Кровавый Царский Полигон - Валерия Маркова-Бабкина
— Не разрешаю, — стальным тоном осадил его Павлович. — Вы вызвали десять человек из своей команды на дуэль по надуманной причине. Вы хоть понимаете какой это скандал? Вы осознаете кого сейчас так унизительно оскорбили?
— Да, я все прекрасно осознаю.
— А что с вами за это сделают, знаете?
— Убьют, — легко ответил Риден. — Или мой клан за то, что я не отстоял честь своей Королевы, или я погибну как мужчина на дуэли, или я «неожиданно исчезну» и найдут меня мертвым.
— И вы не боитесь? — усмехнулся Павлович. — Вас вполне могут из-под земли достать и под нее также быстро и положить.
Вздохнув Риден, спокойно и с достоинством ответил:
— Я пережил войну в Англии, имею боевой опыт, так что я знаю, что в смерти ничего хорошего нет. Но и в жизни, которая невыносима — тоже.
Слышу задумчивое бормотание Сергея Павловича:
— Судя по вам вы человек принципов и законов чести… И за Родину готовы жизнь отдать?
— Разумеется, — без колебаний ответил молодой человек.
— И за свою королеву?
— Я верен Её Величеству. Я умру за неё.
Звучит с открытой угрозой. Опасно звучит. Но Павловича не смутить.
— Тогда пойдемте.
Раздался невероятно спокойный, полный чувства собственного достоинства голос Ридиена:
— Разрешите написать письмо моей матери перед смертью?
На некоторое время повисло тяжелое молчание. Пока Сергей Павлович, не перешел на тот самый стальной, угрожающий тон, из-за которого все студенты назвали его «Падлович».
— Юноша, в отличие от войны, смерть у меня нужно еще очень постараться заслужить. Ох, как нужно заслужить, поверьте мне. Вам не понравится.
Падлович продолжил четкими и резкими фразами, ставить шотландца перед фактом.
— Скандала не будет. В соревнованиях вы участвуете с ЭТОЙ командой. На тренировки с Елизаветой Михайловной вы больше не попадёте.
Жестокая усмешка.
— Не попадёте. Ей нужно готовиться. А вы… Вы будете тренироваться, отбывая наказание у меня лично. Несмотря на это, вы продолжаете учиться и делайте, что хотите, но если хоть одна, одна (!) оценка будет не «Выше всех похвал», ваше наказание станет еще хуже, чем я задумал.
— Это нарушает все правила чести и мои моральные принципы!
Слышу недобрый смех Падловича.
— Принципы? Вы серьезно? Юноша, я знаю, где вы учились и какие там испытания для вступления в «клубы» у английских аристократов. Рассказать во всех деталях, кто вы за этой маской «чести» на самом деле⁈ Или проглотите молча, как делали это в тех самых клубах?
— Я в тех «клубах», о которых вы говорите, никогда не состоял!!! — в ярости выпалил Риден.
— Ни в одном… — с двусмысленной насмешкой произнес преподаватель. — Никогда и нигде. Конечно.
Раздался звук похожий на легкое похлопывание по плечу.
— Пойдемте-пойдемте, лорд Крайтон-Стюарт… Я научу вас Родину любить. И ваше высокомерное лицемерие вылечу. И если вы трус — можете сразу застрелиться. Потому что только трус отказывается смотреть правде в глаза и принимать жизнь такой какая она есть.
Падлович ласково-угрожающим тоном продолжил, а я так представляла, как он слегка закивал.
— Лорд Крайтон-Стюарт, вы не волнуйтесь слишком… Мы обставим вашу смерть запиской должного для труса содержания. А также добавим подходящие «клубы» в ваше досье, чтобы для Елизаветы Михайловны, стало «роковой удачей» внезапное избавление от потенциального принца-консорта с таким неожиданно складно описанным и очень-очень грязным прошлым. Даже, если оно было не таким. Идёмте. Вам понравится… Наверное. Ну, исключать сей факт я не могу.
В коридоре раздались две пары тяжелых шагов, идущих в противоположном направлении. А я, закрыв глаза, сама не знаю почему никак не могла пошевелиться.
На душе было просто невыносимо. Тихая отличница Лиза внутри меня рыдала горькими слезами юной и неопытной девушки, а Королева Шотландии с леденящим душу безразличием молча слушала эту грязь и невольно восхищалась уровнем манипуляции Падловича.
Нужно научиться также вести беседы и всегда иметь тузы в рукаве.
Мало мне было проблем с тем как сложно начать править Шотландией, так еще и суровая правда обратной стороны бриллиантовой жизни подоспела. Что ж… Пускай потенциальный принц-консорт, привыкает, что, как говорит мой папа: «Все свиньи равны, но есть свиньи ровнее».
Вот черт…
Я же только подхожу к этой грязной, смрадной бочке с дерьмом взрослой жизни. А мне придется в ней сидеть до конца своих дней…
То ли еще будет… Даже боюсь представить, сколько всего у меня впереди…
* * *Глава 5
Последняя подготовка
ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ЗВЁЗДНЫЙ.
10 мая 1937 года.
Над головой шумят трибуны, а я получив свой комплект снаряжения для соревнований на Полигоне начала его раскладывать для проверки. Планируя дотошно осмотреть не только оружие, но даже шнурки и швы на ботинках, чтобы ни одна хлипкая ниточка не подставила меня в самый неудачный момент.
Полигон штука сама по себе опасная. А соревнования здесь часто делают максимально приближенными к настоящим боевым действиям.
И у Королевы Шотландии тут личной охраны и начальника службы безопасности нет. А как было бы проще…
— Лизка, если что ломай конечности сразу и не давай никому испытать «неистовое наслаждение», — напутствовали меня ребята в общей комнате сбора.
— Нет, только в безвыходной ситуации. Вдруг выйдет из под контроля и озвереет. Шваркнет еще по голове булыжником, — поучительно наставлял меня Сашка «Бык», раскладывая свое снаряжение рядом с моим. — Лучше помни, что они все твоих «объятий» недостойны…
— Угу… Просто пристрелю и все, — мрачно буркнула я.
Как же бесит меня этот Звездный жаргон…
