Георгий Савицкий - Поле боя — Украина. Сломанный трезубец
— Я — Медведь, пуск произвел, возврат на «точку».
Теперь началась работа для экипажа барражирующего неподалеку «летающего радара» А-50. Огромная «тарелка» обтекателя РЛС[7] вращалась, сканируя пространство вокруг. Операторы «вели» обе выпущенные ракеты, постоянно контролируя их параметры.
А Ту-95МС и эскортирующие его истребители благополучно приземлились на своих аэродромах. Летчики звена капитана Щербины собрались в кабинете командира полка. Зазвонил телефон спецсвязи, полковник Михайлов взял трубку. Несколько секунд он молчал, потом торжественно произнес:
— Товарищи офицеры, поздравляю вас! Обе ракеты поразили заданные цели с минимальным круговым отклонением!
Летчики замерли по стойке «смирно».
— Служим народу Украины!
Глава 7
Показательный пилотаж
А на следующий день начались полеты Ту-22МЗ. «Евростратегические» ракетоносцы, в отличие от Ту-95МС, летали без вооружения. Они использовались для отработки тактики перехвата воздушных целей истребителями, прорывали противовоздушную оборону, создавали зенитчикам «головную боль» — те уже и отвыкли от работы с такими сложными целями. Единственное, что только они не выполняли, так это дозаправку в воздухе, да и подобная задача условиями учений не предусматривалась.
Особенно эффектно выглядели «Бэкфайры» в маловысотном сверхзвуковом полете при прорыве ПВО. Острые, чуть вздернутые носы, заломленные назад, на минимальный угол стреловидности крылья, широкие, похожие на акульи плавники хвосты. Они приближаются беззвучно и, промелькнув серыми тенями, исчезают, а следом накатывает оглушительный грохот сверхзвукового скачка уплотнения и дикий рев турбин. И пока мы пытаемся прийти в себя, тряся оглушенной головой, — «Бэкфайры» уже далеко.
* * *Пожилой техник, приставив ладонь козырьком, внимательно смотрел, как один из ракетоносцев выруливает на линию исполнительного старта.
— От летают — любо-дорого глядеть, — обратился он к напарнику.
— Да, Степаныч, но наш-то — не хуже.
— А то! «Бэкфайры», они-то, конечно, скоростные и все такое. Но вот только радиус маловат… А наш «Медведушко» до Америки достает шутя, и боевая нагрузка — шесть «подарочков» с разделяющимися боеголовками!
Степаныч покряхтел и полез на стремянку под крылом Ту-95МС.
— Гришка, сучий потрох, ты гидросистему выпуска шасси проверил?!
— Так точно, Михалыч.
— Сейчас проверю…
Покопавшись в гидросистеме шасси, старший техник спустился по стремянке, вытер руки ветошью и похлопал себя по карманам комбеза.
— Огонь есть? Пойду перекурю.
— Держи, — техник бросил ему зажигалку.
Степаныч отошел к пожарному щиту, курить можно было только возле него. Задымив сигареткой, он повернулся и увидел идущего к стоянке летчика в кожаной куртке и с летным шлемом, зацепленным ремешком на сгибе локтя. Из шлема выглядывал шланг кислородной маски, раскачивающийся в такт шагам летчика.
— Эй, товарищ летчик, заблудились вы, что ли? — махнул рукой техник.
«Летун» подошел, поздоровался.
— Да я вот короткой дорогой иду.
— И много ты таких дорог знаешь? — усмехнулся техник.
— Здесь — все. Я, брат, здесь еще при Союзе служил. Полковник запаса Верескун, был командиром 185-го гвардейского Кировоградско-Будапештского Краснознаменного тяжелобомбардировочного авиаполка, когда он тут еще базировался.
Техник вытянулся по стойке «смирно».
— Виноват, товарищ полковник.
— Ладно. Отставить. Этого красавца обслуживаешь? — Верескун кивнул на «Ту-девяносто пятый».
— Да. Его самого.
Верескун смерил техника взглядом. Что-то в нем казалось неестественным. Вроде бы обычный техник — замасленный технический комбез, сильные грубые руки с обломанными ногтями, но вот походка и манера держаться были слишком уж раскованными. Понятно, что в авиации особо с церемониалом не церемонились, но все же…
— Тяжело вам, наверное, приходится?..
— О чем вы?
— Да так… О службе.
— А…
Техник еще долго смотрел вслед уходящему летчику, тот чувствовал этот взгляд, но не обернулся. Степаныч хмыкнул — проницательный попался «летун».
