Прибалтийская «мясорубка» - Виктор Карлович Старицын
Атака противника была внезапной. Предварительной артподготовки не было. Немцы пошли в атаку в плотных колоннах только со стрелковым оружием. С собой тащили минометы, станковые пулеметы и легкие пушки в конных упряжках. Ширина полосы каждого из прорывов не превышала 1,5 км. В каждой из двух колонн наступало до 45 тысяч человек. Северная колонна наступала в зоне ответственности 1-го Прибалтийского фронта, а южная колонна – в полосе нашего фронта.
Ночь и сильная метель ограничивали видимость до 50–100 метров. Поэтому отражать атаку могли только подразделения, на которые и пришелся удар – всего два стрелковых батальона. В нашей полосе удар пришелся на 2-й батальон 487-го стрелкового полка 372-й дивизии 94-го ск. Командовал батальоном капитан Ермилов, а полком – подполковник Рюмин. Вовремя поднятый боевым охранением батальон Ермилова встретил наступающего противника ураганным огнем. Не обращая внимания на частые разрывы снарядов заранее пристрелянной по нашему переднему краю немецкой артиллерии, бойцы вели огонь из винтовок, автоматов, ручных и станковых пулеметов, минометов и даже из противотанковых ружей. Заснеженный лед перед откосом сплошь покрылся трупами солдат в мышиной форме. Однако противник продолжал упорно идти вперед. У бойцов закончились снаряженные диски и обоймы. В ход пошли гранаты. Затем лезущих по обледенелому откосу немцев кололи штыками, рубили саперными лопатками. Но немцев было слишком много. Через 20 минут после начала атаки штаб батальона перестал отвечать на вызовы. Никто из бойцов не отступил. Немцы завалили своими трупами позиции геройского батальона.
Капитан Ермилов успел сообщить о прорыве в штаб полка. Оттуда донесение пошло выше. Фланговые батальоны полка Рюмина, не дожидаясь команды, открыли огонь по противнику из стрелкового оружия и легких минометов. Не прошло и десяти минут, как подключилась полковая артиллерия и минометы. Разрывы мин и снарядов пробивали лед, имевший толщину всего 15–20 см, создавая полыньи и трещины. Большое количество немецких пехотинцев провалилось в воду и утонуло. Однако немцы продолжали наступать. Через 40 минут была прорвана вторая линия обороны полка, занятая на этом участке всего лишь одной стрелковой ротой.
Известие о прорыве расходилось по войскам фронта как круги по воде. Плотность нашего огня нарастала. Подключилась дивизионная артиллерия, затем корпусная. Весь огонь был сосредоточен на полосе прорыва. К сожалению, огонь велся по площадям, так как ограниченная видимость не позволяла вести корректировку. Тем не менее каждый разорвавшийся снаряд наносил ущерб противнику, продвигавшемуся густыми колоннами. Я дал команду командирам 5-й и 23-й танковых дивизий, оставленных нами в коридоре именно на такой случай, нанести удар во фланги прорывающейся группировке. Поднятые по тревоге танкисты с десантом мотострелков на броне танков совершили пятнадцатикилометровый ночной марш и ворвались в боевые порядки противника. В условиях почти полного отсутствия видимости, в метели и снежных заносах 220 танков БТ-7Э обрушились на пешие колонны противника. Огонь всей артиллерии был перенесен на реку.
Выкрашенные в белый цвет танки как призраки возникали в ночной тьме из струй поземки и давили гусеницами разбегавшихся солдат противника. Ну да по колено в снегу особо и не разбежишься. Как доносил позже командир дивизии полковник Темнов, после боя танкисты с большим трудом, с помощью железных крючьев очищали гусеницы и катки танков от набившихся в них и примерзших кусков человеческой и конской плоти. Танковые пулеметы выходили из строя из-за перегрева стволов. Немцы сопротивлялись с отчаянием обреченных. Дивизия потеряла 63 танка. Погиб почти весь танковый десант.
За три часа до рассвета противник атаковал внешний фронт кольца окружения. На 354-ю стрелковую дивизию навалились две немецкие пехотные дивизии. Атака проводилась на фронте шириной всего 2,5 км. Фактически две дивизии атаковали один полк – 837-й стрелковый. С тыла к позициям полка в это же время расстроенными толпами подошли прорывающиеся группы противника.
Бой гремел до середины дня 9 декабря. Некоторой части окруженных удалось прорваться. По послевоенным немецким данным, в полосе нашего фронта прорвалось 13 тысяч человек. Мы захватили 6 тысяч пленных, в том числе трех генералов. Убитыми противник потерял не менее 26 тысяч человек. Наши потери составили 3200 человек, из них 2300 убитыми. Противник потерял всю бронетехнику, всю артиллерию и весь транспорт. В полосе 1-го Прибалтийского фронта прорвались 11 тысяч человек. Две трети состава окруженной группировки было уничтожено.
С 12-го по 17 декабря, когда погода наладилась, войска фронта с минимальными потерями уничтожили группировки, окруженные у Резекне и у Дагды. В плен было взято 7 тысяч человек.
Так закончилась операция двух Прибалтийских фронтов против танковой группы Гудериана. Это было последнее крупное наступление, предпринятое немецким командованием в 1941 году. Всю оставшуюся часть зимы 41/42 годов в Прибалтике немецкие войска оставались в стратегической обороне.
Двадцатого декабря началась подготовка совместной наступательной операции Западного и 2-го Прибалтийского фронтов. Перед этим по приказу Главкомата фронт Кузнецова передал нам почти все свои подвижные соединения. Из тыла в эти соединения потоком шли отремонтированные танки Т-26Э, БТ-7Э, а также самоходки на их базе. Насколько я понял, нам «повезло» использовать оставшуюся в армии старую бронетехнику. Я знал, что Южный, Юго-Западный и Западный фронты уже перевооружили свои танковые и моторизованные войска на новые танки и самоходки.
В результате этой операции в котле должна была оказаться значительная часть сил групп армий «Центр» и «Север». Наш фронт в этой операции обеспечивал левый фланг 1-го Прибалтийского фронта, а в дальнейшем должен был сформировать внутреннее кольцо окружения, высвободив войска обоих наступающих фронтов.
Экипаж машины боевойДвадцать седьмого ноября дивизии 31-го танкового корпуса были выведены из боевого соприкосновения с противником. Однако две дивизии корпуса остались на плацдарме, захваченном 2-м Прибалтийским фронтом в ходе ноябрьских боев на западном берегу Двины. 5-я танковая дивизия расположилась в поле между местечками Заса и Огас. Штабы и тыловики, конечно, заняли все уцелевшие дома в населенных пунктах, а танкистам и мотострелкам пришлось встать в чистом поле.
Экипаж танка младшего лейтенанта Юрия Барышева расположился со всеми возможными в данном случае удобствами. То есть выкопал в мерзлой земле просторный окоп, наехал на него танком, накрыл танк брезентом и поставил в окопе железную печку типа «буржуйка». В ближайшем, растущем на болоте леске нарубили жердей и елового лапника, перекрыли ими окоп и ими же застелили дно. Поверх брезента тоже накидали лапник и присыпали
