Ник Кайм - Реквием Прометея

Реквием Прометея

Ник Кайм

Ангар зиял в боку корабля, подобно открытой ране, гниющей от ржавчины и разрушения варпом. Он принадлежал «Глориону», древнему кораблю, участвовавшему в давно угасших войнах Каппского фронтира, который был лишь одним из сотни таких же, составляющих единый конгломерат. Разрушенные надстройки, напоминающие соборы, смешались другс другомв насильственном акте единения, выступая среди сломанных шпилей, разбитых куполов и расколотых остатков многоярусных палуб.

Слияние некогда различных кораблей выглядело таким же несуразным, как и его итог. Ныне представляющие собой единую дрейфующую массу, эти чудовища повсеместно именовались «скитальцами».

«Неумолимый» был сущим насекомым в сравнении с этой громадой. Его посадочные опоры опустились на участок палубного настила, достаточно крупный, чтобы вместить целую эскадру десантно-штурмовых кораблей. По аппарели спустились десять фигур в тяжелой броне. Двигались они медленно. Не потому, что были облачены в массивные терминаторские доспехи, или из-за инерции при нулевой гравитации, и не потому, что их сапоги притягивались магнитами к настилу палубы. Они были осторожны.

Скитальцы всегда являлись вотчиной чуждых тварей, прячущихся в темных, забытых глубинах, неспокойно дремлющих в глубинах космоса. Но в этом скитальце таилось нечто большее. Эта масса, слившаяся из множества корпусов, изувеченных следами когтей, населенная колониями странных бактерий, опаленная солнечным ветром, побывала в Оке Ужаса. Варп изрыгнул ее, будто мать, изгоняющая из себя нарождающееся отродье, и она вернулась в реальное пространство после отсутствия длиной почти в век.

— Я чувствую зловоние варпа, — послышался голос Претора в коммлинке шлема Тсу'гана. Даже не видя лица, Тсу'ган мог сказать, что сержант нахмурился.

Не только запах — стены ангара служили видимым доказательством того, что скиталец был запятнан скверной. В свете, источаемом гало-фонарями доспеха, Тсу'ган различил замороженные вакуумом кровеносные сосуды и странной формы бугры. Щели в гротескных наростах напоминали мгновенно замерзшие рты, разинутые от голода. Подобные искажения пятнали собой каждую вертикальную поверхность и сливались в густую кашу окаменелой биомассы, скопившуюся по краям палубы.

— Огнемет, — приказ Претора был краток, будто обрублен, из-за едва сдерживаемого отвращения. Брат Колох выступил вперед из боевого порядка и окатил стену очищающим огнем. Как будто спичку поднесли к куче промасленных дров — огонь пронесся по нечисти, пожирая ее под жуткие шипящие завывания, едва различимые за ревом тяжелого орудия.

Тсу'ган увидел, как Эмек изобразил поперек груди знак молота Вулкана. Никто из Огненных Драконов этого не сделал, но апотекарий не принадлежал к ним и был более суеверен, чем большинство. Он встретился взглядом с Тсу'ганом, какое-то время смотрел ему в глаза, а затем отвернулся, когда Претор вновь повел их вперед. Было очевидно, что он хочет покинуть корабль как можно быстрее. На то была веская причина.

Эмпирей был царством теней, миром, наложенным на реальность, будто грязная пластековая мембрана. В его потоках обитали безжалостные существа, которым придали облик страх, зависть и жажда власти. Это были паразиты, питающиеся человеческими страстями. Было древнее слово, отражавшее их сущность. Демоны — так их называли. Ни один корабль, скиталец или что-то иное, что странствовало в варпе, не могло остаться совершенно нетронутым. Демоны и их воздействие могли надолго задерживаться в реальности…

— Мурашки по коже бегут, а, змееныш? — спросил Храйдор по закрытому каналу.

Тсу'ган стиснул челюсти и проглотил свой гнев.

— Обращайся ко мне «Тсу'ган» или «брат», — прошипел он.

Храйдор так громко рассмеялся, что все его услышали.

Великан даже среди терминаторов, он тащил тяжелое орудие своего отделения — устрашающего вида штурмовую пушку, покрытую значками, обозначающими уничтоженные цели.

Претор послал потрескивающий разряд по рукояти громового молота, чтобы лучше осмотреться в темноте. Вспышка также осветила зелень его боевого доспеха и сгустила тени в складках плаща из драконьей чешуи.

— Прекрати, брат, — сказал он.

Храйдор кивнул, однако пока не закончил.

— Оставайся бодрым, змееныш. Мы с тобой очень скоро будем сражаться вместе.

