Alex Virochovsky - MythagoWoodRus

� Имеет, для меня, � тихо сказала она. � Скоро я потеряю тебя.

� Никогда. Я слишком тебя люблю.

� Я тоже очень люблю тебя. И потеряю. Оно приближается, Стивен. Я чувствую. Ужасная потеря.

� Глупости.

� Я не могу выйти отсюда. Я не могу уйти из этого места, этого леса. Я принадлежу ему. Он не разрешает мне уйти.

� Мы останемся здесь вместе. Я напишу о нас книгу. И мы будем охотиться на диких свиней.

� Мой мир очень мал, � ответила она. � Я могу пересечь его за несколько дней. Я стою на холме и вижу место, куда уже не могу добраться. Мой мир крошка по сравнению с твоим. Ты можешь захотеть уйти на север, туда где холодно. На жаркий юг, к солнцу. На запад, в дикие земли. Ты не можешь остаться здесь навсегда, а я должна. Они не разрешают мне уйти.

� Почему тебя это так волнует? Даже если я уеду, то не больше чем на день или два. В Глостер или Лондон. И здесь ты будешь в безопасности. Я никогда не брошу тебя. Я не могу бросить тебя, Гуин. Бог мой, если бы только могла почувствовать то, что чувствую я.�Я никогда не был так счастлив. Иногда я сам пугаюсь своих чувств к тебе, настолько они сильны.

� В тебе все сильное, � отозвалась она. � Сейчас ты этого не понимаешь. Но когда... � Она оборвала себя, опять нахмурилась и молчала, пока не побудил ее продолжать. В конце концов она была еще ребенком, девочкой. Она обняла меня, и опять из ее глаз хлынула неудержимая волна слез. Исчезла воинственная принцесса, легконогая и мгновенно соображающая охотница. Передо мной сидела ее удивительная часть, которая, как и все люди, глубоко и безнадежно нуждалась в другом человеке. Если моей Гуивеннет и нужно было доказывать, что она человек, сейчас она это сделала. Рожденная в лесу, она вся была из плоти, крови и чувств, самое чудесное существо, которое я знал в своей жизни.

Снаружи потемнело, но она говорила о страхе, который чувствовала, пока мы сидели, замерзшие, обнимающиеся, в объятиях нашего друга, дуба.

� Мы не всегда будем вместе, � сказала она.

� Невозможно.

Она прикусила губу и, как можно теснее прижавшись ко мне, потерлась своим носом о мой. � Я из другой земли, Стивен. Если ты не уйдешь от меня, то, однажды, я уйду от тебя. Но ты достаточно сильный и выдержишь потерю.

� Что ты такое говоришь, Гуин? Жизнь только начинается.

� Ты не понимаешь. И даже не хочешь понять! � Она рассердилась. � Я из дерева и камня, Стивен, а не из мяса и костей. Я не такая, как ты. Лес защищает меня, управляет мной. Я не могу сказать тебе как следует, у меня нет слов. Мы можем быть вместе, пока. Но не навсегда.

� Я не собираюсь бросать тебя, Гуивеннет. Никто не сможет разделить нас: ни лес, ни мой несчастный брат, ни эта бестия, Урскумуг.

Она опять прижалась ко мне, и очень-очень тихо, как если бы знала, что просит о чем-то невозможном, сказала: � Присматривай за мной.

Присматривай за мной!

Я улыбнулся, тогда. Я? Присматривать за ней? Все, что я мог сделать � не терять ее из вида, когда мы охотились на краю леса. Преследовали ли мы зайца или дикого поросенка, я добивался успеха только потому, что проливал море пота и всегда бежал на грани жизни и смерти. Гуивеннет же всегда была быстрой, умелой и смертоносной. Она никогда не сердилась из-за моей плохой выносливости, по сравнению с ней, конечно. Она с улыбкой пожимала плечами, если охота оказывалась неудачной, и никогда не хвасталась удачной охотой, хотя, в отличии от нее, я бурно радовался, когда мы могли разнообразить нашу диету продуктами лесной стратегии и охотничьего мастерства.