Снова в детство (Лыжню! – 1) - Михаил Леккор
По поводу этого я уже имел стойкое и твердое мнение декана, довольно скептическое и отрицательное. Но то, что они мне не мешают, меня, собственно, очень даже устраивало. Благо, я категорически и быстро занял место первого ученика не только класса, но и параллели, и слазить с него не собирался. В каких-то предметах я стал сильным еще до появления второго Я, во многих — после.
Например, традиционно я был первым в математическим дисциплинам и физике. И хотя каких-нибудь результатов в прошлой жизни, в принципе, не достиг, но на районные олимпиады по самым разным дисциплинам ездил всегда. И даже уже после появления попаданца один раз оказался там, несмотря на осторожные возражения физрука. Не очень, правда, настойчивые, но все же. Алексей Митрофанович беспокоился, что я просто размажу себя, если буду идти сразу по разным учебным предметам. И, как мне кажется, немного ревновал, считая, что это он первый открыл юное дарование.
На районной математической олимпиаде я с большим отрывом занял первое место. А что вы хотите? Олимпиада-то была нацелена на 8–10 классы, то есть примерно на 15−17-летних детей. А тут прибывает к ним взрослый дядя после вуза и московской аспирантуры. Хотя внешне все одно юное дитя. И соответственно отношение к нему такое же. Нечто вроде между переразвитым и сумасшедшим.
А я, между тем, был уже не только умен, но и опытен и мог опираться не только на теоретические знания, но и на обычную обывательскую практику. Скажем, на доказательство примера, что N в тридцать второй степени больше или равно нулю я потратил меньше пяти минут — пока писал. И все! потому что знаю — квадрат любого числа, как минимум, не отрицателен. И даже не влезая в математические дебри!
Остальные примеры тоже пощелкал в сию минуту и поднял руку. Не только из-за желания похвастаться. Нет, из практической надобности. Через пять минут на автостанции должен был отправиться рейсовый автобус в мое родное село. В то благословенное время автобусы шли каждый час практически весь день от 6.00 до 21.00, и застрять в районном поселке было сложновато. Двадцать пять копеек и ты поехал после некого ожидания. Но зачем же здесь дожидаться, если есть возможность быстро уехать? Ahtung, kamraden!
Но, увы, мои прекрасные замыслы сразу же были сорваны грубо и жестоко. На олимпиаду я потратил меньше урока — тридцать минут с небольшим. И имеющаяся представительница комиссии — молодая учителка лет двадцати пяти Юлия Викторовна — старая с точки зрения ученика — мальчишки и сопливочка на взгляд старого попаданца — даже ничего не подумав, с ходу спросила:
— Что тебе, мальчик, что-то непонятно? Или, может, в туалет хочешь? Не стесняйся, скажи! А то вы, деревенские, такие скромные и стыдливые.
Эк ее как-то повело! Похоже, она сама немножечко сошла с катушек?
— Нет, я, собственно, все, — солидно сказал я и в качестве доказательства помахал исписанными бумажками, — решения задач зафиксированы на бумаге и могут быть переданы соответствующей комиссии.
Как бы не так, ха-ха! Возможно, я тоже не небесный ангел и могу ошибаться. Но не зря же так бестактно сшибать человека с его принципиальной позиции!
— Возможно, тебе надо еще проверить решенные задания? — неуверенно сказала учителка, видимо, совсем даже не думающая отпускать меня. Красивая, между прочим, девка, прелестное личико, фигуристая. Сладкая ягода. А достанется ведь какому-нибудь местному пьянице. Тут все они в молодости хороши, к сорока годам уже по-черному кладут за воротник. Эх, где мои двадцать лет! Я бы за ней так приударил. А так и лет мало, и Валя неподалеку. И ну к бесу эту учителку. Всех не спасешь.
— А я уже написал и проверил! — серьезно, но вежливо возразил. Ошибок у меня быть не должно, кроме одного случая(были уже и такие курьезные примеры) — неправильно списал данные с доски. Но так было только в прошлой жизни, в пору моей прогрессивной близорукости. Сейчас же у меня была твердая единичка, и я все прекрасно видел с доски! А ошибки по рассеянности я уже просмотрел и ни чего не нашел. Отпусти, тетенька, у меня дома маленькие дети ждут, не дождутся!
Юлия Викторовна явно встала в откровенный тупик. Подумала, теребя воротник блузки. Олимпиада, конечно, не школьный урок, но и инструкции строго предупреждали, чтобы на них учителя строго пресекали возможных «скороспелов». Сам по этому поводу где-то в 2010-е годы ругался.
А ведь, как говорится, что написано пером на бумаге, то не вырубишь острым стальным топором. Особенно если это официальные документы. Строго осмотрела на торопливого ученика, очень желая, чтобы он сам сел обратно за школьную парту и ей не пришлось принимать силовые меры.
Ага, может еще в пояс поклониться? Дескать, мы люди не местные, принципиально бедные, пожалейте тетенька!
Но вот эта молодая мегера не хотела понимать, хмурилась, поджимая губы, строго смотрела на борзого ученика.
«На дешевый понт берет» — понял Олег и покорно взгляда в сторону от нее не отвел. И то, у него был многолетний опыт доцента и декана, у нее — всего лишь год работы в школе. И поэтому она первой почти стыдливо отвела глаза. «Позову предателя комиссии, — решила она слабовольно, — пусть сама мучается и берет на себя ответственность с этим наглецом старшеклассником».
— Анна Васильевна, подойдите, пожалуйста, — закричала она в коридор, не забывая присматривать за участниками олимпиады, — у нас тут небольшая, но трудная проблема!
В школьном коридоре, казалось, никого не было, но на громкий голос учительницы из соседнего класса торопливо вышла седоватая женщина лет пятидесяти.
— Что там у тебя, Юля? — строго спросила она у молодой учительницы, подозревая, что та ее вытащила из-за какой-то мелочи.
Вместо ответа учительница лишь кивнула в мою сторону, не желая шуметь в аудитории и мешать остальным. Седоватая женщина требовательно посмотрела на скромного меня. Мне даже показалось, щелкнула зубами, имитируя поведение злобного серого волка из местных лесов. Подумаешь, испугала! Поплакаться со страха в жилетку?
Ох, же мне эти педагоги-женщины! Все-то они пытаются подмять и заставить слушать — и учеников и коллег — мужчин! Сколько их я раньше видел — от интеллигентных женщин, которых было интересно не только осматривать, но и слушать, до настоящих бой — баб, случайно попавших в сферу образования. Данный экземпляр в общую картину маслом ничего мне не
