Василий Головачёв - Фантазмы
Кирилл поставил кружку, прямо посмотрел на рассеянно-задумчивое лицо Утолина.
— Теперь выкладывайте все, что знаете. Что происходит? Почему государственные силовые органы так негативно реагируют на деятельность Лаврика… э-э… Лаврентия Павловича?
— Я уже говорил, что это не госорганы, а скороспелка ПСП.
— Все равно. Объясните, что все это значит: захват, допрос, пытки?.. И почему вы следили за мной? Ведь это вы сопровождали меня из Пскова в Москву?
— Я, — кивнул капитан, ни капли не смущаясь. — Видите ли, один человек попросил меня обеспечить вашу безопасность, и я согласился.
— Кто этот человек?
— Ваша жена.
Кирилл вздрогнул, с изумлением посмотрел в глаза Утолина, в которых на миг всплыли насмешка и сочувствие.
— Лиля?! Почему же она… — Кирилл прикусил губу, вспоминая визит бывшей жены в дом бабы Ули. — Значит, это вы привезли ее в Псков?
Утолин пожал плечами:
— Это не имеет значения. Что еще вы хотели узнать?
Кирилл очнулся:
— Все!
— К сожалению, на это у меня нет времени. Да вы и не поверите, если я выложу все, что знаю сам. В глобальном философском смысле происходит обычная коррекция реальности, затрагивающая многие сферы бытия и судьбы людей, в том числе вашу. Вы должны знать одно: все ваши действия, частично или полностью, могут как совпадать с какими-то планами операторов более высокого уровня или… м-м… скажем, Высших Сил, так и не совпадать. Что на деле и происходит.
— Не понимаю. Поконкретней, пожалуйста. Зачем вам понадобилась программа «универсальной сетевой отмычки»?
— Я любопытен, — ухмыльнулся Утолин.
Кирилл нахмурился.
— Боюсь, наше сотрудничество закончится, не начавшись. Я не люблю решать ребусы там, где можно получить прямой ответ.
— Хорошо. — Утолин посмотрел на часы, потом на Лаврентия. — Появление так называемых «федералов» в его квартире — всего лишь следствие того, что он вплотную подобрался к решению проблемы, которая может привести к полной свертке игрового объема. Программа ПСП — предварительная, она готовит почву к полной нейтрализации объекта, за ней последуют другие программы, более серьезные, вплоть до появления СНОС или программного Пса. Поэтому нам надо как можно быстрее закончить расчеты и убраться отсюда подобру-поздорову.
— Думаю, здесь мы в безопасности, — кивнул на стены комнаты Кирилл. — Если только за нами не шли по следу.
— Я имел в виду вообще этот мир.
Кирилл с сомнением поднял бровь.
— Вы говорите загадками, капитан. Кто вы на самом деле? И откуда знаете мою бывшую жену?
— Скажем так: я оператор более высокого уровня, чем ваш друг — кивком головы капитан показал на полусонного Лаврентия. — Он тоже оператор, но виртуальности низкого класса, создаваемой игровыми программами и сетями типа Интернет. Понимаете?
— Нет.
— Поймете позже. Базовой программой данной реальности предусмотрено принципиальное появление сильных операторов или, как принято говорить, Персон Воли. Таковым был муж вашей бывшей жены, политический лидер и одновременно один из восстановителей духовного потенциала России Георгий Корнюшин. Его ограничили…
— То есть убили! Я знаю. Кто?
— Сработала программа коррекции, созданная моими коллегами. Кстати, я как снайпер был одним из исполнителей этой программы, хотя и самоустранился от исполнения. Но программа все же сработала и продолжает развиваться, теперь уже как система зачистки. Понимаете? Ваша бывшая жена в опасности, она попала в сферу зачистки. В эту же сферу попадете и вы, если будете продолжать контактировать с вашей женой или с Лаврентием Киндиновым. Впрочем, я вполне допускаю, что вы уже в прицеле.
Кирилл задумался. Кивнул на Лаврика:
— А он?
— Он — другое дело. Поскольку я не мог спасти Фигуру Влияния с помощью другой такой же — все они в этой реальности отслеживаются, а их деятельность корректируется, ограничивается, то выбрал просто классного специалиста, энтузиаста и человека, не имеющего особых моральных ограничений. Я не ошибся, но все специалисты этого уровня все равно контролируются, и рано или поздно информация о деятельности Киндинова всплыла бы на поверхность. Что, собственно, и произошло. По сути, он стал вирусом в программе более высокого уровня, вот за ним и пустили нейтрализаторов вируса. Нам действительно повезло, что это ПСП, а не СНОС.
Кирилл покачал головой.