* * *У полковника Верескуна сегодня был особенный день. Сегодня он вновь возвращался в небо, и не на легком винтовом Як-52 или на послушной «летающей парте» L-29, а на современном стратегическом ракетоносце. Пройден предполетный инструктаж, сданы необходимые зачеты, позади и «медицина».
А впереди, на летной стоянке, — красавец Ту-22М4. Возле него выстроился экипаж. Валерий Валентинович надел летный шлем, отбил по бетонным плитам стоянки три уставных шага и вскинул правую ладонь к виску.
— Здравия желаю!
— Здравия желаю, товарищ полковник. Командир корабля — майор Виктор Поляков. Занимайте левую «чашку».
— Но ведь…
— Валерий Валентинович, исключительно из-за уважения к вашим заслугам.
— Спасибо.
Полковник Верескун осмотрел кабину, как мало все изменилось и как много нового одновременно. Новые многофункциональные дисплеи, улучшенная эргономика кабины и вместе с этим — знакомые ощущения, едва уловимые запахи масла и авиатоплива, кисловатый запах металла. Валерий Верескун глянул на майора Полякова, занявшего катапультное кресло второго пилота, двинул рычаги управления двигателями вперед и прислушался к гулу двигателей.
Ту-22М4 покатился по рулежной дорожке и вырулил на линию исполнительного старта, скрипнув колесными тормозами.
— Каштан, я — Бекас-2, разрешите взлет, — чуть охрипшим от волнения голосом полковник Верескун запросил руководителя полетов.
— Я — Каштан, Бекасу-2 — взлет.
Отпущена гашетка колесных тормозов, двигатели выведены на взлетный режим. Стремительно летит навстречу серой лентой взлетная полоса, штурвал взят на себя — отрыв! Сосредоточенное лицо полковника Верескуна озаряет улыбка.
— Я — Бекас-2, взлет произвел.
«Бэкфайр» стальной иглой прошил облака, оставив земле лишь рев своих двигателей. Под крылом простиралась облачная равнина, Ту-22М4 лег на крыло в широком развороте. «Перехожу на сверхзвук». Крылья «Бэкфайра» поползли назад, меняя угол стреловидности. Мгновенный хлопок скачка уплотнения, и все звуки остаются позади разъятых сопел с бьющими из них факелами пламени. Перегрузка сжимает в своих стальных объятиях, словно приветствуя — ты вернулся в небо! Вернулся снова крылатым бойцом.
Глава 8
Предатели
Скучающий у обочины «гаишник» лениво махнул полосатым жезлом. По мановению «волшебной палочки» здоровенная фура сбавила скорость и приняла к обочине.
— Доброе утро, командир, — из кабины спрыгнул невысокий кряжистый водитель.
— Шо везем? — зевая, поинтересовался «страж дороги».
— Компутеры, там… Принтеры всякие. Шут их разберет, я в этом не понимаю ни черта.
— В городе учения, въезд только со специальными разрешениями…
— Так вот же документы, — засуетился «дальнобойщик», доставая из помятого полиэтиленового файла бумаги с различными печатями и штампами.
— А-а… — гаишник мгновенно утратил к водителю интерес. Потом насторожился: — Нэ пыв?
— Та як можно, упаси Боже. От доставлю товар, тогда и погуляю! — водитель сунул гаишнику мятую купюру. — Шоб веселей служилось.
— О це я понимаю, — повеселел служитель порядка. — Счастливо!
На оптовой базе молодые, спортивного вида парни с короткими стрижками принялись за разгрузку трейлера. Разворошив гору коробок с компьютерами и оргтехникой, они стали выволакивать из-под них тяжелые темно-зеленые ящики с набитыми через трафарет надписями. Тяжелая, судя по всему, тара быстро перегружалась в подъехавшие автофургоны.
Вернувшийся из конторы с путевым листом дальнобойщик ткнул кулаком в плечо своего напарника:
— Шо це воны там грузят?
— А бес его знает…
Водила подозрительно глянул на тяжелые деревянные ящики темно-зеленого цвета. Что-то не слишком они напоминали тару для компьютеров. Дальнобойщик и сам не раз таскал такие ящики, причем целых полтора года после учебки… Он поспешно отвернулся. В конце концов, кому какое дело, что они там делают. Меньше знаешь — целее будешь…
* * *На кухне было накурено так, что «хоть топор вешай». Вокруг выдвинутого на середину стола сидело пять человек. На усыпанной крошками и объедками мятой газете стояла початая бутылка водки и немудреная закуска: хлеб, сковородка с жареной картошкой, селедка, сало.
— Ну, за вільну Україну, — провозгласил тост хозяин квартиры.
