432 - Евгений Александрович Востриков
Небольшая группа старушек расположилась дальше от гроба, давая священнослужителю пространство для движения. За старушками стоят несколько человек помоложе.
На краю этой группы нашли себе место две молодые женщины. Коисана держит под руку свою двоюродную сестру. На родственнице утеплённый синий плащ, тёмный фетровый берет.
Двоюродная сестра: «Ничего Сана, я крепкая, переживу… Не беспокойся… Мама так хотела дотянуть до шестидесяти пяти, чтобы пенсию получить…»
Коисана: «Плохо… Снова повысили возраст выхода на отдых…. Работаешь и работаешь… Света белого не видишь… И она так же всю жизнь… И мама моя… Все так…»
Двоюродная сестра: «Да, тянутся и тянутся… А жизнь лучше не становится…»
Коисана: «Хуже стало в последнее время… Просвета не видно… Люди уже не выдерживают…»
Двоюродная сестра: «Всё так… Но Арежан, парень крепкий, твёрдо обещал навести порядок».
Некоторое время женщины стоят молча. Коисана чисто автоматически поднимает взгляд повыше. Её взгляд бесцельно скользит по закрытым пластиковым окнам. На четвёртом этаже в двух рядом расположенных окнах есть разбитые стеклопакеты. Двоюродная сестра перехватывает её взгляд, легонько толкает родственницу в бок.
Двоюродная сестра: «Вместе с нами покупали квартиру».
Коисана: «Ту, где стёкла разбиты?»
Двоюродная сестра: «Да… Тогда все ещё были на ногах… Завод эмалированной посуды потом закрылся… Обанкротился… Феделир Васинович не выдержал…»
Коисана: «Да, даже этот… Металл есть… Кастрюль нет…»
Двоюродная сестра: «Новые владельцы решили рационализировать производство… Набрали кредитов… Как обычно».
Коисана: «Потом и бросили всё?»
Двоюродная сестра: «Бросили недавно… Дети уехали в Росину, устроились… Забрали мать к себе… Та просто закрыла квартиру и поехала к ним… Представляешь себе… Даже продавать не стала… Тут же центр города…»
Коисана: «Наверное залезли воры, вытащили всё что могли… А стёкла со зла разбили… Месяц назад здесь была…»
Двоюродная сестра: «Да мама как-то быстро ушла от нас… Позвонила, что стало плохо… Пока собралась… Её и не стало… Хоть во время приехала….»
Коисана: «Одна в квартире… Страшно…»
Двоюродная сестра: «А ты как? Тоже одна? Никого нет?»
Коисана: «Подружки есть… Подъезд жилой ещё… Тут недалеко…»
Двоюродная сестра: «А на окраинах как? Пустота уже?»
Коисана: «Да, полно пустых квартир… Жизнь из города уходит… Люди разбегаются… Раньше был большой промышленный центр… Потом начались реформы…. Тут и поехало…»
Двоюродная сестра: «У нас в Кинове порядок…Вагоны в метро купили новые… Там они стараются…. И до вас должно дойти…»
Коисана: «Может быть… Сначала поехали росты…. Потом у кого где есть родственники…»
Двоюродная сестра: «Ну держитесь тут… Сейчас порядок наведут… Республики должны быть более самостоятельными…»
Коисана: «Я тоже надеюсь…»
Родственница внимательно смотрит на продолжающуюся возле гроба церемонию. Священник, видимо, заканчивает и начинает поглядывать по сторонам. Двоюродная сестра понимающе кивает, высвобождает руку.
Двоюродная сестра: «Ты тут постой… Я сейчас расплачусь, и поедем хоронить…»
Дочь протискивается сквозь стоящих старушек, кому-то что-то говорит, подходит к священнику. Они о чём-то коротко беседуют, затем священник взяв в руки небольшой конверт уходит.
К гробу подходят крепкие парни, до того сидевшие в небольшом автобусе неподалёку. Женщина переговаривает с ними. Мужчины поднимают гроб за прибитые к днищу ручки, идут с ношей к автобусу, раздвигая толпящихся бабушек.
Двоюродная сестра перекидывается парой слов с бабушками, потом подходит к группе людей помоложе, то же небольшие переговоры. В конце своего движения по небольшой толпе провожающих, она подходит к Коисане.
Двоюродная сестра: «Так… Я вижу что ты очень легко одета… Давай приходи завтра к маме на поминки… Будут только свои… На кладбище это тоже очень долго…»
Коисана: «Да у меня свитер пододет…»
Двоюродная сестра укоризненно на неё смотрит.
Коисана: «В принципе конечно да… Тогда вот… В помощь… Возьми…»
Двоюродная сестра: «У меня всё есть…»
Коисана: «Да бери… Участие… Так положено…. Проводила…»
Двоюродная сестра: «Как хочешь…»
Коисана роется в карманах, достаёт несколько сложенных одна в одну бумажек, отдаёт их родственнице. Та не глядя кладёт их в сумочку, легко трогает светлый рукав лёгкого плаща.
Двоюродная сестра: «Так, я поехала… А ты подходи завтра… Часам к двенадцати… Всё пока, до завтра… Благодарю за помощь…»
Дальняя родственница с деловым видом убегает к автобусу, оставляет Коисану одну. Молодая женщина продолжает стоять возле подъезда, бесцельно оглядывает окна, двери подъезда.
Старушки и прочие приглашённые постепенно расходятся в разные стороны, кто парами, кто поодиночке. Скоро на площадке никого не остаётся, Коисана приходит в себя, ещё раз окинув взглядом дом, поворачивается и идёт к проглядывающему между домов скверу.
Коисана тихо: «Вот и всё кто у тебя тут был… Тёти Милины больше нет… Папы давно уже нет…. С мамой попрощалась весной… Народ уже не выдерживает всего этого… Скоро и твоя очередь… А лет всего сколько? Почти и не жила…»
Коисана медленно идёт по мокрому асфальту, по пути обходя небольшие лужи. Постепенно приближаются мокрые и голые деревья сквера.
Коисана тихо: «Пройду сквер, а там и мой дом… Приходила, пили чай вместе… Теперь пойти почти что и некуда… Займутся нами! Как же! Бросили на произвол судьбы… Теперь вы сами в своих республиках… Вместо
