Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 4 - Артём Март
Если отделение милиции базировалось почти что в центре города, то отдел вневедомственной охраны расположился недалеко от Урицкого моста, у железной дороги, пролегшей через весь город.
Отдел находился в одном из двух трехэтажных зданий, окруживших небольшой закрытый внутренний двор. Одно из них — красное старинное здание, решетки на окнах, небольшой КПП при входе, и было мне нужно.
Внутрь меня пропустили почти без проблем.
— А это у тебя что? — Спросил, нахмурившись, охранник, когда я выложил перед ним содержимое карманов и объемный магарыч, прихваченный с собой на похожий случай.
— А это что б служба веселее неслась, — сказал я и поставил бутылку армянского коньяка, на парту, стоящую на КПП. Это была ровно половина от магарыча.
Охранник — мужчина чуть за тридцать хмыкнул. — А тебе куда надо?
— К Василий Палычу, — сказал я. — Его должны были предупредить.
Полезные связи Степаныча обещали и в этот раз прийти мне на выручку. Еще вчера он позвонил своему знакомому, и тот обещал замолвить за Оборону пару слов перед начальником отдела ОВО.
— Если ты по поводу охраны, то это к заму его, Петру Сергеевичу. Но его нету сейчас.
— А Начальник на месте? — Спросил я.
— Да вроде не выходил, — пожал плечами охранник и прошел к высокому, но узкому окошку, защищенному решеткой с той стороны.
Некоторое время он что-то высматривал во внутреннем дворике, потом сказал:
— Тут он. Машина вон стоит.
— Тогда я пройду?
— Пройди, конечно, — снова пожал он плечами. — Да только я не знаю, че тебе Палыч скажет. Он же этими делами не занимается.
Приняв слова охранника к сведению, я все же прошел внутрь. По его рассказу, нашел на первом этаже кабинет начальника. Постучался, а потом сразу же заглянул внутрь.
За столом в кабинете сидел русоволосый мужчина лет за сорок. Крупный, но полноватый он поднял на меня взгляд своих маленьких холодных глаз. Мужчина создавал впечатление крепкого в прошлом человека, которого, однако, сидячая работа сделала обрюзгшим: немного бесформенное лицо, животик, натянувший китель, соседствовали в нем с широкими плечами и мощными руками. Короткие русые волосы падали на лоб маленькой челкой.
— Василий Палыч? — Спросил я.
— Да, — сказал он низким, хрипловатым голосом. — Что ты хотел?
Ответ начальника вневедомственной охраны показался мне нервным и резковатым.
— Дело у меня к вам, — сказал я, войдя в кабинет и закрыв за собой дверь. — Я от Степаныча. Вас должны были предупредить.
— Слушай, парень, — он вздохнул, снял с лица очки, казавшиеся на нем забавно маленькими, — не знаю я никаких Степанычей. Прием граждан тоже не веду. Ты, видать дверью ошибся. Все вопросы к заму.
— Зама нет, — сказал я ровным тоном.
— Угу. Он уехал в служебную командировку, в Краснодар. Вернется на следующей неделе. Ты договор хотел заключить?
— Да.
— Ну тогда это не ко мне, а к нему. Как вернется — приходи.
— Слишком долго ждать, — покачал я головой.
— Ну, ничем не могу помочь. Давай, не отнимай мое время. Работы выше крыши.
Долго у двери я не стоял. Видать, что-то со знакомым Степаныча пошло не по плану. Ну ничего, придется выкручиваться самому.
— Давайте обсудим этот вопрос, — сказал я и прошел к свободному стулу, стоящему у беленой стены.
Под недоумевающим взглядом Василия Палыча я взял стул и поставил перед столом начальника. Сел. Ну а потом запустил руку в пакет с магарычом.
Глава 5
Василий Палыч наблюдал за этим напряженным взглядом своих будто бы вечно хмурых глаз. Когда я поставил на его стол бутылку виски Teacher’s, которая долгое время пылилась у Степаныча на полке, взгляд начальника вневедомственной охраны немного повеселел.
Виски Степаныч урвал год назад, когда ездил в Москву, к своему товарищу. Да только открыть бутылку все не решался, было жалко. Когда я сказал, что с пустыми руками в ОВО лучше не ходить, он сам предложил мне взять вискарь.
— Не жалко? — Спросил у него я тогда.
— Ай, — он махнул рукой. — Да жалко было пить. Выпьешь, ну и нажрешься просто и че? Толку нету. Вискарь, что был, что не было. А так хоть пускай пользу какую-нибудь принесет.
— У меня свое охранное агентство, — пояснил я начальнику вневедомственной охраны. — Беру под охрану склад масложиркомбината. Бизнес у меня молодой, развивающийся. Ну и своей группы быстрого реагирования пока нету. Вот и хочу вас нанять.
Василий Палыч, сверливший взглядом бутылку, снова посмурнел. Поднял глаза на меня.
— У нас так не положено, — сказал он. — Если уж надо что-то под охрану взять, пускай с комбината приходят и договор с нами заключают.
— Вам что, клиенты не нужны? — Спросил я. — Сейчас у нас один объект, а в будущем появится больше. С каждого будет оплата по договору.
Палыч не оторвал от меня взгляда, но я заметил, что выражение его глаз стало задумчивым.
— Если есть какая-то проблема, можем договориться, — сказал я. — Цену договора оставим такой же, а я буду сверху вам чуть подкидывать. Так, за беспокойство.
Внезапно в дверь постучали, но почти сразу открыли. В кабинет вошел молодой парень лет за двадцать. Носил он, простив начальника, гражданскую одежду.
— Василий Палыч, — сказал он, глядя в какие-то бумажки, которые тащил с собой. — Как вы и просили, по госорганизациям списки.
Увидев меня в кабинете, парень застыл на месте.
— Здрасте, — несмело сказал он.
— Добрый день, — ответил я добродушно.
— Рома, — нарушил возникшую в кабинете неловкую тишину Василий Петрович — Сходи-ка в кабинет к Петру Сергеевичу, возьми у него бланк договора.
С этими словами начальник вневедомственной охраны убрал со стола виски, поставил бутылку куда-то у ножек своего кресла.
— Угу, — кивнул Рома. — А списки?
— Списки потом.
Паренек еще раз кивнул и закрыл за собой дверь с той стороны.
— Ну че, — начал я. — Поговорим о ваших расценках?
* * *
Полдень следующего дня
Горелый жил в свежем частном доме, построенном из красного кирпича. По городским меркам дом был довольно велик. Косой, навскидку оценил его квадратов в триста. Это если брать оба этажа. Перед домом авторитет выстроил высокий и глухой кирпичный забор с колоннами. Над входом — тяжелой железной калиткой, выкрашенной красным, висел странный герб, из геометрических элементов белого кирпича на красном. Что он изображал, Косой так и не понял. То ли это была плоская стилизация памятника «рабочий и колхозница», то ли кривоватый двуглавый орел.
Косого провели в широкий двор,
