Европейское турне Кирилла Петровича - Михаил Александрович Елисеев
Кирилл оглядел стандартную одноместную каюту, заметив на застеленной кровати раскрытый чемодан, в котором были перемешаны расписанные столбцами цифр листы бумаги. Что его так волнует? Может он проводил какие-то расчёты, которые его в итоге не удовлетворили? С чего он такой взвинченный?
Бонне вышел вперёд:
– Как офицер безопасности «Голиафа», я имею право…
Кирилл остановил его, положив ладонь на грудь француза, так как понимал, что Мишель может наговорить лишнего и в итоге они совершенно ничего не смогут вытянуть из этого человека.
– Мы всего лишь надеялись на то, что вы слышали сегодня ночью…
– Оставьте меня! Я ничего не слышал и не видел! – банкир постепенно шёл на них, отодвигая в сторону двери, явно желая, чтобы они вышли, – Нормальные люди по ночам должны спать!
– Но может вы видели, как кто-то из ваших соседей выходил ночью…
– Я никуда не выходил! Я всю ночь провёл у себя в каюте и спал, понимаете?! СПАЛ!
Он едва ли не вытолкнул их в коридор.
– Мне совершенно нет дела до того, что у вас на борту творится по ночам! Это не моё дело! Вы, – он ткнул Бонне пальцем в грудь, – как глава безопасности, сами должны разбираться с подобными вещами и не тревожить покой людей! Вам вроде бы платят как раз за то, чтобы полёт проходил спокойно? Вот и занимайтесь этим!
Банкир громко хлопнул дверью перед ними.
– Это он сделал, – трясущимся от злости голосом произнёс Мишель, – Иначе чего он так злится? Он что-то утаивает. Я точно знаю – это ОН!
– Но-но, месье Бонне, – Кирилл похлопал того по плечу, – У людей бывает много причин для того, чтобы вести себя столь вызывающе.
– Он слишком активно говорил, что не выходил ночью из каюты. Он же врёт!
– Давайте лучше расспросим последнего человека, чтобы знать мнение всех подозреваемых.
Они подошли к соседней с банкиром каюте и постучали. Тишина. Никто не открывал.
– Мистер Портман? – Кирилл приложил ухо к двери, – Мы бы хотели поговорить с вами.
Поднимавшийся в этот момент с первого этажа мужчина спросил их:
– Вы к мистеру Портману?
– Э-э… да.
– Он сейчас внизу, умывается и… всё такое.
– Понимаю, – Кирилл повернулся к офицеру, – Что же, тогда не будем терять времени.
Они спустились на первый этаж и через пять минут ожидания под дверью уборной, наконец, имели удовольствие встретиться с англичанином.
– Доброе утро, мистер Портман.
– Мы знакомы? – мужчина пристально оглядел их.
– Нет, но почтём за честь. Не будете против, если мы с вами побеседуем?
– Что же, если желаете…
Втроём они зашли в пустую курительную комнату, расположенную тут же – на первом этаже, а месье Бонне по пути объяснил пассажиру возникшую ситуацию.
– Я готов помочь! Всё, что в моих силах, господа!
– Итак, вы – Найджел Портман – искусствовед, – начал Кирилл Петрович, осматривая идущего рядом с ним мужчину. Тот имел белоснежные коротко стриженые усы и прилизанные бакенбарды. Он явно следил за собой.
– Совершенно верно! Летал в Петербург, в частности в Эрмитаж.
– Хорошо.
Они сели вокруг столика, на котором лежали два зажигателя – так называемые «огнива Дёберейнера». Кирилл заметил, что одно из них было приковано к столешнице короткой цепочкой.
– Скажите, вы сегодня ночью слышали посторонние шумы?
– Вы имеете в виду далёкий грохот в половине первого ночи? – Мужчина кивнул, – Да, слышал. Но я решил, что это всего лишь гроза и не придал этому значения.
– А за пару минут до этого что-нибудь ещё было?
Мистер Портман задумался.
– Пожалуй, нет, хотя я могу и ошибаться.
– Хорошо, тогда скажите – вы сегодня ночью выходили из каюты?
– Да, выходил, – без запинки ответил искусствовед.
Кирилл Петрович краем глаза заметил, как Мишель при этих словах наклонился к мужчине, словно уже готов был схватить его за грудки и обвинить в злодеянии.
– Видите ли, – объяснил Найджел, – Этот свист паровых двигателей… он выводит меня из себя. Не понимаю, КАК остальные пассажиры терпят его, но я сомкнуть глаз не могу! И где-то в полночь я спустился как раз в эту комнату, чтобы покурить.
– И долго вы здесь находились? – спросил Кирилл.
– Минут двадцать… может чуть больше.
– Свидетели были? Может какой-нибудь офицер, несущий вахту?
– Нет, я был в полном одиночестве.
– Хорошо. А потом?
– Потом поднялся к себе и лёг спать, – искусствовед положил руки на столик. Затем, словно что-то вспомнив, округлил глаза, – О, да! Поможет вам это или нет… когда я закрывал дверь своей каюты, я услышал, как открывалась соседняя дверь.
– Справа или слева?
– Справа.
Кирилл помнил, кто занимал эту каюту – несдержанный банкир.
– Спасибо, вы можете идти.
Мистер Портман попрощался и вышел из комнаты.
– Итак, месье Бертран солгал нам, говоря что никуда не выходил, – Кирилл Петрович постучал пальцем по столу, затем взял зажигатель на цепочке и стал вертеть его в руках, – С другой стороны, мистер Портер таким образом мог бы отвести подозрения от себя, косвенно обвинив соседа.
– Это он! Это искусствовед сделал! – оживился Мишель Бонне, – Он единственный, кто сознался в том, что выходил из каюты ночью!
– Точно также вы обвиняли и банкира, месье Бонне, – ответил Кирилл, – Сложность… проблема заключается в том, что кто-то из них нам лжёт, тогда как остальные говорят правду. Возможно, лгут и два человека, и каждый делает это по своей причине, независимо друг от друга.
Мужчина горько усмехнулся, откинувшись в кресле:
– Знаете, Мишель. Когда-то мне попался интересный случай, где всё происходило с точностью наоборот: все подозреваемые в убийстве говорили одно, подтверждая алиби друг друга, а единственный человек, казалось, лгал, противореча всем остальным. Так вот, в итоге я выяснил, что убийцами оказалась эта самая группа, которые сговорились и попытались свалить вину на несчастного, который единственный говорил правду.
– Да, я, кажется, слышал об этом деле, – кивнул Мишель, – Так что же? Вы можете выяснить, кто из наших подозреваемых лжёт?
– М-м-м… пока нет. – Кирилл покачал головой, – Общая картинка неясна.
Они вышли из курительной комнаты.
– И-и-и… что дальше? – спросил офицер.
– Дальше? – переспросил Кирилл Петрович, – А дальше я пойду в свою каюту и буду готовиться к завтраку.
– Но… расследование…
– Об этом не беспокойтесь! Всё идёт так, как я и планирую. К тому же… думать на голодный желудок вредно.
– Знаете, если честно… – нахмурился офицер, – …я не впечатлён методом вашей работы.
– А что вы ожидали увидеть? Что я каждого из них буду обвинять и ждать ответной реакции, надеясь на то, что кто-то проболтается? – хохотнул мужчина. – Или буду ползать на коленях, в надежде найти на полу
