Сара Андерсон - Мужчина с привилегиями
Когда они подошли к Роузбад, та говорила по телефону.
– Что случилось? – Рука Джеймса напряглась, он отступил от Мэгги. – В чем дело?
Роузбад подняла палец и продолжила разговор:
– Ты едешь с ним в госпиталь? Почему, черт возьми, нет?
– Что случилось? – Джеймс остановился возле Роузбад.
– Льюис упал и сильно ударился головой. У него даже пошла кровь. – Роузбад снова переключилась на телефон: – Откуда ты знаешь, что с ним все будет в порядке? Дэн, я не шучу! Вези его в госпиталь. Там встретимся. Да, хорошо, тоже тебя люблю. Пока. – Она закрыла крышку телефона и решительно направилась к своей машине.
– Раны на голове всегда сильно кровоточат, – сказал ей вдогонку Джеймс. – С ним все будет в порядке.
– Спасибо. – По голосу Роузбад было ясно: она не особенно ему верит. – Извините по поводу ужина. Наслаждайтесь без меня! Пока.
Мэгги смотрела, как Роузбад отъезжает. В животе у нее засосало. Выходит, она ужинает с Джеймсом наедине?
– Может быть, в следующий раз? – пробормотала Мэгги.
– Вы шутите? – Джеймс повернулся к ней: – Если Роузбад узнает, что я позволил вам вернуться домой на пустой желудок, она меня убьет. Да и Нан, скорее всего, по головке не погладит. Я угощаю. И ответ «нет» не принимаю.
– Нан сегодня нет дома – она в бридж-клубе. – Мэгги тут же пожалела, что проговорилась.
– Значит, решено, – объявил Джеймс. – Ужин. – Он открыл перед ней дверь ресторана, и Мэгги ничего не оставалось, как войти.
В ресторане царил полумрак, но все равно было видно – помещению явно не помешает ремонт. Для этого места больше подошли бы джинсы и рубашка, но Джеймс, казалось, ничего не замечал. Он поприветствовал пожилую китаянку-официантку по имени, продиктовал ей блюда, предварительно узнав у Мэгги, что она будет, и вошел в кабинку в центре ресторана.
Невысокая женщина кивнула, улыбнулась Мэгги и поспешила к кухне.
– Вы часто сюда приходите? – не могла не поинтересоваться Мэгги.
Джеймс кивнул.
«Как странно», – подумала Мэгги. Но с ослабленным галстуком, в дорогом костюме, он не казался здесь не к месту. Наверное, Джеймс везде чувствовал себя как дома – достаточно вспомнить ее кухоньку…
– Да, – сказал он. – И могу без преувеличения сказать – это самый лучший китайский ресторан в Южной Дакоте.
– И сколько вы уже здесь живете?
«В самом деле, – решила Мэгги, – если уж без разговора не обойтись, то почему бы не поговорить о нем, тем более что я уже поведала свою историю?»
– Два года. Но каждые два месяца езжу в округ Колумбия.
– Повидаться с родителями?
– Мой босс, генеральный прокурор Ленон, любит принимать отчеты лично. – Он сказал это как о чем-то обыденном.
– Однажды вы станете президентом, не так ли?
Его улыбка стала чуть более напряженной, чуть менее искренней.
– Таков план. Меня для этого воспитывали, если хотите. Не удивлюсь, если мои родители уже сейчас готовятся к моей предвыборной кампании.
– Вы сами этого хотите? – Это было не ее дело, но Мэгги хотелось знать.
– Таков план, – пожал он плечами.
Настаивать Мэгги не стала, хотя это было не совсем то, что она хотела узнать.
«Юристы, – лишь подумала она. – Им верить нельзя. И не важно, насколько они красивы, добры или щедры».
– Отвечая на ваш вопрос… У меня нет другого выбора, так как у меня нет других братьев, – тут же пояснил Джеймс.
– Должно быть, вы испытываете большое давление…
Джеймс слегка напрягся:
– Ничего, я с этим справлюсь. Тем более что у меня нет выбора.
Мэгги кивнула, не зная, что еще сказать. Пропасть, разделявшая их, снова предстала перед ней во всей своей глубине. Но Джеймс вдруг улыбнулся, и сердце у нее подпрыгнуло. Мэгги снова убедилась: доводы рассудка на ее сердце не действуют.
– Одно приятное отличие вас от других людей, с которыми мне приходилось встречаться, – доверительно поведал он. – Узнав о том, что я возможный будущий президент, вы ни о чем меня не просите.
