Африканский гамбит (СИ) - Птица Алексей

Африканский гамбит

Алексей Птица

Глава 1 Вау…

Много, много сражений прошло перед моими глазами (фильмы любил смотреть на историческую тему: «Триста спартанцев», и тому подобные), а сейчас и самому пришлось в них постоянно участвовать, не сказать, что это мне нравилось, но делать-то было нечего. Уж слишком большой разгон я взял сначала.

Хотелось просто выжить, а выжить просто не получалось. Пришлось выкручиваться, придумывать, реагировать на постоянные вызовы судьбы. Да, и хотелось пожить ещё немного. Не очень приятно сознавать, что тебя съели. Наконец, надо было отомстить людоедам, потом захватить власть, потом достигнуть минимального уровня комфорта, потом — максимального.

К тому же, хотелось женщин, много и разных, красивых и безобразных (шучу), и разной цветовой гаммы. Вот только белоснежек не было, но были же в Африке альбиносы, которые пока мне не встречались. Но чувствуется, альбиноски появятся в моей жизни гораздо быстрее, чем обычные европейские женщины. Се ля ви, и шерше ля фам.

Второе было убито на корню на сегодняшний день. Сначала была мимолётная связь, как я по дурной привычке думал, а потом, когда Нбенге не стало, оказалось, что это была любовь, единственная и неповторимая.

Нбенге ушла в страну вечной охоты и любви, а я остался здесь, один на один с дикарями, и должен был найти её убийцу. Довести его до кондиции жареного поросёнка, и уничтожить, а лучше всего, съесть. Личная месть Аль-Максуму — это святое, и есть ради чего жить дальше. И может быть, даже создать государство, мааааленькое, но очень сильное. К сожалению, пока это было трудно сделать, и мне жутко не хватало соратников.

Нет, негров было полно, и они были и сильными, и выносливыми, а многие даже умными, но вот уровень развития у них был очень низким, и они только сделали всего лишь первый шаг на лестнице духовного и умственного просвещения.

Многое, очень многое было утрачено в процессе освоения Африки и уничтожения самих носителей знаний, в виде разных негритянских племён, истребленных, как белыми завоевателями, так и чёрными аборигенами в результате междоусобных войн.

Но, ничего, зато я знал очень многое о возбудителях болезней, обладал превосходным иммунитетом ко многим тропическим болезням и различным видам малярии, и кроме этого, много знал о ядах и лекарствах, систематизируя всё обнаруженное здесь.

Многие и многие свои знания я не мог применить по причине отсутствия производственной базы, и самого понятия об этом. Прогрессорство, как таковое, было осложнено.

Ну и что, что я знал, как собрать простейший радиоприёмник, здесь было не из чего его собирать, к тому же, меня бы просто высмеяли, потому что он ещё не был придуман. Да и сигналы моего передатчика никто не мог бы принять. Здесь ещё воевали копьями и мечами, иногда капсюльными ружьями. А весь центр Африки был до сих пор, не изучен до конца, и скрывал в себе многие богатства, о которых европейцы не знали. А я знал.

Ну, как знал, слышал краем уха о том, как в ЮАР и Конго нашли алмазы, а также добывали их в Намибии, Танзании и Сьера-Леоне. Но вот, где эта Сьера, которая съела Леоне, я хоть убей, не помнил. И где искать эту страну, я естественно, не знал.

Но, лиха беда начало, всё было впереди, я ещё развернусь, если раньше не остановят и не убьют. Всё-таки, историю я немного знал, и многое помнил. На фондовой бирже не сыграешь, конечно, и на акциях не разбогатеешь, но вот по оружию можно было шагнуть вперёд, были бы деньги.

Одно я знал точно, в арабских странах не шиша, как говорится, не было. Только нефть, но кому она нужна в 1889 году в Африке. Двигатель внутреннего сгорания только, только был изобретён. А керосин, получаемый в результате крекинга нефти, ещё долгое время использовался для травли вшей, и в качестве топлива для керосинок, а не для питания самолётных и корабельных дизелей.

Поэтому, я не собирался устремлять туда свои чаяния, но чувствовало моё сердце, хотя даже не оно, а кое-что другое, что если я развернусь и разбогатею, то придётся мне основательно погулять по Судану, и прочим Палестинам. А не то, они придут ко мне и спросят: «А кто тут такой интересный и богатенький, а к тому же ещё и чёрный, Буратинка».

