Игорь Негатин - Лишнее золото. Судьбы цвета хаки
– Объяснял. И что толку? Переселенцев перед отправкой несколько раз предупреждают, что нельзя дергаться при работе установки. Они думают, мы тут в куклы играем… идиоты! – Густав дернул щекой и выругался.
– Часто?
– Нет. На моей памяти – второй раз.
– Хоть это радует.
– Поль, главное – не вздумайте дергаться. Дышите спокойно и сидите смирно. Понимаю, что страшно видеть, как в зеркале исчезает твое тело, но надо потерпеть. Тем более что это секунд тридцать, не больше. Насчет платформы не беспокойтесь – она другая. Ту, прежнюю, еще долго придется отмывать… Ладно, вы тут подождите, а я пойду узнаю, что у нас сегодня со связью. Бывают дни, когда проход вообще невозможно открыть. Рядом есть небольшая комната. Нечто похожее на зал ожидания. Расслабьтесь, выпейте кофе или виски. В общем, все, что найдете в баре.
Интересная деталь – двери. Здесь они устроены в виде шлюзов. Перемещаться в сторону машинного зала вы можете, а вот вернуться обратно – нет. То есть пройдя в комнату отдыха, вернуться к своим вещам я уже не смогу. Может, и верное решение. Когда Густав ушел, я выгрузил вещи на стол и прошел в следующую комнату. Несколько кресел, диван, столик с журналами и огромное, во всю стену, стекло. За ним был виден уже знакомый мне зал с установкой телепортации и кабинкой оператора, где копался Густав. Я машинально налил себе кофе и присел в кресло. В прошлой жизни мне не так уж часто объясняли, что со мной произойдет через несколько часов. Нам говорили: идите драться, господа, – и мы шли. Не задавая вопросов, не требуя подробностей и объяснений. Нет, мысли отказаться не было. Во-первых – поздно. Не думаю, что Орден так легко отпустит человека, который обладает такой информацией. Во-вторых – они все верно рассчитали, и я не откажусь. Почему? Потому что в этом мире нет для меня места. Лишний… Еще один лишний человек на этой земле. Таких, как я, много. По крайней мере, я знаю троих, которые не раздумывая отправятся следом за мной. Кстати, письма для них, как мы и договаривались с Патриком, я написал. Сейчас те находились в ячейке одного коммерческого банка, в центре Сан-Антонио. Если все окажется правдой – парни получат шанс. Шанс начать жизнь сначала…
– Вы готовы, Поль? – в комнату заглянул Густав.
– Да, – я немного поморщился, – вполне.
– Прекрасно. Для проверки канала первым рейсом пойдут несколько контейнеров с животными. Их сейчас готовят – делают инъекции снотворного. Это быстро, так что томиться в ожидании не придется. Потом настанет ваша очередь. Не переживайте, все будет о’кей!
– Совершенно не переживаю.
– Вот и прекрасно…
Я врал. На самом деле меня слегка колотило. Да какое там «слегка»! Нет в этом ничего приятного – сидеть и ждать, когда тебя посадят на тележку и отправят прямиком в зеркало, скрывающее за собой черную дыру. Кто знает, что меня ожидает по ту сторону зазеркалья? Перед глазами встала недавняя картина – размазанные по сиденьям обрывки мяса, клочья одежды и кровь, медленно стекающая с грузовой аппарели. Дьявольщина! Я покосился на Густава, который в этот момент что-то переключал на пульте. Парень, видно, почувствовал мой взгляд – он поднял голову и, усмехнувшись, подмигнул. Я машинально кивнул в ответ и, откинувшись в кресле, закрыл глаза – будь что будет!
Перед глазами мелькали картины из прошлого, словно я смотрел киноленту, посвященную моей жизни. Восемьдесят третий год, палящее солнце Бейрута. Не помню: кажется, это было 23 октября? «Хизбалла» рядом с нашим штабом взорвала две машины. Да, именно двадцать третьего. Воскресенье. Тогда погибло около двухсот американцев и семьдесят четыре француза. От некоторых осталось так мало, что эти останки можно было собрать ложкой в солдатский котелок. Еще несколько картин… Африка… Вот старина Джузеппе. Он сидит под небольшим навесом, тихо ругает жару и листает какую-то книгу. Неторопливо читает, смахивая с ее страниц песок и сигаретный пепел. Сейчас выплюнет окурок, поднимет голову и, ухмыльнувшись, спросит: «Сержант, а ты знаешь, откуда произошла твоя фамилия?»