Озера магмы под горой Смертного Огня на Ноктюрне были холоднее, чем гнев Тсу’гана в тот миг.

Если не считать наростов скверны, ангар был пуст.

— Далеко ли до «Протея»? — спросил Претор.

— Он близко. Я чувствую его.

На ретинальном дисплее Тсу’гана вспыхнула руна, идентифицируя говорившего.

Брат-сержант Ну'меан. Его нетерпение, нехарактерное для Саламандры, было очевидно даже под непроницаемым терминаторским доспехом.

Претор повернулся всем своим массивным телом.

— Брат, ты теперь библиарий?

— Я — Огненный Дракон, — отрезал Ну'меан. Голос у него был не такой глубокий, как у Претора, но металлом в нем можно было резать керамит. — И я знаю свой собственный корабль. Он неподалеку.

Ну'меан потопал вперед. И без того низкая температура упала еще сильнее.

— Эмек, — Претор на сей раз проигнорировал второго сержанта, — сколько еще?

В отличие от своего предшественника с его едва прикрытым цинизмом, Эмек был оптимистичен и любопытен.

«Вытащишь еще несколько геносемян из своих мертвых или умирающих собратьев — и твое настроение изменится, брат», — подумал Тсу'ган, и его внутренний голос отдавал горечью.

Эмек сверился с комплексом ауспиков, встроенных в перчатку его более легкого силового доспеха.

— Если верить плану корабля, то примерно пять часов по третьему ярусу «Глориона», пока не достигнем точки слияния и выйдем в кормовой отсек «Протея», — он поднял взгляд от своих вычислений. — Это если мы будем двигаться напрямик — без стычек, по чистому пространству и не восстанавливая гравитацию.

— Как только мы найдем активный терминал, ты займешься третьим условием, брат, — сказал Претор. — С другими двумя мы будем разбираться по мере надобности.

У каждого терминатора на левой руке был цепной кулак — незаменимая вещь при исследовании скитальцев, где движение могли затруднять переборки и завалы. Это было нужно для выполнения второго условия.

— Температурное сканирование с «Неумолимого» показывает, что сопротивление будет слабым. Ксеносы все еще по большей части в спячке.

Штурмболтеры, штурмовая пушка и тяжелый огнемет разберутся с условием номер один.

— Тогда будем надеяться, что этим все и ограничится, — Претор переключил внимание на Ну'меана, который стоял в авангарде своего отделения. Пока командовал Претор, но, как только они достигнут «Протея», его сменит второй сержант. Так было решено. Ну'меан должен был искупить свою вину и нести ответственность в одиночку. Таков был путь Прометея.

— Ты уверен, что он здесь?

— Я чувствую это собственной кровью, — в голосе Ну'меана послышались рычащие нотки. — Он здесь, все еще внутри корабля.

— Век дрейфа по волнам варпа… возможно, он не выжил, — обычно громовой голос Претора смягчился. — Брат, возможно, что мы ищем труп… или нечто худшее.

Ну'меан позволил словам повиснуть в воздухе. Затем он посмотрел мимо Претора, и взгляд его вспыхнул, остановившись на Эмеке.

— Он еще жив, находится в криостазисе, как я его и оставил, — едва собравшись что-то добавить, Ну'меан замолчал. Его напускная холодность почти что исчезла, однако он снова отвернулся.

Претор бросил еще один, последний взгляд на Эмека, по бокам которого двигались зеленые, бронированные керамитом бастионы— двое из отделения Ну'меана, Меркурион и Ган'дар.

Силовая броня предоставляла прекрасную защиту на обычных полях сражений, но этот дрейфующий космический скиталец не был обычным.

— Берегите его, — Претор не потрудился перейти на закрытый канал. Апотекарий знал, что риск велик. Претор снова пристально посмотрел на Ну'меана.

Тактичность не входила в число тех качеств, которые Геркулон Претор ценил сколько-то высоко. На данный момент это все еще была его миссия. Громоподобным, повелевающим голосом он возвестил, возглавляя отряд:

— Огненные Драконы, за мной!

Вспышки, одновременно вырвавшиеся из трех штурмболтеров, осветили искаженное гримасой лицо Претора, и он отшвырнул ксеноса ударом штормового щита.

Жгучие органические жидкости зашипели на его броне, когда он расплющил тварь о стену.

Коридор был узок. Трубы и толстые кабели свисали с потолка, покрытого разрывами от когтей генокрадов. Решетчатый настил, полуразъеденный кровью ксеносов, лязгал под ногами. По крайней мере, порча варпа здесь отсутствовала. По крайней мере… не была видима. Мощная гравитация, создаваемая нестабильно работающими системами «Глориона», притягивала Огненных Драконовк полу.