Красные камзолы - Иван Юрьевич Ланков
Кстати, о бороде и моде. У меня с растительностью на лице пока плохо. Так, подростковый пушок еще. Хотя, казалось бы, девятнадцать лет, пора бы уже. Ундер-офицер бороды не носит, только усы. Да не щеточкой, а полноценные, почти как у Буденного. Командиры артелей из бывших ландмилиционеров — тоже без бород, с усами. А чем они бреются? И, главное, когда успевают? А как здесь принято по моде? Сколько же еще всего надо узнать!
* * *
Мосты. Вот где чувствуется большая проблема этого времени. Переправы здесь — без слез не взглянешь. Через мелкие речушки поставлены деревянные мостики. Сейчас, зимой, их опоры уже сильно побило льдом и запорошило снегом. По весне явно снесет, и надо будет строить новый. А через большие реки переправа идет лодками.
Неву мы пересекли пешком по льду. Переправа была обозначена все теми же вешками и хорошо накатана. По обеим сторонам реки — небольшие поселки, домов на двадцать, с большим количеством лодок под навесами. Собственно, то, что это именно Нева, я узнал только из разговора ундер-офицера с местным старшим. Когда Фомин выяснял, выдержит ли лед наши телеги.
Переправа, кстати, охранялась. На берегу были оборудованы деревянные причалы, вокруг которых расчистили и утрамбовали снег. И стоял постовой в белом мундире и серой накидке ландмилиционера. Разбились на артели и за полчаса перешли реку пешком, небольшими группами. Летом, думаю, переправа растянулась бы на несколько часов, судя по виду здешних махоньких лодочек.
Интересно, а как тут у армии с мостами дела обстоят? Небось, инженерные части вообще зашиваются. Без всякой техники, топорами, деревянными лопатами да голыми руками обеспечивать переправу армии — нет, спасибо. Я как-то с классом был на экскурсии в Кронштадте, так там экскурсовод рассказывал, сколько людей погибло при постройке Петровского дока. Самый большой сухой док в Европе, строили сорок девять лет. И количество погибших на строительстве поражало воображение. Нет уж, в инженерные войска — ни ногой. А кто у нас военные инженеры? Как правило, нестроевые. И, судя по разговорам, нестроевые здесь в основном — нехристи. Литва, чухонь и прочие, кто в этом времени исполнял обязанности таджиков в оранжевых жилетках моего времени. Получается, если я не решу вопрос с крещением, попаду в нестроевые. Профессии у меня, как у того кожевенника, нет, а попадать в саперы… Хотя, казалось бы, будучи в инженерных войсках, можно будет прогрессорствовать и подавать всякие идеи из будущего… Но много ли я их знаю, этих идей-то? А вот мостов здешних видел уже изрядно, примерно с десяток.
Петербург наш отряд обошел стороной, Неву мы переходили где-то в среднем течении, на полпути между Шлиссельбургом и столицей. От переправы до Луги планировали идти еще три дня. В один из вечеров остановились на очередной почтовой станции, и после ужина, когда всех распустили отдыхать, я набрался духу поговорить с Фоминым.
— Господин ундер-офицер, разрешите обратиться!
Рекруты расположились на ночлег в обширной станционной конюшне, а Фомин воспользовался своей привилегией командира и снял комнату в трактире. А сейчас он сидел в столовой на первом этаже и пил чай. Да, чай! В это время он уже был. Стоил недешево, насколько я разобрался в местных ценах — дороже медовухи и пива, в одной ценовой категории с красным вином. Но — вот, пожалуйста. Сидит ундер-офицер и пьет горячий чай из большой глиняной пивной кружки. На столе — масляная лампа и какие-то бумаги, которые Фомин при моем появлении перевернул текстом вниз. Прямо как в кино про Жеглова и Шарапова, надо же!
— Ну, обращайся. В кого обращаться будешь? В ворона али мышь летучую?
О, у господина ундер-офицера хорошее настроение. Шутить изволит, да вон бровь изогнул в ехидной усмешке.
— В православного, господин ундер-офицер!
— Вот как? — Фомин нахмурился.
— Тут такое дело… Мы же как в полк прибудем — нас к присяге приведут. А я некрещеный.
— Ты что, из жидов, что ли? Ну так это дело поправимое. Свидетеля тебе назначим да раввина найдем.
— Да нет! Не жид я!
— М-да? А может, с прожидью? Или чухонец? Для чухонца больно складно по-нашему брешешь. Ну так сие тоже не проблема. Найдем тебе поручителя из чухони, да дашь торжественный обет.
Фомин всем своим видом показывал, что не понимает, в чем проблема. Ну или недоволен, что я его отвлек от важных дел. Может, зря я накручиваю? Может, и нет проблемы-то?
— Не так все… Извините, господин ундер-официер… Как бы так сказать…
— Да как есть и говори. Представься, кто ты есть, да доложи, чего хочешь. Чего рассусоливаешь-то?
Я на миг растерялся, но собрался с духом и выпалил по шаблону, любезно предоставленному мне Фоминым:
— Я, рекрут Ее Императорского Величества Серов Георгий Иванович, желаю принять православное крещение, дабы принять присягу воинскую по православному обряду.
Выпалил как на духу.
Фомин отставил в сторону кружку с чаем и с явным удивлением посмотрел на меня.
— Давай на всякий случай уточним, чтобы ничего не перепутать. Ты хочешь перейти в веру православную, так?
— Так точно!
— И хочешь принести присягу как новообращенный православный и стать солдатом. Все верно?
Я слегка растерялся.
— Ну да. А что-то не так?
Фомин неопределенно помахал рукой в воздухе, хмыкнул и ответил:
— Да нет, все нормально. Сделаем. Завтра будем проходить через Вырицу, там в церквушке и покрестим. Молитвы-то знаешь?
Я стушевался.
— Ну… выучу. Прочитаю да выучу.
Фомин еще раз хмыкнул.
— Грамоте обучен? Но не крещеный и не жид?
Я совсем растерялся.
— Ну так, учился немножко… Да что не так-то?
— Да все так. Ступай отдыхать.
Я повернулся и нетвердым шагом направился к выходу из трактира. Открывая дверь на улицу, быстро оглянулся — у Фомина было все такое же удивленное выражение лица. Поймав мой взгляд, он махнул рукой — иди, мол, и склонился над разложенными на столе бумагами, закрыв глаза ладонью в классическом жесте «фейспалм».
Не понимаю. Такое ощущение, что я опять что-то сделал не так и сотворил очередную глупость.
Глава 3
С крещением оказалось не так просто. Процедура оказалась не одноходовая. Это в мое время — приходишь в храм, платишь «пожертвование», тяп-ляп и готово. Здесь же какое-то время надо походить «оглашенным». Это вроде как кандидат в члены партии. Утром, пока отряд завтракал, Фомин отвел меня и Ефима в деревенскую
