Римлянин (СИ) - "RedDetonator"

— Достаточно, — произнёс Таргус, когда святой отец Ламберт дошёл до их младших линий, где был записан его «дед», а также «отец» Карл Фридрих. — Благодарю за проделанный труд, оставьте меня.

Глава IV. Запах пролетающих мимо денег

//Герцогство Шлезвиг-Гольштейн, город Киль, 21 февраля 1731 года//

День рождения — чудесный праздник.

Особенно чудесным он становится, если это твой день рождения.

Таргус день своего гения-покровителя не праздновал, у них был обычай праздновать день гения-покровителя отца, как главы рода, но местные варвары решили устроить ему настоящее торжество с задуванием свечей на праздничном пироге и фейерверками.

Отведав неожиданно вкусный баумкухен, то есть дерево-пирог, приготовленный личным поваром герцога Карла Фридриха, Таргус был очень доволен и благодушен настроением. Германцы сумели его удивить и порадовать.

Фейерверки были полным дерьмом, на годовщину основания города в Риме бабахали тысячекратно мощнее и красивее, но это ведь дикие варвары да и день рождения Карла Петера Ульриха — невесть какой праздник…

— Сын, — герцог обратился к стоящему на балконе и закутанному в двойной кафтан Таргусу. — У меня есть хорошие новости для тебя.

— Я слушаю, — ответил Таргус, глядя на вспышки взрывающихся фейерверков.

Недавно, пару недель назад, он констатировал, что произошёл прорыв языкового барьера: лексический запас он нахватал серьёзный, замучив Грету, которая спрашивала каждого говорившего о каждом новом слове, которое услышал Таргус, к чему добавилось доскональное изучение довольно сложных правил словообразования, фонетики, синтаксиса и прочих языковых особенностей, после чего он внезапно понял, что теперь может говорить на хохдойче практически правильно. Нужно отшлифовать шероховатости и привыкнуть, но в целом его теперь неплохо понимают.

— Летом я наберу тысячу новобранцев, которых официально подарю тебе, — с улыбкой сообщил ему герцог.

«А этот германец не так уж и плох!» — подумал Таргус. — «Знает подход».

— Это хорошая новость, — согласился он, после небольшой паузы. — Но денег всё ещё нет. Мне нужна лишь пара десятков надёжных людей, чтобы поправить финансовое положение, а не тысяча ничего не умеющих оболтусов. У тебя есть надёжные люди?

— Хоть сотня! — заверил его герцог, почему-то не усомнившийся в адекватности малолетнего соплежуя, который родился исторически буквально вчера.

— Вот это будет наилучшим подарком, — хмыкнул Таргус. — Прибыток как будем делить? По-честному или по-братски?

— Что значит «по-братски»? — не понял герцог Карл Фридрих.

— Выбирай, — не стал отвечать Таргус.

— Давай «по-честному», — решился герцог.

— Тогда пятьдесят на пятьдесят, — разочарованно вздохнул Таргус. — Но у меня есть условия.

— И какие же? — герцог был аномально серьёзен, будто ни на секунду не сомневается в том, что Таргус может достать эти деньги.

Следовало обдумать такое проявление доверия и выяснить его причины.

— Заключаем юридически прозрачный договор, заверенный лучшими юристами Киля, — начал Таргус. — Родство родством, но я знавал случаи, когда предавали отцы сыновей и сыновья отцов, поэтому не будем глупить. В договоре пропишем все детали, но только после того, как я наконец-таки освою письмо и чтение на хохдойче. Люди должны быть крайне надёжными, настолько, чтобы под страхом смерти не выдавали доверенных секретов, я проверю всех, кого ты мне передашь, но всё-таки старайся подбирать максимально надёжных и не слишком тупых. Пока что всё. Мы вернёмся к этому разговору через пару месяцев, ближе к концу весны, а ты пока ищи людей.

— Хорошо, — покладисто согласился с условиями герцог. — Нравится фейерверк?

Таргус вспомнил фейерверки в честь годовщины победы над Аспиумом… Как он вусмерть пьяный катился на инвалидной коляске домой…

— Нормально, — кивнул он, тряхнув головой.

Ему надоело смотреть на фейерверки, которые всё-таки послужили хоть каким-то разнообразием в сером быту, поэтому он развернулся и направился обратно в помещение.

Он уселся у камина в кабинете «отца» и уставился в облизывающий поленья огонь.

— Ты точно не имеешь отношения к демонам и диаволу? — испытующе спросил его Карл Фридрих.

