Юрий Гулин - Сослагательное наклонение
— Очень рад был с вами познакомиться, Максим! Не сомневаюсь, что мы еще увидимся!
«То же самое говорила и Милада!», — подумал Мороз, покидая кабинет.
Пора и честь знать…
В приемной, помимо Маринель, находился еще один мужчина, который о чем-то весело болтал с магессой. При виде Мороза он извинился перед своей милой собеседницей и сделал шаг навстречу.
— Я вас жду, Максим Всеволодович! Мне поручено препроводить вас в медицинский блок!
— А как же номер в гостинице?
— У вас там остались вещи?
— Нет, но…
— Тогда и беспокоиться не о чем! Пойдемте!
— Но профессор Каминский… — пытался по инерции слабо сопротивляться Мороз.
— Профессор будет ждать вас у стойки администратора!.. Идемте же!
Максим не найдя больше никакой зацепки, вздохнул и направился за своим провожатым, который был уже у двери, чувствуя затылком насмешливый взгляд Маринель…
… В медицинском блоке провожатый передал Максима с рук на руки врачу, который завел его в комнату, где прямо посередине стоял предмет, напоминающий саргофак. Врач предложил Максиму раздеться, после чего откинул крышку саргофака, и со словами: — «Располагайтесь поудобнее!», — указал на днище емкости. Максим влез в сосуд и вытянулся на дне. Как ни странно, никакого дискомфорта он при этом не испытал. Хотя, для Острова, это как раз странным и не было… Врач закрыл крышку саргофака, Максим глубоко вздохнул и, … И очнулся только тогда, когда крышка саргофака вновь была открыта.
— Вылезайте, процедура закончена! — скомандовал врач и, видя недоуменный взгляд Максима, добавил: — Уже час прошел…
Максим вылез из сосуда и, скорее от растерянности, задал глупый вопрос:
— И как все прошло?
Но врач не стал заострять внимание на оплошности Мороза, а просто ответил:
— Да все в порядке! Вы, кстати не обратили внимания, на каком языке мы говорим?
И действительно разговор шел на унике! Врач меж тем продолжил:
— Мы вам сделали полную очистку организма, укрепили иммунную систему, поставили блок от всех вирусов и антидот от всех ядов! Так же запустили систему саморегенрации организма. Так что скоро, внешне будете выглядеть как огурчик, а внутренне и того краше! Лет на пять этого должно хватить, если, конечно, не попадете в какую-либо крутую передрягу, чего я вам искренне желаю избежать! А через пять лет милости просим к нам, на очередной сеанс!
И, как тысячи пациентов делали в подобных случаях, Максим принялся благодарить врача, а тот, как и тысячи врачей до него, выслушал благодарственный лепет со снисходительной улыбкой и в конце изрек ставшей традиционной фразу:
— Не стоит благодарностей! Я всего лишь выполнил свой врачебный долг…
… После того, как Максим оделся, врач проводил его до помещения, где его уже ждал мастер Фэн собственной персоной! Видя, что Максим держит гарнитуру с Переводчиком в руке, мастер Фэн поморщился и произнес на все том же ломаном русском сакраментальную фразу:
— Ходи за моя!
— Сам ходи за своя! — съязвил Максим, и, глядя на обалдевшее лицо провожатого, добавил: — А я, с вашего позволения, проследую за вами, уважаемый мастер Фэн!
Дальнейшая процедура проходила в том же порядке: кабинка — душ — кабинка, с той лишь разницей, что теперь Мороз сдавал чужое и забирал свое. Вскоре, в своей привычной одежде, он уже стоял перед стойкой, рядом с Каминским и протягивал миловидной дежурной симку-ключ. Потом коробка с ценными вещами, возвращение этих самых вещей на положенные им места, прощание с дежурной и, вперед, на платформу!
В поезд на этот раз сели только Максим и Казимир Янович. Двери закрылись, и поезд тронулся с места. Потом, то же ощущение, что его вывернули наизнанку и обратно и, наконец, остановка у пустой платформы станции, не обозначенной ни на одной карте московской подземки.
Спутники вышли на платформу. Часы над входом в тоннель показывали 22–07. С момента их отъезда из Москвы прошло двенадцать минут!
Вот мы и дома…
Тем же путем, что и уходили, Казимир Янович и Максим вернулись на кухню московской квартиры Каминского, где их уже ждала Марфа Игнатьевна.
— Уже управились, родимые? Вот и хорошо, а я как раз чайку свеженького заварила! Попейте чайку с земляничным вареньем да пирожками!
— А что, Максим Всеволодович, давайте и вправду вдарим по чайку?! Тем более что и варенье, и пирожки у Марфы Игнатьевны преотменные!