Неожиданно в памяти всплыл Заир. Перед началом той операции мы не спали около полутора суток, и это ожидание выматывало сильнее марш-бросков. Когда утром 19 мая поступил долгожданный приказ, эмоций вообще не осталось. Словно в насмешку, в последний момент перед стартом отказал один из двигателей «Трансаля», и нас, третью роту, запихнули в переполненный «Геркулес», словно норвежскую селедку в бочки. Даже вечно улыбающийся Пеппино и тот перестал скалить зубы и заткнулся. А потом…
– Время. – Я открыл глаза: передо мной стоял Густав. – Время, Поль.
Мы вышли в машинный зал, где находилась тележка с уже хорошо знакомыми пластиковыми креслами. Три из них были заняты – на них лежали мои сумки с вещами и рюкзак. Оружие, которое я выбрал в арсенале, было уложено в продолговатый железный ящик, поставленный в конце платформы.
– Здесь ваши новые документы и пакет, который передадите на той стороне. – Техник подал мне небольшую папку. – Вас уже ждут.
– Хоть где-то меня ждут, – буркнул я и уселся в кресло. Застегнул ремни безопасности, поерзал, устраиваясь поудобнее, словно настраиваясь на долгую дорогу. Следом за мной на платформу взобрался Густав. Проверил ремни и похлопал меня по плечу.
– Сейчас я включу установку. Видите лампочки? Сейчас там горит красная. Как только увидите, что зажглась желтая, – значит, связь установлена. Когда загорится зеленая, то включится сирена и платформа поедет вперед. Задержите дыхание и не нервничайте. В общем – все будет хорошо! Удачи!
21 год по летоисчислению Нового мира.
Шато Нардин
Поль проснулся задолго до рассвета. Словно что-то толкнуло, сметая в пропасть обрывки сновидений и не дающие покоя мысли. Казалось, даже во сне он продолжал обдумывать маршрут, отмечая красными точками опасные отрезки пути. Знакомое чувство. Как и пульсирующая боль в висках, словно метроном, мерно разрезающий время на короткие эпизоды «до» и «после». Так уже бывало, и не один раз, когда впереди ждала работа, требующая не только тщательного планирования, но и (что греха таить!) простого везения. Тихо прийти и так же незаметно вернуться обратно – дело на первый взгляд нетрудное. Но это горы, где нет прямых дорог и коротких путей. Где в чужаков сначала стреляют, а потом спрашивают о цели визита. Горы, где до сих пор с содроганием вспоминают десятый год, когда из-за кровной мести чуть не разгорелась война…
Перед глазами встал план маршрута, над которым Нардин провел не один вечер. Вот она, «точка невозврата». Прорваться через кишлак, находящийся у перевала, можно. С боем или без него, но шансы есть. Дорога назад – вот что самое тяжелое. Другого пути нет… Через перевал только одна тропа, и она под контролем горцев. Дьявол раздери, но кто пятнадцать лет назад мог знать, что мир так разделится? Поль нащупал портсигар, лежащий на тумбочке, и закурил.
Абреки даже здесь, в Новом мире, не изменили своим старым привычкам. Так же торговали наркотиками, грабили и снабжали рабами плантации на Диких островах. Современные невольники – переселенцы, захваченные на дорогах, жители небольших городков и ферм, находящихся в стороне от крупных военных баз. Для людей, живущих в предгорье, разбойные налеты были делом привычным. Правда, это ничего не меняло – нельзя жить в постоянном напряжении, ожидая нападения или выстрела в спину. Поль вспомнил одну командировку, когда они ошвартовались у небольшого рыбачьего хутора. На воротах были развешаны человеческие кишки, а в доме лежало несколько обезображенных трупов…
За окном стояли предрассветные сумерки. Пора вставать. Дел на сегодня много. Поль поднялся, не спеша принял душ, побрился и спустился на первый этаж. Через кухонное окно, выходящее на веранду, Нардин увидел Карима, разложившего на небольшом столе части винтовки. Алжирец устроился в удобном плетеном кресле и задумчиво смотрел туда, где в темноте прятались горные вершины. Приготовив две чашки кофе, хозяин вышел во двор и молча поставил их на стол. К пряному запаху кофе добавились запах оружейного масла и свежий аромат просыпающейся природы. Букет, достойный внимания парфюмеров.
– Не спится? – покосился на него Карим.
– Да, ноет что-то внутри. Наверное, от старости.
– Знакомо. У меня тоже кости ноют, словно непогоду чувствуют. Или драку.
– Скорее, драку, – кивнул Нардин.
– Ты для этого Никиту с собой берешь?
– В смысле?
– Медведь, мы с тобой не первый год знакомы. Ты всегда рассматривал все возможные варианты. Плохие – в первую очередь.
– Да. Если что – у него должен быть шанс вырваться. Несмотря ни на что. Иначе это бессмысленно. На побережье его прикроют, но до берега надо будет добраться. Он молодой и сильный.
– Понимаю, – Карим задумчиво прищурился, – пожалуй, ты прав.