Закопал тут, понимаешь, золотые монеты в землю Африки, и орёт себе: крекс — пекс — фекс, и ждёт, когда они дадут урожай на континенте чёрных дураков.

А можно ли с него постругать немного чёрного дерева и золотых стружек… напополам с серебряными опилками и брильянтовой пылью. Можно, можно. Он ведь слабый, и воины у него в строю не умеют воевать. А я вот не согласен с такой концепцией… категорически, и мы посмотрим, кто и как умеет воевать, и ради чего.

Планы в моей голове созрели поистине наполеоновские, но Россию я захватывать не собирался. Зачем? Она сама ко мне придёт, лет через тридцать. Моя же задача на сегодня, не стать чёрной закуской для имперских хищников всех мастей. Ну что ж ребята… потанцуем. Поговорим о том о сём, и если ты ничем здесь не рискуешь, то не получишь НИЧЕГО!

Глава 1. Вау…

Ночь прошла, настало утро, и войска пошли вперёд. Чёрный негр, зевая жутко, всех на штурм послал. Негры стройными рядами, ощетинившись копьём, молчаливо, не стеная шли на приступ в город Вау…

Да, что-то с рифмой никак. Не рифмуется Вау. Вау, звучит гордо, наверное, но не рифмуется.

Я стоял на холме, сжимая в руках моё, теперь почти родовое, копьё, с бунчуком из змеиных шкурок, с оскаленными клыкастыми пастями, и смотрел на город, выраставший впереди из утренней туманной дымки.

За спиной торчал ствол винчестера, на поясе висел мачете и револьвер. Хопеш лежал в мешке, а арабская сабля — рядом с мешком, так, на всякий случай. Все хижины, находившиеся за оградой небольшого города, были сожжены по моему приказу, а их жители укрылись за смешным палисадником из колючих кустарников и рвом, давно размытым дождем.

Недалеко от города текла река Вау, сейчас немного обмелевшая, по причине давнего отсутствия сезона дождей, приближения которого я опасался. Где-то за ней находился, словно в засаде, Эмин-паша и выжидал исхода боя. Я тоже… выжидал, ожидая, когда созреют защитники города.

Мне нужны были деньги и оружие, а не их жалкие жизни. Аль-Максума среди них не было. Я уже говорил с представителями городской элиты, но наши переговоры окончились безрезультатно. Только зря потратил своё время, объясняя, что к ним лично претензий не имею, как бы такая штука: — У меня убили всю семью, и угнали моих поданных в рабство. А это не хорошо, даже, можно сказать, что очень плохо. И за это должен кто-нибудь ответить, точнее, заплатить кровью. В ответ тишина.

Старый нубиец, до этого ведущий себя несколько нагло, и грозивший мне карами и расплатой за захват города, сейчас, поговорив со мной, и увидав численность моих войск, несколько присмирел, осознав в какую ж…, простите, в какой переплёт, они попали. Но денег, сволочь, всё равно не предложил.

В итоге мы разошлись, как в море корабли. Я не спешил.

Почему? А потому, что в этом городе было около тысячи бойцов, и совсем не невидимого фронта, а самого, что ни есть, настоящего. Сотня стрелков, около пятисот копейщиков, ну, и сотня всякого сброда, который нельзя было причислить и не туда, и не туда, но вооружённого всем подряд, и стянутого в город со всех окрестностей.

Мои лазутчики сообщили об упадочном настроении среди защитников города. И это была приятная новость. Неприятно, что придётся брать город штурмом, а это потери, и не только у них, но и у меня. И вот я ждал, словно у моря погоды, надеясь, что фортуна повернется ко мне лицом, а не тем, чем обычно.

Ну, и дождался.

Защитнички города решили атаковать, надеясь на своё мнимое превосходство. Флаг, в виде непонятного штандарта, находился в руках направляющего, и вся толпа нестройными рядами устремилась на нас. Смешались кони, люди. Гм, коней не было, были ослы, но они не стали нас атаковать, а разбежались, громко оглашая окрестности своим неизменным «ИА».