— Имею и ещё какое, — ответил Таргус, грустно усмехнувшись. — Я убивал их, стрелял в них, взрывал из самодельных одноразовых пушек… А в конце концов, я уничтожил их мир и ещё шесть до кучи. Никто не выжил. Миллиарды демонов и миллионы людей погибли. Для чего? Я до сих пор не знаю. Такова была воля Бездны, или Теллур, как называет её мой народ.

Он искал для себя объяснение, не находил, поэтому пришлось его придумать: Бездна не хотела отдавать те миры кому-то ещё и сделала их бесполезными. Нет живых разумных — нет смысла тратить ресурсы на перемещение туда армий вторжения. Она спасла те миры уничтожив там всё живое. В этом была какая-то своя, нечеловеческая философия, но вполне в духе Бездны.

— Тогда зачем ты здесь? Здесь есть демоны? — испуганно спросил Карл Фридрих.

— Не знаю, зачем я здесь и не думаю, что тут есть демоны, — вздохнул Таргус. — Я просто появился здесь, без каких-либо задач и целей, просто оказался в теле бесполезного и беспомощного младенца. Раньше я мог многое, а сейчас… Я даже защитить себя не смогу, если появится такая необходимость. Все полезные навыки, рефлексы, всё пропало. Проклятье…

— А если появятся демоны? — вызывающая липкий страх мысль полностью завладела герцогом. — Что тогда делать?

— Те демоны, с которыми я сражался, были сильны и быстры, каждый стоил десятка обычных солдат, а некоторые, особо крупные особи, были способны без труда порвать в клочья целую центурию опытных бойцов. Но они не умеют прятаться и ты бы о них уже знал, — Таргус распахнул двойной кафтан, так как стало жарко. — Не переживай слишком об этом, если ты и встретишься с демонами, то точно не при жизни. И есть шанс, что у вас нет своего Инферно, тогда о посмертии можешь не думать. Не будет никакого посмертия.

— То есть? — испуганно вопросил Карл Фридрих.

— Не будет никакого посмертия, Элизия или Рая, Тартара или Ада, ничего не будет, — пояснил Таргус без особой охоты. — Это, я считаю, даже хорошо. Душа растворяется в бесконечном Нигде и всё. Никаких кар, никаких наград, ты даже не сможешь ничего почувствовать и осознать, тебя не будет. Идеально. Жаль, что я этого лишился навсегда…

Он замолк. Повисла тягучая тишина. В кабинете, кроме них двоих, никого не было, а из источников освещения было только пламя камина. Атмосфера таинственная и загадочная, отсылающая к тёмным древним временам, когда первобытные люди скапливались у костров и пережидали опасную ночь.

— Это пугает… — произнёс Карл Фридрих. — Если после смерти не будет ничего…

— А может, что-то есть, — не стал слишком уж экзистенциально давить на него Таргус. — Я здесь всего несколько лет, кто я такой, чтобы уверять тебя в чём-то касательно местного мироустройства?

— Но если ничего нет, то получается, что можно всё? — эта мысль напугала герцога даже больше, чем все предыдущие, это было видно по его мимике, которую он перестал контролировать.

— Кто тебе такое сказал? — усмехнулся Таргус. — Мне — ладно, мне плевать на мнение остальных и в принципе для меня ничего не изменится, если кто-то будет считать, что я плохой или неправедный, но это я. Ты же живёшь в давно устоявшемся социуме, со своими законами и ограничениями. Ваши святоши любят думать, что это они и только они удерживают тупое человеческое стадо от повальной резни и грехопадения, в то время как в людях заложена врождённая мораль. Даже если бы ты не верил ни в каких богов, это не значит, что ты, потеряв страх, начал бы резать людей, ведь так? Более того, если единственное, что сдерживало человека от совершения преступлений, это религия, то у меня плохие новости: этот человек конченый ублюдок и потеря веры его нисколько не оправдывает. Я это к чему? Религиозность — это не обязательное требование для того, чтобы вести себя правильно и быть нормальным человеком. Я, например, уже давно сошёл с этой дорожки и пусть не верил в богов, тем не менее, часть жизни провёл правильно. И стал тем, кем являюсь сейчас не потому, что потерял веру, а потому что такова жизнь. Иногда она заставляет делать такие вещи… А потом со мной случилась Бездна. И если рассматривать работу на неё как в каком-то смысле религиозную деятельность, то, хе-хе, с обретением веры я стал кем-то худшим. Мои преступления против жизни перешли на новый… planum (1)? Как на хохдойче будет planum? Не знаешь? Тогда, на новую stadium (2). Тоже не до конца понятно… Ладно, работая на Бездну я стал убивать больше, чаще, равнодушнее.