Пилот - Антон Перунов
— Не много ли на себя берешь, Зима? — зло спросил Лиманский, оказавшийся единственным приватиром с исправным кораблем, до сих пор еще не покинувший Сеул.
— В самый раз!
— А если я откажусь, выдашь для суда?
— Если откажешься, до трибунала можешь и не дожить, — отрезал Зимин. — Сейчас, не до сантиментов! Потом, когда все утрясется, если пожелаешь, можешь прислать мне картель с вызовом. Но до той поры я не потерплю ни малейшего своевольства!
— Вызов одаренному? — пробурчал сдувшийся рейдер, — Благодарю покорно, здесь дураков нет!
Остальные, посмотрев на мрачный и решительный вид кавторанга, решили промолчать. Никто из них, конечно же, не пришел в восторг от соглашения с властями, но сейчас иного выхода действительно не было. Сперва надо починиться, а это без помощи военных не выйдет. Дальше будет видно…
— Будь во главе гарнизона толковый командир, — мрачно заметил молчавший до сих пор Муранов, — я бы не стал беспокоиться. Но у Толубеева семь пятниц на неделе, как, впрочем, было и у покойного Ландсберга. Что будем делать, если этот флюгер развернется?
— Не думаю, что он на это решится, — покачал головой командир «Бурана», — но исключать подобную вероятность не следует. Поэтому будем готовить корабли и…
— Что, и?
— Круговую оборону. Жандармы наверняка имеют информаторов среди местного персонала и не только… Пусть знают, что мы готовы к любой неприятности.
— На кого это ты намекаешь? — огрызнулся из своего угла Лиманский.
— Ни на кого, — скривил губы в усмешке Зимин. — Но заметь, никто кроме тебя это обвинение на себя не примерил.
Весь день рейдеры «наслаждались» потоками по большей части лживых обвинений в свой адрес, щедро изливавшихся из радиоприемников. Возникало полное ощущение, что на приватиров кто-то очень могущественный организованно спустил всех собак. Особо досталось самому Зимину, ему припомнили все, к тому же изрядно прибавив бредней. Что до Колычева, то после появления в утренних газетах фотографии с ним и погибшим адмиралом, у большинства не осталось и тени сомнений в виновности молодого пилота.
Зимина больше всего тревожило то, что Март пока так и не вышел на связь. Обыск в номере отеля подтвердил, что вещи все на месте кроме меча. При этом свидетели в один голос утверждали, что в «Империале» Колычев был без гунто. Да и на фото в его руке был только пистолет.
Несмотря на уверенность Зимина в непричастности воспитанника к этому преступлению, общая атмосфера подозрительности захватила и его.
И все же он безусловно знал одно, Март — не предатель. Если что и произошло, то по сугубо личным причинам. И конечно он был готов помочь сыну лучшего друга в любом случае. Даже ценой полной потери репутации.
За следующие сутки он так толком и не прилег. Компанию ему составлял Беня, с ходу назначенный адвокатом Марта и на этом основании бесцеремонно совавший свой длинный нос в ход официального расследования.
Под утро они все еще сидели в комнате управляющего «Одессы», поглощая очередную порцию двойного крепчайшего эспрессо, когда в который уже раз зазвонил телефон. Трубку как обычно взял хозяин кабинета.
— У аппарата, — угрюмо буркнул он в динамик, но после услышанного явно приободрился. — Что? Да ладно! Спасибо, с меня причитается.
— Неужели хорошие новости? — заинтересовался Зимин, впрочем, без особой надежды в голосе.
— Танцуй, Володя! На аэродроме Сеула только что приземлился «Цесаревич» под флагом Макарова.
— Не может быть!
— Еще как может! Но главное не в этом. Его высокопревосходительство сильно не в духе, и сейчас с тамошнего начальства летят пух и перья. Судя по всему, следующий на очереди Толубеев…
— А нам с этого какая радость?
— Но ведь вы с Вадимом Степановичем состояли в приятельских отношениях? — немного растерялся от отсутствия энтузиазма Бэнчик. — Разве не так?
— Да, но это было до того, как завелись орлы на его эполетах. Впрочем, кое в чем ты прав. Макаров — адмирал дельный. Пока он тут, возможно, будет полегче.
— Обязательно будет! — с уверенностью заявил компаньон. — И самое главное, я уверен, он непременно захочет увидеть тебя. Поэтому я бы на твоем месте переоделся в парадный мундир.
— В парадный не буду, — отказался приватир, — но ордена, пожалуй, прицеплю.
— Как знаешь, — не стал спорить Семен Наумович, отвлеченный новым звонком. — У аппарата!
Что ему ответили, было не слышно, но через мгновение управляющий подобрался, как тигр перед прыжком и отчаянно замахал рукой компаньону, дескать, послушай.
Сообразив, что произошло нечто экстраординарное, Владимир Васильевич схватился за прикрепленные к телефону наушники…
— Енто Игнатий, — подчеркнуто простонародно сообщил Вахрамеев. — Тут с моим крестничком оказия приключилась. Надо бы встретиться. Потолковать…
— А вы где сейчас? — осторожно поинтересовался Семен Наумович.
— Так ить недалече.
— Он думает, что телефон прослушивается! — возбужденно прошептал Бенчик.
— Правильно думает, — кивнул Зимин. — Спроси, где они?
— Так мы ето, у старого дебаркадера! Того самого, что едва ураганом не развалило в прошлом году.
— Ты что-нибудь понимаешь? — изумился Семен Наумович.
— Кажется, да. Нам нужно три закрытых автомобиля и охрана.
— Это не проблема, но зачем целых три?
— Чтобы никто не догадался, — жестко усмехнулся командир «Бурана».
— А если тебя вызовет командующий?
— Подождет!
Через полчаса к выезду с территории «Одессы» подъехала маленькая автоколонна. Сидевший на переднем сиденье Акинфеев предъявил начальнику караула пропуск, после чего небрежно бросил в сторону остальных машин — «это с нами» — и дал газу.
Судя по всему, в контрразведке предполагали, что Зимин может отправиться на помощь к своему воспитаннику и потому за ними сразу же увязался неприметный «форд». Однако стоило им пересечь черту города, как кортеж разделился. «Паккард» Зимина рванул в сторону Итевона, «Бьюик» Беньямина помчался к железнодорожному вокзалу и только невзрачный легковой «Забор» неспешно покатился в направлении Чемульпо.
Наблюдатели после недолгих раздумий увязались за «Паккардом», а творение московского автозавода потихоньку добралось до одной из укромных гаваней, которыми изобиловали корейские берега. Там и впрямь имелось нечто вроде полузатопленной плавучей пристани и развалины складов на берегу.
— Куда нас черт занес? — хмыкнул Беньямин, выбираясь наружу.
— Если я правильно понял, — отозвался последовавший за ним Зимин, именно об этом месте говорил Вахрамеев.
— Ни