После того, как они все втроем неспешно почаевничали, Казимир Янович спросил у Марфы Игнатьевны:
— А что там наши дубли?
— А что с ними будет? Маячат за задернутыми занавесками, вас изображают!
— Ну, поди, скажи им, что пора закругляться! Пусть смываются…
«Божий одуванчик» засеменила по коридору, и вскоре из комнаты раздался ее голос:
— Все робяты, ваше время вышло — смывайтесь!
Максим увидел, как дубли вышли из комнаты и один за другим проследовали в туалет. Потом там дважды спустили воду, и наступила тишина.
… - Пройдем, Максим Всеволодович, в комнату, не будем испытывать терпения Василия!
— Так они что, на самом деле смылись?
— Вы про дублей? Смылись самым, что ни на есть натуральным образом! Вы ведь успели убедиться, что люди мы серьезные, зря словами бросаться не будем…
В комнате Казимир Янович и Максим заняли те же позиции, что до недавнего времени занимали дубли. Максим обосновался на стуле, стоящем возле круглого стола, а Каминский принялся выхаживать по комнате. С улицы их силуэты за тонкими занавесками должны были просматриваться достаточно четко.
… - Ну что, дорогой Максим Всеволодович, будем переводить нашу сегодняшнюю встречу в завершающую, так сказать, стадию? И начну я с того, что открою перед вами свое истинное лицо. На Земле я являюсь главой Европейского Департамента Корпуса Свестров, и, по совместительству, руковожу его восточно-европейским отделом. Как видите, степень доверия к вам с нашей стороны весьма высока! И дело даже не в ценности информации, которую я вам сообщил, а в том, что я вообще смог вам ее сообщить. Вы ведь помните, что информацию, связанную с Островом, я смог бы сообщить только посвященному? Но я вижу иронию в ваших глазах. Откуда такой скептицизм? Вы что, все еще сомневаетесь в том, что говорить на Земле об Острове могут только приобщенные к тайне? Но это легко проверить! Наберите номер вашего телохранителя и попробуйте слить ему информацию…
Ничтоже сумяшесь, Максим достал мобильный телефон и послал вызов Василию. Через мгновение в трубке послышался знакомый голос: «Слушаю тебя, Макс Севыч!».
— Василь, тебе что-нибудь известно об… — и тут Максима заклинило. Он никак не мог произнести слово Остров. Более того — чем больше усилий он прилагал для преодоления преграды, тем больше путались его мысли. Наконец он сдался. Но пауза затянулась, и в трубке вновь раздался голос Василия: «О чем мне должно быть известно? Ты чего примолк?». Надо было срочно что-то делать, и Максим ляпнул первое, что пришло в голову:
— Я хотел спросить знаешь ли ты, что такое гиалуроновая кислота?
— Нет, а что?
— А ничего! Между прочим, эта кислота содержится в нашей коже и препятствует возникновению морщин!
— А я тут причем?
— Скучный ты, однако, человек, Васёк… Ничего-то тебе не интересно!
Теперь пауза возникла уже на том конце трубки. Потом Василий осторожно произнес:
— Вы там что, выпиваете?
— Что значит выпиваете? Ну, пригубили коньячку… и что с того?
— Для вас может быть и ничего, может даже и о-го-го! А я, мало того, что торчу в машине вместо того, чтобы сидеть дома у телевизора, так надо мной еще прикалывается пьяный начальник!
— Ты что, брат, так раскипятился? Я пошутил неудачно? Ну, так прости меня за это!
— При одном маленьком условии: я оставляю за собой выстрел!
— Заметано! — и Максим отключил телефон.
Казимир Янович, который с живейшим интересом наблюдал за всеми хитросплетениями, возникшими в ходе переговоров между Морозом и Василием, покачал головой:
— Вот видите, к чему приводит чрезмерная недоверчивость! Тем более что и выкрутились то вы на троечку с минусом…
— Это еще почему?
— Потому что более глупого вопроса, чем про гиалуроновую кислоту, и придумать-то было трудно, да и коньяка у меня могло ведь не оказаться…
— Но ведь он у вас есть?
— Есть…
— Вот видите! И если про кислоту я с вами полностью согласен: ляпнул первое, что пришло в голову. Просто, буквально вчера, где-то про эту штуку услышал, ну и запомнил… А вот про коньяк — это уже вполне обосновано!
— И чем же?
— А тем, дорогой профессор, что в российских домах если и держат алкоголь, то, преимущественно в виде водки или коньяка! Ну, не водку же нам с вами пить, двум интеллигентным малознакомым людям? Вот этого Василий мог бы и не понять…
