Санек - Василий Седой
Выехать на окраину города было правильное решение. В поисках тайника для изумрудов я вышел к реке и познакомился там с местными пацанами, это можно назвать нереальным везением. Просто ребята, когда мы с ними разговорились, и я сказал, что ищу в этих краях дома, выставленные на продажу, сразу дали весь местный расклад не только по продаже домов, но и по их состоянию. В итоге здесь нашлось сразу два варианта, которые могут меня заинтересовать. Правда один из них, по словам пацанов, так себе. Сам дом хороший, хоть и дореволюционный, зато кирпичный и в отличном состоянии. Только вот хозяин там еврей, которого все здесь называют Мойшей. А это племя, как известно, задешево никогда не продаст, поэтому, по мнению пацанов, и время на него тратить не стоит.
Мое внимание этот Мойша, наоборот, привлек, ведь денег у меня нет, только золото, а кого оно может заинтересовать, кроме евреев? Поэтому я попросил ребят показать дорогу именно к нему, хотя и о другом варианте я не поленился спросить и выяснить адрес дома.
Все было, как говорится, в шаговой доступности, и я уже минут через пятнадцать стучался в ворота высокого глухого забора у дома, принадлежащего еврею.
Хозяин был дома. Он оказался невысоким упитанным дядькой с приличным животиком и хитрющими, постоянно улыбающимися глазами.
Одет он был почему-то в довольно приличный костюм и, хоть и с некоторым недоверием, но согласился показать мне и дом, выставленный на продажу, и участок с другими постройками. То, что я увидел, очень мне понравилось, но я не знал расценок, а тем более в золоте, и начал сомневаться, что моих тридцати николаевских червонцев хватит на покупку этого великолепия. Всё-таки помимо довольно большого дома с очень удобной планировкой, где помимо кухни и столовой было ещё и четыре спальни, которые можно приспособить под что угодно, у дома была ещё небольшая недавно построенная баня и огромный сарай, который смело можно назвать ангаром. Про сарайчик для хранения дров с углем и расположенный под ним погреб я вообще молчу, как и про старинный ледник, устроенный ещё при царе Горохе.
Так-то дом для меня одного великоват, но, учитывая все постройки и участок соток тридцать, упирающийся своей тыльной стороной в реку, это место было идеальным для меня вариантом. Все здесь сделано по уму, именно так, как мне нравится, и упустить эту прелесть было бы преступлением, если не сказать хуже.
Понятно, я не стал подавать виду, что предельно заинтересован, и спросил как бы между делом о стоимости, а когда Абрам Лазаревич упомянул рубли, я перебил его и слегка озадачил.
— Я вас умоляю, давайте сразу говорить цену в николаевских червонцах, ведь мы с вами серьёзные люди.
Понятно, прикололся, и еврей это понял, но поддержал игру.
— Вы-таки умеете вести дела, молодой человек. Я правильно вас понял, что речь идёт о золоте?
— Вы правильно меня поняли, именно о старых добрых золотых царских монетах.
Абрам Лазаревич надолго задумался, что-то высчитывая в уме, а потом произнес, при этом почему-то махнув рукой.
— Пятьдесят золотых царских червонцев, и дом ваш, молодой человек.
Да уж, губа у дядьки не дура. Хотя кто его знает, может, дом и правда стоит почти полкилограмма золота, но вряд ли, дороговато, как по мне. Да и нет у меня столько этих червонцев.
Еврей с интересом меня разглядывал и, похоже, читал, как открытую книгу, а мне ничего другого не осталось, как говорить прямо. Поэтому, махнув рукой на последствия, я ответил:
— Вот я сейчас думаю, как у вашего народа получается сразу узнавать не спрашивая, сколько у человека денег? Учитывая, что цена наверняка завышена вдвое, возникает вопрос: откуда вы узнали, что у меня чуть больше половины от запрошенной вами суммы? Поделитесь секретом, если вам не жалко.
Абрам Лазаревич ухмыльнулся.
— Ну, насчет того, что завышена вдвое, это вы, молодой человек загнули, максимум на двадцать процентов. И у меня даже в мыслях не было считать чужие деньги, тем более что гаданием я не занимаюсь, — сказал он и как-то задумчиво на меня посмотрел. — Не буду скрывать, там куда меня отправляют работать, мне очень к месту пришлось бы именно золото или другие ценности небольшого размера, но отдавать дом за бесценок, я не намерен. Поэтому, может, вы молодой человек посоветуетесь со взрослыми и изыщите что-то еще?
Да уж, было бы с кем посоветоваться, может, так и сделал бы. Жаль, конечно, но, похоже, здесь облом, хотя можно попробовать кое-что сделать.
— Скажите, Абрам Лазаревич, допустим, ваш дом я купить не смогу, но жилье мне все равно нужно и приобрести его в наше время за золото довольно проблематично, а вам, как я понимаю, это золото как раз нужно, так, может, вы захотите выкупить у меня червонцы за рубли по приемлемому для нас обоих курсу?
Еврей, разглядывая меня с интересом, хмыкнул и спросил:
— Молодой человек, неужели ваши взрослые родственники вам доверяют проводить подобные сделки, чревато, знаете ли, неприятностями.
Подумал немного и даже поругал себя мысленно типа «что же ты, Сашка, творишь». А потом взял и рассказал этому, как ни крути, первому встречному свою историю. Про деда, который, понадеявшись на родственника, снабдил меня этими самыми червонцами, взятыми трофеями при уничтожении банды, и отправил меня сюда учиться. Про то, как сложилась встреча с этим самым родственником, ну и про желание самому распорядиться своей судьбой. Купить дом, устроиться на работу и пойти в вечернюю школу.
Абрам Лазаревич внимательно меня выслушал, немного подумал и начал вещать.
— Александр, по-хорошему, вас надо бы отдать в руки специальных органов, занимающихся воспитанием подрастающего поколения, и на этом закончить наше знакомство. Но вот что-то подсказывает мне, что так поступать не следует. Почему-то есть у меня уверенность, что это неожиданное знакомство ещё не раз и не два может обернуться для нас с вами неплохим гешефтом. Сколько денег за душой у незнакомого человека, я не научился определять, как вы подумали, а вот оценить серьезность и разумность человека по разговору я могу. Судя по тому, что я увидел за время нашего общения, вы прекрасно знаете, что делать и как быть в ситуации, в которую вы угодили. Думаю, у вас даже гораздо больше средств, чем вы мне поведали, но это только ваши дела, и я в них не лезу.
