Андрей Валентинов - Бойцы Агасфера (Око силы. Первая трилогия. 1920–1921 годы)
Вспомнился недавний сон. Тогда он увидел брата именно таким – в мундире, с орденами, вдобавок спешившего на какую-то важную встречу. Уж не на эту ли? А ведь Николай рассказывал…
– Знакомое фото, господин Фиц-Рой. Если не ошибаюсь, 16-й год. Моему брату Государь, – это слово Степа буквально выдавил из себя, – вручает орден…
Степин тон вновь понравился Арцеулову. «Государь» прозвучало даже с чувством.
– Хорошо, Степан Иванович, – по лицу Фиц-Роя промелькнула улыбка. – Не смею спрашивать, кто из… э-э-э-э, запечатленных здесь ваш брат…
– Слева, – сухо вставил Косухин, подразумевая – от царя.
– …Но не соблаговолите ли назвать других ваших знакомых…
– Генерал Ирман. Справа.
– А еще? Одного вы должны знать.
– Разрешите, – Косухин вовремя вспомнил это интеллигентское слово и вновь взял снимок. Никого больше он не узнавал. Лица как лица – типичные классовые враги. Да и кого еще узнавать-то? А не того ли, о котором говорил брат – князя Барятинского, которого прежде всех послали в этот самый «эфир»?
В первом ряду кроме Николая Кровавого, старшего Косухина и генерала Ирмана стояли еще двое: немолодой офицер, явно не из летчиков, и… Степа лишь вздохнул – если и бывают те самые аристократы, то этот явно из них. Высокий, чернобровый, длинноногий, с вежливым, но каким-то скучающим выражением на лице…
– Князь Барятинский – рядом с моим братом…
– Благодарю, – удовлетворенно заметил англичанин, пряча снимок. – Причину награждения вашего брата, вы, конечно, назовете?
Арцеулов весь напрягся, но Степа не оплошал. Смерив англичанина высокомерным – откуда только такой и взялся! – взглядом, он спокойно бросил: «Нет».
– Почему?
И тут Косухин превзошел самого себя. Вспомнив, как вели себя на допросах офицеры – белая кость, голубая кровь, он выпятил нижнюю губу…
– Есть такое слово – «присяга»!..
«Браво, краснопузый! – подумал Арцеулов и тут же добавил: – Ну и сволочь!»
– Понял, – помолчав, кивнул Фиц-Рой. – В таком случае, прошу изложить обстоятельства вашего появления в Британской Индии.
«У-у, пристал!» – помрачнел Степа и уже собрался было изложить их «легенду», но спохватился. Ведь он же офицер, чердынь-калуга!
– Здесь присутствует мой командир. Вам, должно быть знакомо понятие… субординация, господин Фиц-Рой?
Интеллигентское словечко Степа чуть было не забыл, но вовремя вспомнил, а небольшая пауза придала его фразе дополнительную убедительность. Даже Фиц-Рой смутился:
– Прошу прощения, Степан Иванович. В таком случае, мне остается попросить рассказать об этом вас, господин капитан.
Арцеулов кивнул. Он решил не ударить лицом в грязь и заговорил в Степиной манере – сухо, с достоинством.
– В начале января я получил личный приказ Верховного прибыть в Иркутск и помочь вывезти оттуда госпожу Берг…
Все, что он говорил, было очень похоже на правду. Для верности капитан даже упомянул Казим-бека, якобы погибшего при аварии аэроплана. Только краснопузый Степа превратился в «поручика Косухина».
– Итак, вы прибыли в Челкель… – поторопил англичанин.
– …На одну из баз в Западном Китае, – невозмутимо поправил Арцеулов. – К сожалению, она уже была захвачена войсками командующего Синьцзянским округом генерала Мо. Мы улетели буквально под выстрелами… Через несколько часов мы сделали вынужденную посадку. Где именно – не знаю, сбились с курса. Почти сразу же были взяты в плен, откуда вскоре бежали…
Англичанин чуть подумав, кивнул:
– Будем считать, что убедили. Итак, вас взяли в плен…
– …Местные – тибетцы в черных полушубках. Нас заперли в какой-то хижине, где мы и встретили мистера Валюженича. Ночью нам удалось бежать. Мы пробрались по тропе на юг и там наткнулись на какой-то монастырь…
Англичанин замер.
– Монастырь хорошо охраняли, но ночью там что-то случилось, погасли прожектора, и мы сумели захватить аэростат. Остальное вам известно.
– Вы… не были в самом Шекар-Гомпе?
– Где? – вполне натурально удивился Арцеулов.