Раньше почти никто не видел в ней человека – ею пользовались и выбрасывали. Почти о том же самом говорил и Джеймс – люди не видят в нем человека, только то, что они могут у него взять. Так жить непросто…
В конце трапезы в кабинку тихо вошла китаянка, положила счет и два пирожка с обещаниями будущего внутри. Когда Джеймс расплатился, она подала ему один пирожок.
Джеймс разломил его и вытащил листок.
– «Счастье рядом», – прочел он и что-то тихо добавил.
– Что?
Их глаза встретились, и Мэгги была готова поклясться: между ними проскочила искра.
– Ничего, – ответил Джеймс, хотя его глаза говорили совсем о другом. О желании…
«Неужели он все еще хочет меня? После того, как он услышал всю мою историю?»
– А что обещают вам?
– «Ты будешь счастлива вопреки всему». – Неожиданно Мэгги поняла, что Джеймс пробормотал себе под нос: «В постели». Вспыхнув, она пожалела, что не прочитала свое пожелание, когда осталась бы одна.
Подняв глаза, она увидела – Джеймс наблюдает за ней. Внимание, с которым он на нее смотрел, приводило Мэгги в смущение.
«Нужно сменить тему разговора», – решила она и спросила первое, что пришло в голову:
– Ваш отец – он ведь был министром обороны?
– Да. А состояние моей матери вообще уходит в прошлые столетия.
– Должно быть, вы очень богаты.
– Не я. Моя семья.
– А разве есть разница?
– Да. Лично у меня денег немного, да и то я их получу только тогда, когда женюсь. – Должно быть, ей не удалось скрыть потрясения, появившегося на лице, потому что Джеймс добавил: – Правда. Сначала я должен жениться. Моя мать выбрала для меня невесту. После заключения брака у меня появятся собственные деньги на проведение избирательной кампании. Таков план.
– Кто это сказал?
– Мой дед, в своем завещании.
– Ужас какой! – честно высказала свое мнение Мэгги.
Джеймс усмехнулся:
– В моем мире в этом нет ничего ужасного.
– То есть, – уточнила Мэгги, – чтобы получить наследство, сначала вы должны жениться?
– Совершенно верно.
– А вы еще не женились на той женщине, которую выбрали для вас родители.
– Я строил свою карьеру. – Джеймс вздохнул. – Полин очаровательна, но…
Но что? Он не может на ней жениться, потому что она ему не нравится? Потому что он ее не любит?..
– Если не женитесь, ничего не получите, – подытожила Мэгги.
– Вы совершенно верно меня поняли.
– Так женитесь на ней!
– Спасибо за совет, – улыбнулся Джеймс, и Мэгги мгновенно почувствовала себя глупо. Конечно, ему есть к кому обратиться за советом…
Она опустила глаза, а когда снова подняла голову, увидела взгляд Джеймса, устремленный на ее губы.
– Не смотрите на меня так, – тихо попросила она, опуская глаза. – Мы ведь с вами друзья, вы сами это сказали.
Джеймс откинулся на спинку стула:
– Верно. Мы должны держаться в этих рамках, так как в противном случае ваши свидетельские показания могут не принять. Если, конечно, дело дойдет до этого…
«Значит, я ему все-таки интересна», – сделала вывод из этих слов Мэгги. Ей вдруг стало тяжело дышать.
– Это плохо, верно?
– Более того. Это будет означать конец моей карьеры. – Несмотря на свои слова, Джеймс смотрел на нее так, словно его мало заботило собственное будущее.
Мэгги хотелось, чтобы так оно и было. Она желала Джеймса Карлсона, и тут уж ничего не попишешь. Какая бы пропасть между ними ни лежала, это не касалось ее желания. То, как Джеймс смотрел на нее, – со смешанным чувством уважения, желания и надежды, – убеждало Мэгги: Джеймс хочет ее не меньше, чем она его.
Если так, то проблема лишь в ней одной – в том, что она была бедной индианкой с криминальным прошлым.
– Насколько я понимаю, у такого человека, как вы, всегда есть план. Что вы собираетесь делать, Джеймс?
– Выиграть дело, жениться и начать предвыборную кампанию. План таков.
– Планы можно изменить. Если, конечно, вы этого хотите.
Джеймс разглядывал ее несколько секунд. Мэгги даже подумала, не переступила ли она какую-нибудь невидимую черту?
– Я делаю то, что должен делать. – Он встал и протянул руку. – Позвольте проводить вас до машины.
Когда они шли к двери, Джеймс поблагодарил пожилую женщину за ужин. Та расплылась в улыбке и произнесла что-то на китайском.
Они очутились на свежем воздухе. Хотя Мэгги не пила, голова у нее кружилась. «От близости Джеймса Карлсона», – была вынуждена признать она. Но вслух произнесла:
