Валентин Егоров - За того парня…
Тогда Артур Любимов снял свою СВТ 40 с плеча и тщательно прицелился. Прогремел выстрел, и диверсант кубарем слетел с телефонного столба и неподвижно растянулся рядом со столбом. Из ближайших кустов выскочил еще один селянин и ловко начал взбираться на телефонный столб. Снова прогремел выстрел СВТ40 и еще один диверсант отправился к праотцам. Тогда в ответ на два результативных выстрела Артура прогремела очередь пуль на десять из пистолета-пулемета МР38. Но стрелять из автомата, который рассчитан для стрельбы на 300–400 метров, на полтора километров было настоящим идиотизмом. На всякий случай, Артур произвел неприцельный выстрел по кустам, откуда выскочил третий селянин связист, в ответ послышался вопль-крик и проклятия на немецком языке.
Бойцам группы Артура больше не пришлось стрелять по врагу, хотя они часто издали могли наблюдать каких-то людей и целые группы людей. Наоборот, вечером, когда группа возвращалась в лагерь и проходила нижней частью глубокого оврага, то бойцы группы были обстреляны из автоматического оружия. С того времени Артур больше не повторял своей такой ошибки, позволяя группе без дополнительного охранения проходить дном оврага или лощины.
Заканчивался последний мирный день, его друзья однополчане еще не знали о том, что завтра многие из них уже не проснуться и станут первыми жертвами войны, которую немцы принесут на территорию Советского Союза. Горн пропел сигнал отбоя. В солдатских палатках погас свет и тогда Артур увидел счастливое лицо Георгия Жукова, студента второго курса факультета журналистики. Жорка чуть повернул свою голову вправо и, когда увидел лицо Артура, его лицо напряглось и окаменело. Жорка долго всматривался в глаза друга и вдруг произнес:
— Катенька Воробьева только что вышла за меня замуж. Она думает, что ты давно погиб. По крайней мере, так говорит ей папа, Александр Николаевич, и так говорю ей я. Сегодня меня призвали в войска НКВД, я буду служить на западной границе в пограничных войсках вблизи Брестской крепости.
Тогда Артур Любимов поднялся во весь рост так, чтобы друг видел сержантские нашивки, и просто сказал:
— Завтра, 14 мая 1942 года, войска нацистской Германии вторгнется на территорию Советского Союза, начнется Великая отечественная война. Легким усилием воли сержант Артур Любимов прервал телепатический контакт с Жорой Жуковым, не обмолвившись ни словом о его супруге Кате Воробьевой.
Глава 4
1Курт Кранке стоял по стойке смирно и внимательно слушал приказ своего ротного командира обер-лейтенанта Фунцке, которым ставил ему и его парашютному взводу разведки боевую задачу. Обер-лейтенант, заложив руки за спину, расхаживал взад и вперед перед обер-фельдфебелем и рассказывал о событиях, произошедших в районе Брест-Литовска, примерно, три-четыре дня назад. Примерно в это время неожиданно пропала разведывательная группа Абвера из четырех агентов, которая имела специальное задание, выйти на агента, занимающего высокую должность в штабе 8-й армии русских. Агенты группы должны были получить от этого русского агента информацию и переправить ее за Буг в штаб группы армий "Центр" генерал-фельдмаршала фон Клюге. Этому своему агенту Абвер придавал чрезвычайно большое значение, так как он имел выход на самого Сталина и Берию.
Известно, говорил обер-лейтенант Фунцке, что агент Абвера встретился с этим русским генералом, получил от него письменную информацию, пообещав, что в этот же вечер эта информация будет доставлена немецкому адресату на том берегу Буга. Но информация так и не была доставлена адресату, а сам агент вместе со своей группой таинственным и непонятным образом бесследно исчез в этот же вечер. Создалась ситуация, в которой чрезвычайно значимый и перспективный русский агент мог бы погореть, если его информация-донесение попадет в чужие руки или ее перехватит русская контрразведка.
Обер-лейтенант Фунцке, наконец-то остановился перед обер-фельдфебелем Кранке, перестав мельтешить перед его глазами, чтобы поставить ему боевую задачу:
— В этой связи Абвер обратился с официальным запросом в 1-й парашютно-десантный полк "Генерал Геринг" Люфтваффе о выделении взвода обер-фельдфебеля Курта Кранке, командира взвода разведки моей роты, для проведения войсковой операции по розыску агентов Абвера в районе Брест-Литовска. Сейчас в штабе 45-й стрелковой дивизии, которая и будет вести боевые операции по подавлению сил противника в этом секторе советской границы, вас ожидает майор Рунге, который является полномочным представителем Абвера в этом фронтовом секторе. Встречайтесь с ним, определяйте районы и объекты поиска и немедленно приступайте к выполнению боевой задачи.