– В этом монастыре… Впрочем, если бы вы попали туда, то едва ли вырвались живыми… Скажите, вы запомнили детали? Я имею в виду систему охраны, сооружения…
– Кое-что запомнил, – капитан чуть не усмехнулся, чувствуя, что «метеоролог» клюнул. – Соблаговолите выдать лист бумаги и карандаш…
По той скорости, с какой англичанин выдирал листок из блокнота, было ясно, что капитан не ошибся. Арцеулов не торопясь разложил бумагу и тщательно нарисовал все, что видел из окошка монастырского тайника: монастырь, аэродром, бараки, строящуюся электрическую станцию и даже указал расположение прожекторов. Закончив, он показал схему Степе и тот с важным видом внес пару незначительных поправок.
На этот раз от флегматичности Фиц-Роя не осталось и следа. Он впился глазами в рисунок и несколько минут молчал, то и дело кивая и покачивая головой, наконец, тщательно спрятал схему.
– Благодарю вас, господа. Будем считать эту помощь вашим билетом в Британскую Индию. Она поможет Королевским Вооруженным силам, разобраться с этими бандитами…
– Так это действительно бандиты? – наивно поинтересовался капитан.
– Конечно, нет! Вначале мы думали, что это мятежники. Вице-король послал туда роту, затем батальон. Никто не вернулся – ни один человек…
Фиц-Рой встал и, вежливо поклонившись, отбыл. Некоторое время Степа и капитан сидели молча, глядя ему вслед, Наконец Косухин не выдержал и с чувством произнес:
– У, раскудрить в христа, в богородицу, в крест животворящий! Чуть язык, чердынь-калуга, не обломал! «Соблаговолите!» Тьфу, интеллигенты!..
Арцеулов расхохотался:
– А я уже было подумал, что вы потихоньку набираетесь культуры…
Степа свирепо воззрился на белого гада, но потом не выдержал и тоже рассмеялся.
Их больше не беспокоили. Каждый день Валюженич наведывался на телеграф, но консул советовал ждать. Тэд поначалу сник, но затем снова воспрянул духом и продолжил свои прогулки по городу и его окрестностям. Как-то получилось, что на эти прогулки он приглашал исключительно Берг. Каждый раз, получив от американца предложение осмотреть очередную гробницу, Наташа искоса поглядывала на Степу, тот смущался и отворачивался.
Ростислав и Косухин остались предоставленными сами себе. Они обошли весь городишко, который запомнился лишь вездесущими обезьянками, худыми беспризорными коровами и большим полуразрушенным храмом Шивы, стоявшим в самом центре. На базаре, в одной из лавок, Арцеулов на мелочь, одолженную Тэдом, купил несколько дешевых изданий Киплинга. Степа без всякой надежды поинтересовался, нет ли чего почитать по-русски, но русских книжек в Морадабаде не нашлось. С тем и вернулись.
Степа затосковал.
– Хорошо тебе, буржую! – буркнул он, с завистью глядя на схватившего книжку Арцеулова. – Хоть бы рассказал про что там…
– «Книга Джунглей», – охотно пояснил Ростислав. – Там говориться о маленьком мальчике, которого воспитали волки. Его звали Маугли…
Выслушав краткий пересказ истории волчьего приемыша, Косухин внезапно помрачнел. Вспомнились серые твари с красными глазами, мохнатые лапы, тянущиеся к нему из темноты… Сказка Киплинга показалась зловещей и мрачной. Степа махнул рукой и, хмуро взглянув на вновь взявшегося за книгу Арцеулова, внезапно предложил:
– Слышь, беляк, давай – кто кого поборет.
– Французская борьба? – отозвался Ростислав, не отрываясь от приключений Маугли.
– Ага, – зловеще протянул Степа, предвкушая грядущее удовольствие. Французской борьбой он всегда увлекался, к тому же его сослуживец, Василий Ломов (он же Осман Хаджи, чемпион мира и Васильевского острова) показал Косухину пару недурных приемов.
Арцеулов хмыкнул и внезапно вскочил – резко, пружинисто. Гимнастерка полетела на пол.
– До пояса, – предупредил капитан и в глазах его мелькнул веселый огонек.
– Знамо! – с достоинством ответил Косухин, тоже снимая рубашку. – Ну, чего? Три, четыре…
С первой же минуты Арцеулов понял, что попал на сильного противника. Он пару раз увернулся, попытался захватить Степину руку, но Косухин ушел и внезапно схватил Арцеулова за пояс. Коронный прием Васи Ломова – и беляк очутился на земле.
– То-то! – Косухин вдруг вспомнил, как лихо капитан умеет драться. – Слышь, Ростислав, покажи, как ты это… Ну, руками…
Арцеулов понял:
– Этому нас в юнкерском учили. Полезная штука…
Он поднялся, отряхнул с рук пыль и, подождав, покуда утихнет ноющая спина, предложил:
– Нападайте. Не бойтесь, бейте чем попало.
– Зашибу, – предупредил Степа, который и сам был мастер подраться.
Капитан кивнул, и Косухин бросился в бой. Ему показалось, что удар в челюсть вместе с подножкой уже достигли цели, как вдруг почувствовал, что его отрывают от земли, крутят – и вот он уже валяется на полу, а к шее приставлена ладонь:
