Гномья летопись, или Быль об Олвине - Lars Gert

Lars Gert

Гномья летопись, или Быль об Олвине

Предисловие

Перед вами — хронология основных событий из жизни гнома Олвина и всего его великого народа, от Первой эпохи и до наших дней, добытая мною с тяжбою изрядной. Эти рукописные труды — старания не одного летописца, начертанные магическими рунами на папирусе, пергаменте, камнях и деревянных дощечках. Каждая глава являет собой отдельный свиток, состоящий из разрозненных записей, отражающих, однако, в совокупности своей определённую эпоху. Я сдул со свитков пыль, бережно взял в руки, расшифровал и ныне дарую сии знания и вам, дабы имели вы представление о тех, кого уже нет рядом с нами. Они были, они есть, и они будут среди нас, но уже только в нашей памяти. Помните же, о люди, что гномы, и только гномы — первопроходцы кузнечного и ювелирного ремесла; искусны эти мастера были весьма, и многому нас обучили. Храните Гномью летопись в сухом и прохладном месте, но лучше всего — в своём сердце, разуме и душе, ибо книга эта — бесценный дар; это все, или почти всё, что дошло до нас от гномов…

Свиток #01. Пробуждение гномов

На небе есть звезда: она поярче остальных — те все золотые, а она серебряная; величавая и яркая. И освещала она край, что был под нею, и край этот был раем.

Край ещё был юн, когда с облачных небес спустились боги. Они сразу же облюбовали эти земли, и благословили их. Они вдохнули туда жизнь, и забурлили реки, все горные потоки; деревья распустили листья, травы и цветы тянулись к освещавшей их звезде.

Ту яркую звезду приметили и эльфы: они приплыли на своих ладьях, пристали к берегам и стали возделывать почву, на которую вступили, и которую очень и очень возлюбили. И нарекли они звезду, пред которой ходили, именем Аэль, а землю же, что была под их ногами — именем Эллеа.

И были эльфы прекрасны лицем, с заострёнными слегка ушами, и не менее прекрасными в душе, сердцем своим добрым превосходя всех; осанкою слажены отлично, и в целом подобие богов. И женщины эльфов были столь красны, что немало статуй, изваяний и портретов были писаны, сооружены и почитаемы столетьями! И как высоки они ростом, так и немалы разумом, но сие заслуга богов, которые многими и многими знаниями одарили эльфов, а после того вознеслись они обратно на небо, ибо не пристало богам всё время находиться на земле.

И не охотниками, но земледельцами и землепашцами являлись эльфы; величайшей скверною им было умерщвлять живых созданий, в которых пусть и в меньшей степени, но присутствует частичка дыхания богов.

И преуспели эльфы в земледелии весьма, но пашнею своею, да не возгубили землю, и разделили они угодия земные под пашню, под пастбища, под сенокосы, под леса, и под иное.

И на одном всходило, росло и множилось то, чем кормились эльфы, и было сие для них излюбленною пищей, и урожайность была высока, ибо и земля полюбила эльфов, и давала им дары в ответ на их дружелюбие и мудрость.

И на другом всходило, росло и множилось то, чем кормился скот, и был скот доволен весьма, ибо всё необходимое для них имелось в преизобилии. И давал скот эльфам за их заботу шерсть, и наловчились эльфы прясть; преуспели они в изготовлении тканей и одежд.

И пуще всего эльфы возлюбили лес, и ходили туда любоваться цветением, благоуханием природы; манили их леса изрядно, и многие из эльфов даже переселились туда жить. Селились они в чаще, и на опушке, и вблизи водопадов, и осели там навсегда, и размножились весьма.

Другие эльфы остались скотоводами, при земле своей остались они; а вот третьи не могли найти себе места, ибо несколько иными они были по складу своему. Чего-то или кого-то не хватало им; другим жили они. И не было им покоя, и всё чаще поглядывали они обратно, в сторону моря, и даже подались они проживать у берега, хотя покидать благословенный некогда богами край всё же не торопились.

Не мил был эльфам третьим свет серебряной звезды, и зажгли они свой собственный, и секрет сей, сокрыт был в тайне великой. Они не взращивали на земле побеги, ибо не росло у моря ничего, и не спешили в лес послушать дивных птиц — вместо того кормились они рыбою; таким образом, первыми пролили они кровь, и осквернились этим пред иными эльфами весьма, и не якшались те более с эльфами морскими впредь.

Странными были эти эльфы, что обитали на самом берегу, и чьи хижины мокрели от приливов, и для кого отлив был великою отрадою, ибо можно было найти средь донного ила всяких моллюсков да рачков, полакомиться ими вдоволь, всласть. И вынув из морской пучины раковины, приставляли к ним уши свои, и слушали, слушали ту музыку, и поколение за поколением пристрастилось к этому занятию; так и сидели они на берегу, внимая льющемуся из ракушек зову моря, и тосковали, ибо уж и позабыли, откуда все они приплыли. Так морские эльфы музыку родили, и знатными они стали певцами, и протяжно пели от зари до зари свои песни, одним лишь им понятные.

Будучи на берегу, грудь свою морскому бризу подставляли, а тот слегка волнил их светлые волосы, и стелились, струились они по их плечам, немного дрожа от того слабого ветерка. И бороздили на ладьях своих пространство водное, морское, не убоявшись глубин и тёмных, и холодных; но слишком далеко не отплывали, ибо мир был юн, и эльфы вместе с ним; мало ещё было в нём каких-то крупных перемен.

Окружали этих эльфов лишь камни вроде гладкой гальки. И от невообразимой скуки не знали эльфы моря, чем же им заняться, ибо вечны они были, как и все прочие эльфы, и как один друг с другом схожи, и не было в них никакого разнообразия.

Немногочисленны были морские эльфы, и всё чаще и чаще глядели они на камни, что окружали их. И увидели они, что одни камни не похожи на другие, и призадумались весьма, ведь, как уже было изложено выше, хоть и были эльфы красивы, да все как на подбор одни и те же; приторно им стало от красы их. А камни, эти груды твёрдой материи, разнились между