут рука об руку гораздо чаще, чем мудрость и молодость, Ваша Светлость.
- Да? А по факту этой глубокомысленной сентенции - и не скажешь, - не удержался от колкости Максим.
Когда за телохранителем закрылась дверь, он обратился к Наталье:
- Что теперь скажешь?
- Странная какая-то школа для телохранителей получается, - Согласилась с неоднозначностью происходящего Наталья. - Трое охраняют своего одноклассника, который об этом даже не знает. Какой же он тогда телохранитель?
- Да, уж... Потому я и не торопился с выводами. А как тебе Олег? Если серьезно, без эмоций.
- Он в меня влюбился, кажется, - Устало-томным голосом героини одного из многочисленных телесериалов про "светскую жизнь" протянула Наталья, желая поддеть друга и возлюбленного.
- О! У него хороший вкус! - В тон поддержал Максим, почти дословно повторив слова, сказанные несколькими минутами раньше на поверхности планеты. - Но я не об этом. Мне он показался каким-то... слишком правильным. И в тоже время - неправильным.
- Неправильный телохранитель. - Уточнила девушка. - Придворный поэт из него получился бы отменный, правильный.
И тихонько засмеялась. Максим тоже улыбнулся.
- Этих собачек при дворе - пруд пруди. Он не уживется с ними - прямолинеен. Или он не будет вылезать из тайных дуэлей. Или у "собачек" случится внезапная эпидемия несчастных случаев и непроизводственных травм - несмертельных, но обидных - его безобидность представляется мне весьма спорной. Наша случайная встреча породила такую массу вопросов! - Максим мечтательно зажмурился.
- Действительно, случайная?
- Ну, сама посуди. Легенда ребят длится не менее двух лет именно тут, на Одессе. Кто два года назад... да даже неделю назад! Кто неделю назад мог подумать, что возвращаться с Ажурной мы будем этим маршрутом? А если б даже и знал... Скажи, кому пришла в голову идея "отжечь" на поверхности?
- Тебе.
- А кто потом выбрал этот клуб со смешным названием?
- Я.
- Именно! Нет-нет, встреча случайная! Я в этом абсолютно уверен! Мы, судя по всему, случайно влезли в какую-то неслабую комбинацию! И замутил эту интрижку не кто иной, как мой драгоценный прадед!
- Но Мари сказала...
- Мари имела в виду только эпизод с гиперсвязью, Наташ. Автоматический уборщик тоже убирает мусор якобы сам, а на самом деле он отрабатывает заложенный в него алгоритм.
- Для автоматического уборщика у Олега слишком много степеней свободы. - Слегка покоробило Наталью такое сравнение.
Максима она считала прекрасным и добрым человеком. Отзывчивый, неэгоистичный, веселый, нежный, чуткий. Принц из сказок, который был хорош сам по себе, даже без всякого белого коня и прилагающихся бантиков статуса. Замечательный заботливый муж (будущий), остроумный кавалер, умный товарищ и друг. Но он превращался в совершенно другого человека, когда каким-то боком касался политики, интриг и дипломатии! Целеустремленный, холодный, расчетливый, безжалостный. Быстродействующий компьютер, воспринимающий союзников, как периферийные устройства, поддающиеся подключению и перепрограммированию, а противников, как объекты, управление над которыми нужно перехватить... или отправить в корзину. Все остальные - "белый шум", помехи!
Такое превращение Максима не то, чтобы пугало Наталью. Вовсе нет. Она, в конце концов, уже давно не была наивной девочкой, выросшей в розово-сопливой изоляции фамильного поместья. Она понимала всю сложность жизни Императорского Двора и двусмысленность положения птенцов императорской семьи. Просто ее выбивала из колеи эта резкая метаморфоза - рыцарь Айвенго вдруг превращался в хитрого интригана Уго Чавеса. И - хлоп! - наоборот. И все это - с чуть извиняющейся скромной полуулыбкой под спокойный рассудительный голос.
А ведь она, как настоящая боевая подруга и будущая княжна (будем надеяться), была должна - да нет, обязана! - обязана во всем ему соответствовать и помогать. Советом, делом, замечанием, теплым (или наоборот - крепким - смотря по обстановке) словом поддержки.
- Именно! - В воодушевлении Максим чуть хлопнул в ладоши. - Перед нами замечательный, великолепный механизм! С высокой степенью свободы принятия решений! Я в восторге от мастерства того, кто его настраивал! И при этом данный механизм уже в работе! Уже выполняет заложенную в него программу! И судя по прецизионности этого механизма, выполняемая им программа - нечто грандиозное! И изощренное!
- Пусти козла в огород! - фыркнула Наталья. Максим пораженно застыл, а спустя мгновение оба рассмеялись.
Максим уважал Наталью. Серьезно. Осознанно. Ставил ее много выше других женщин. Подруга детства, для которой его высочайшее положение находилось в конце списка достоинств. Из тех тихих на первый взгляд женщин, что после бурной пьянки и синяки мужа компрессами обработает, и сапоги стянет, и в постель уложит. А утром - скалкой или сковородкой! Потому что ночью - все равно бесполезно с этой пьянью разговоры разговаривать.
Постель? Секс? Наталья не была столь горячей знойной "штучкой", роскошной самкой, чтобы "перебить" воспоминания о мастерицах "этого дела". А их у Максима было предостаточно - положение правнука Императора без всяких усилий с его стороны укладывало к нему в постель самых разнообразных женщин. Но ни с кем из них он не мог рассуждать, спорить, думать. Пустышки, одноразовые салфетки. Пролетали мимо, не оставляя после себя ничего. А Наталья...
Именно из таких пар, как Наталья и Максим, со временем получалось то, что люди называли - "Муж-жена - одна сатана!" Взаимное уважение, сплоченная команда, одна разделенная на двоих цель. Чудо-юдо о двух головах. Страшная сила, ежели умеючи...
Отсмеявшись, Максим поднял бокал. Наталья фыркнув, отсалютовала своим и уткнулась в книжку. В темноте. Вопреки рекомендациям семейного эскулапа, Галицкого Сигизмунда Вениаминовича, или просто "Вениаминыча", вот уже три четверти века пользовавшего императорскую семью.
Итак, что мы имеем. Олег Тетерский. Умный веселый молодой человек. Место рождения, родители, время рождения - неизвестны. Сирота. Прошел программу обучения то ли телохранителя, то ли исполнителя "щекотливых поручений". Не подозревает об уникальности своей подготовки и, скорее всего, не знает о предстоящей миссии. Считает, что самостоятельно определяет свое будущее. Находится под негласной опекой тройки профессиональных телохранителей, квалификация которых, как признала Мария, равна, если не превосходит, квалификацию ее подчиненных. При этом знакомство они водят уже не менее двух лет! А может, и больше.
Зачем его "засветили" на Олимпиаде? Совершенно нелогично и не соответствует духу подобных операций - засветиться в публичном мероприятии, широко освещаемом в имперских информационных сетях. Один из имперских каналов - то ли "Русская культура", то ли "Русский студент" - даже ведет прямую трансляцию! Может быть Олег действовал по своей инициативе, которая явилась неожиданностью для его опекунов и кураторов? А они, в силу установок, не успели помешать? Да ну, чушь! В игре с такими ставками Олегу скорее бы проломили голову и отправили в лазарет на пару недель с диагнозом "Сотрясение", чем позволили бы поставить под удар такую дорогостоящую операцию.