Вот уже более двух лет обер-фельдфебель Кранке командовал взводом разведки 4-й роты, 4-го парашютно-десантного батальона 1-го полка "Генерал Геринг" и принимал участие во всех операциях и кампаниях, проводимых этим парашютно-десантным полком. Обер-фельдфебель Кранке со своим взводом принимал участие участия в кампаниях в Польше, во Франции, где за храбрость в боях получил награды Рейха, но за все это время так и не был повышен до офицерского звания. В этих своих бедах Курт Кранке винил только одного человека, своего ротного командира, которому, видимо, когда-то перешел дорогу, а ему было так обидно ходить в одном и том же звании среди друзей и приятелей сверхэлитного парашютного подразделения.
Выйдя на крыльцо здания, где располагался штаб 4-го батальона и где с ним только что беседовал командир роты, обер-фельдфебель Кранке глазами среди солдат во дворе штаба поискал механика-водителя капрала Рауда. Когда он нашел-таки капрала, то ему крикнул, чтобы тот брал мотоцикл, и что они с ним сейчас должны отправиться в штаб 45-й стрелковой дивизии для встречи с одним человеком. По вспыхнувшей улыбке на лице капрала и по тому, как он быстро помчался за мотоциклом, легко можно было бы догадаться о том, что Рауду осточертело это бесконечное ожидание того, когда вермахт перейдет границу и военные действия начнутся на территории Советского Союза. Он был явно рад тому, что хоть на минутку вырвется за пределы казарменных ворот.
Миллионы солдат вермахта были сосредоточены на советско-польской границе, они отлично понимали, что война с этим государством обязательно рано или поздно начнется, но ни один из немецких солдат не знал, когда именно будет отдан соответствующий приказ и германские войска перейдут советскую границу. День проходил за днем, неделя — за неделей, месяц — за месяцем, части и подразделения прибывали в Польшу, но приказ о переходе границы так и не поступал.
Никому из рядовых солдат не разрешалось без серьезной на то причины покидать месторасположение своих частей и подразделений. Таким образом, служба для немецкого солдата на советской границе превратилась в одну сплошную скуку и ожидание, поэтому любой немецкий солдат с нетерпением ожидал, когда выйдет за пределы казармы и сможет продемонстрировать свою боевую удаль и мастерство.
Штаб 45-й стрелковой дивизии вермахта располагался в прекрасно сохранившемся двухэтажном особняке какого-то именитого шляхтича. Но сейчас этот особняк был окружен усиленными караулами и постами комендантского батальона и никаких поляков к нему и близко не подпускали. Удостоверение фельдфебеля Люфтваффе, в который уже раз прекрасно себя проявило. Курта Кранке пропустили аж до приемной командира дивизии генерал майора Фрица Кюльвайна, где его ожидал молодой майор фон Рунге, который дружелюбно заулыбался при виде входящего в генеральскую приемную обер-фельдфебеля. После рукопожатия фон Рунге, застенчиво улыбаясь по сторонам, предложил пройти на кухоньку, где они могли бы пошушукаться по своим делам, не мешая другим офицерам выполнять свою работу.
Кухонькой оказалось маленькое помещение на четыре столика, за которыми могли сидеть только по два человека и с небольшим баром стойкой, за которой сейчас возился солдат в белой и отлично отутюженной форме. Майор фон Рунге прошел к окну, чтобы устроиться за столиком, стоящим у этого окошка. Жестом руки он показал, чтобы обер-фельдфебель Кранке не стеснялся и присоединялся бы к нему, а сам достал из кармана френча сигарету и прикурил ее от зажигалки. Некоторое время они сидели, молча, за столом, майор курил и не спешил начинать разговора, он явно чего-то ожидал.
Подошел солдат и аккуратно перед каждым офицером поставил небольшой поднос, на котором стояла чашка с ароматнейшим кофе, стакан с холодной и кристально чистой водой, а также сахар и ложки. Затем он вытянулся и произнес:
— Что-нибудь еще, господин майор?!
— Нет-нет, Курт! Ты можешь быть свободен, а пока будешь отсутствовать, мы с приятелем успеем переговорить о наших проблемах.
Дождавшись, пока солдат не исчезнет за дверьми кухни, майор фон Рунге развернулся лицом к Курту Кранке и сказал:
