Аутсайдер - Евгений И. Астахов

Сопряжение 11. Аутсайдер

Глава 1

Последнее, что я помню — это ощущение стремительного переноса, а в следующий миг реальность обрушивается на меня со всей беспощадностью хорошо поставленного апперкота.

Холод — это первое, что я ощущаю. Пронизывающий, всепроникающий, леденящий до костей. Температура явно далека от комфортной для человека. Если судить по ощущениям — все минус двести по Цельсию, не меньше.

Перед глазами мелькают алые буквы, но сейчас мне не до того.

Проходит секунда, прежде чем я осознаю всю серьёзность ситуации. Невозможность сделать полноценный вдох, нарастающее жжение в груди, предательски темнеющее зрение. Все эти тревожные признаки складываются в единую картину. Я не могу дышать. Атмосферы на этой планете нет. Совсем.

Воздух больше не поступает в лёгкие, сколько бы я ни хватал ртом эту призрачную пустоту. Каждый новый вдох лишь усиливает чудовищное ощущение удушья, раздирающее горло.

В висках бешено пульсирует кровь, лёгкие сжимаются в тщетной попытке удержать последние капли кислорода. Всё это — это лишь естественная физиологическая реакция тела. Разум реагирует куда спокойнее, несмотря на угрожающие обстоятельства.

Что ж, не то чтобы я не был готов к подобному повороту. В конце концов, гарантий насчёт условий на Ноортисе нам никто не давал. Вполне ожидаемо, что Полигон начнётся с какой-нибудь пакости.

Сохраняя хладнокровие, методично перебираю в уме варианты. Сейчас главное — не позволить эмоциям взять верх. Паника в такой ситуации — последнее дело. Нужно действовать быстро, но без суеты.

Сосредоточившись, лезу в инвентарь за кислородной маской, прикрепляемой к шлему, когда улавливаю начинающуюся трансформацию.

Действительно, кое-что в моём арсенале имеется как раз на такой случай. Например, Адаптивный морфогенез. Раньше я использовал его лишь частично, под нужды конкретной ситуации, но сейчас, похоже, придётся выжать из него все соки. Забавно, ведь мне никогда прежде не доводилось испытывать способность в столь экстремальных условиях.

Я буквально кожей ощущаю, как чудовищное давление вакуума запускает цепную реакцию в каждой клетке моего организма. Плоть течёт и видоизменяется, подстраиваясь под невозможные условия. Кровь вскипает, будто напичканная неведомыми катализаторами. Кости трещат и сдвигаются, перестраивая скелет в угоду новым потребностям. Плоть сминается и вновь обретает форму, словно податливая глина в руках безумного скульптора.

Ощущения, мягко говоря, неприятные. Примерно, как мочиться напалмом.

На миг возникает странное чувство давления, будто меня распирает изнутри.

Я отчётливо ощущаю, что моё обновлённое тело больше не нуждается в кислороде. Точнее, вообще ни в каком газообмене с внешней средой. Все необходимые для жизни процессы теперь протекают в герметично закрытой системе, а отходы перерабатываются с немыслимой эффективностью.

Аркана, текущая по венам вместо крови, напрямую питает каждую клетку. Это совершенно иной, неизмеримо более мощный источник энергии, чем привычный людям метаболизм. С ней можно забыть про пищу, воду и даже воздух. Жизнь теперь поддерживается одной лишь сверхъестественной силой Сопряжения. Непривычно, но весьма эффективно.

Любопытно, что я всё ещё ощущаю нечто вроде дыхания, но теперь это, скорее, психологическая привычка, чем реальная необходимость. Тело больше не нуждается в подпитке кислородом, хотя избавиться от повадки делать глубокий вдох оказывается не так-то просто.

Это лишь часть произошедшим со мной изменений.

Судя по окружающей среде, я практически в открытом космосе, а значит, мне грозит не только отсутствие дыхательной среды, но и остальные его прелести — губительный холод и смертельная радиация.

Вместе с изменениями приходит понимание того, что именно происходит с моим телом. Возможно, работа возросшего Интеллекта.

Ощущаю, как моя кожа не только стремительно укрепляется, но и обретает новые свойства. Под ней формируется плотный слой жировой ткани, но не обычной — это высокоэффективный теплоизолятор, способный противостоять космическому морозу. Кровеносные сосуды перестраиваются, образуя сложную систему теплообмена, которая убережёт жизненно важные органы.

Чувствую, как в клетках появляются особые белки, предотвращающие образование кристаллов льда даже при экстремально низких температурах. Мой метаболизм перестраивается, позволяя генерировать тепло с минимальными затратами энергии.

Поры на моей коже закрываются, образуя герметичный барьер против вакуума. Глаза покрываются прозрачной, но сверхпрочной мембраной, защищающей их от испарения влаги в безвоздушном пространстве.

Всё моё тело теперь — идеально сбалансированная система терморегуляции, готовая противостоять обжигающему холоду.

Параллельно кожа утолщается, становясь похожей на прочную броню с металлическим отливом. Внутри меня формируются новый орган, способный поглощать и преобразовывать радиацию.

Лёгкие сейчас больше напоминают совершенный химический реактор, в котором полностью перерабатывается углекислый газ и прочие продукты жизнедеятельности. Ни одной молекуле не позволено покинуть мой организм.

Несколько мгновений спустя трансформация подходит к концу. Последние судороги пронзают моё тело и стихают, оставляя после себя странное чувство… завершённости.

Впрочем, рассчитывать на абсолютную неуязвимость всё равно не стоит.

Что ж, с адаптацией разобрались. Пора осмотреться и понять, куда меня занесло. Осторожно приоткрываю глаза, однако реальность встречает меня сумраком и безмолвием, которые я не успел осознать в первые мгновения.

Источник света всё же имеется, но он столь далёк и лежит под таким углом, что всё вокруг заливают длинные глубокие тени. Похоже, в этой планетарной системе лишь одна звезда, да и та умирающая — белый карлик.

Атмосферы у Ноортиса нет никакой, даже ядовитой, а, может, никогда и не было. Даже магнитного поля, судя по всему, не осталось. Со злорадством отмечаю это и позволяю себе ухмылку. Надеюсь, остальные участники захватили дыхательные маски, иначе этот Полигон завершится очень быстро.

А ещё надеюсь, что для Квазов состязание пройдёт в чуть более щадящих условиях. Не уверен, что Шелкопряд способен выжить в таких.

Впрочем, от подобных мыслей отвлекает звенящая, давящая на барабанные перепонки тишина. Такая плотная и осязаемая, что, кажется, её можно потрогать рукой. Кажется, ничто не в силах нарушить это безмолвие.

Медленно, стараясь сохранять равновесие из-за крайней низкой гравитации, делаю несколько шагов вперёд. И лишь теперь осознаю: я стою на крыше. Чертовски высокой крыше посреди абсолютно незнакомого города, раскинувшегося подо мной сюрреалистическим лабиринтом.

Насколько хватает глаз, повсюду громоздятся руины. Циклопические здания самых причудливых форм и конфигураций, рассечённые сетью узких, извилистых улочек. Одни небоскрёбы будто вонзаются шпилями в беззвёздное небо, другие сплетаются основаниями, образуя грандиозные каменные арки.

Материал построек необычен. Не металл, не стекло и даже не камень. Скорее, нечто среднее между ними — гладкое, мерцающее в холодном свете далёкого солнца. И, если я не ошибаюсь, некоторые строения вообще парят в пустоте безо всякой видимой опоры.

То тут, то там я замечаю «висячие сады» с