— Абракадабра!.. Простите, это нервное. Но зачем вам понадобилось давать такое задание — разработать вирус?
— Не вирус — алгоритм вторжения в любые сверхзащищенные сети.
— Зачем?
Утолин с усмешкой посмотрел на Тихомирова.
— Чтобы вернуться домой. В свой мир.
— Куда?!
— Вряд ли я смогу это объяснить в трех словах.
— А вы попробуйте. Какой мир вы имеете в виду? Другая страна, планета, звезда? Галактика?
Утолин перестал улыбаться.
— Вы не представляете, насколько действительное положение вещей сложнее ваших представлений о нем.
— По-моему, я вполне адекватно сужу о действительности… в соответствии с получаемой информацией…
— Все люди судят о реальности субъективно, но их так много, что мир становится статистически устойчивым. Если я скажу, что Вселенная была именно такой, какой ее представляло большинство, вы поверите?
— Что имеется в виду?
— Когда-то вся человеческая Вселенная представляла собой плоскую Землю, опиравшуюся на трех китов, стоявших, в свою очередь, на спине громадной черепахи. И так далее. Такой была Программа развития игры под названием Метавселенная. По мере изменения представлений о мире, инициируемых Фигурами Влияния…
— Птолемей, Коперник? Джордано Бруно?
— Браво, полковник! Вы быстро схватываете. Так вот по мере накопления изменений в представлениях людей менялись и форма, и содержание Программы, то есть метаистория Вселенной. Я же наблюдал за этим процессом со стороны.
— Из четвертого измерения, — скептически хмыкнул Кирилл.
— Примерно так, хотя на самом деле мой мир имеет не четыре измерения, а три с хвостиком, он «плотнее» вашего, и время в нем двумерно. Но это к слову. А теперь позвольте мне отправиться по своим делам. Уверяю вас, мы скоро встретимся.
Кирилл очнулся, посмотрел на разомлевшего и уснувшего Лаврика.
— Да, попал парень в переплет! Любопытство всегда было наказуемо, а тем более такого масштаба. Неужели нельзя уладить возникшую проблему мирным путем? Ведь он почти абсолютно беспомощен.
— Едва ли, — покачал головой Утолин, направляясь к двери, но на полпути вернулся, потряс Лаврика за плечо. — Проснись, коллега.
Лаврентий с трудом разлепил веки, замычал.
— Один вопрос: сколько тебе понадобится времени для доводки ПН?
— Не знаю… — вяло пробубнил компьютерщик.
— Это очень важно. Нас не оставят в покое, пока не догонят и не ограничат. Чем быстрее ты справишься с программой, тем больше у тебя шансов сохранить жизнь.
— Ты невероятно добр, господин дьявол, — пробормотал Кирилл. — Сначала соблазняешь человека всяческими способами, убеждая начать работу и не говоря, что она смертельно опасна, а потом выясняется, что жизнь клиенту вовсе не гарантируется.
— Я в таком же положении, — остался невозмутимым Утолин. — Прошу прощения за доставленные неудобства.
— Хороши неудобства! — фыркнул Кирилл. — Либо пуля в спину, либо подстроенная автокатастрофа!
— Будем держаться вместе — выживем. Итак, Лаврик, подумал? Когда ждать окончательного результата?
— Недели две… — пробормотал Киндинов, закрывая глаза. — Если мне будет предоставлена аппаратура и время…
— Компьютер я тебе обеспечу, место тоже. Возьми отпуск на работе, придется посидеть в подполье.
— Мне не дадут.
Утолин посмотрел на Кирилла.
— Поможете ему?
— Не вижу надобности, — сухо отрезал Тихомиров. — Он выходит из ваших… потусторонних игр. Если хочет сохранить шкуру.
— Уже поздно, к сожалению, — скривил губы капитан. — ПСП его не отпустит, а тем более Пес. От того, как скоро он закончит расчеты, зависит не только его и моя жизнь, но и ваша тоже. — Утолин помолчал. — И жизнь вашей жены. До встречи.
Он исчез. Тихо хлопнула входная дверь.
— Чтоб ты сто лет жил! — пробормотал Кирилл, сдерживая более крепкое выражение, и добавил: — И двести раком ползал!
Лаврентий засмеялся, но тут же умолк, зашипев от боли в разбитых губах.
— Вот сволочи! Смеяться не могу… губы в лепешку… На чем вы остановились?
— Ложись спать, я постелю тебе на диване. Надеюсь, ПСП не знает, где мы находимся. Утром поедем на работу и будем думать, как выйти из положения с минимальными потерями.
— Меня уволят…
— Это было бы только справедливо, — отрезал Кирилл. — Влез в дерьмо — сам и вылезай.
