Александр Баренберг - Затянувшийся полёт
Это выступление решило дело. Окинув презрительным взглядом фигуру не сладившего с каким то молокососом особиста, Рычагов фыркнул:
– Я и сам справлюсь, если понадобится! Пошли, младший лейтенант, у тебя будет пять минут!
Глава 5.
В кабинете командира полка, куда тот их проводил, так и не проронив ни слова, Никифоров все таки пристегнул Андрея наручниками к стулу, во избежание. Рычагов, в отсутствие публики, не сильно возражал, пробурчав что-то невразумительное. Закрылась дверь и генерал, усевшись за письменный стол и вперив в Воронова буравящий взгляд, произнес:
– Ну и? Излагай!
Андрей понимал, что должен успеть всерьез заинтересовать Рычагова до того, как тот начнет звать санитаров. Поэтому решил шокировать его с самого начала.
– А ведь вас скоро расстреляют, товарищ генерал, – тихим, печальным голосом начал он.
Лицо генерала начало багроветь
– И вашу жену, кстати, тоже. И я знаю, как этого избежать, – быстро добавил Андрей, стараясь успеть до взрыва. Он не замедлил состояться:
– Ты, твою мать, предсказатель…! Я тебе сейчас твое собственное будущее на твоей же морде намалюю! Давай выкладывай, кто ты такой!
– Я бы вам рассказал, кто я такой, но вы же меня и слушать не захотите. В психушку отправите. А что бы вы не сомневались, что я много чего знаю, я могу сообщить вам сейчас о завтрашнем событии, о котором никто знать не может. А вы проверите, получив подтверждения из разных, абсолютно независимых друг от друга источников.
– Так значит, предсказатель, все таки. Я тебя не в психушку, я тебя…
– А вам не интересно, за что вас расстреляют? – резко прервал бушующего Рычагова Андрей.
– Ну и за что же, по твоему? – хоть как то, наконец, втянулся в разговор генерал, несмотря на переполняющий его гнев. Такой вопрос было трудно игнорировать.
– Ну, формально, как водиться, припишут какой нибудь липовый заговор против руководства, – Андрей кивнул вверх. Рычагов оторопело посмотрел на него. Он не знал никого, кто мог бы ТАКОЕ сказать в открытую. Разве что, действительно, псих.
– А в действительности за провал подготовки советской авиации к войне, – жестко, с напором продолжал Воронов. – За слишком высокую аварийность в частях и, особенно, за попытку свалить ответственность за это на авиапромышленность, ударными темпами выпускающую самолеты новых марок!
– Каких еще новых марок? – по инерции спросил удивленный Рычагов. Кто, как не он, знал, что никаких новых типов самолетов серийно авиапромышленность на данный момент не выпускает.
– Скоро начнется серийный выпуск новых истребителей Як-1, МиГ -3 и ЛаГГ-1. А авиационные части, под вашим руководством, не смогут их освоить в срок.
– Каких-каких истребителей? – переспросил генерал.
"Тьфу, ты, забыл, что их еще не переименовали!" – запоздало вспомнил Андрей.
– Это И-26 Яковлева, И-200 Микояна и Гуревича и, кажется, И-301 Лавочкина. Их скоро переименуют по первым буквам фамилий конструкторов.
Рычагов долго смотрел на Андрея и, наконец, спросил:
– Откуда ты все это знаешь, младший лейтенант?
– В том то и дело, что никакой я не младший лейтенант, – со вздохом ответил тот, понимая, что дальше тянуть резину с ГЛАВНЫМ признанием не имеет смысла. – Еще вчера на моем календаре было 18 сентября 2009-го года. Но произошел случайный перенос – и вот я здесь, у вас, в теле какого-то младшего лейтенанта.
Генерал продолжал смотреть на него непонимающим взглядом. "Блин, ну почему в те времена не писали книги про всяких попаданцев. Тогда бы он сразу понял, о чем речь."
– Это сплошной материализм, никакой мистики, – поспешил Андрей ему на помощь. – Просто параллельные миры, у нас это научно доказанный факт. Такое случается не в первый раз. Поэтому я не сильно и переживаю, к тому же всегда могу вернуться, – продолжал он вешать лапшу на уши.
До Рычагова, кажется, начало медленно доходить. Он встал и молча прошелся по кабинету, пытаясь заставить себя размышлять логически. "Явный случай шизофрении. Но он же летчик, как он смог пройти кучу медицинских проверок, в том числе и у психиатров? И главное, откуда строевой летчик, черт возьми, может знать в подробностях о всех совершенно секретных опытных истребителях? Придумать, что их переименуют? И, что меня расстреляют за их плохое освоение в войсках? Может он немецкий шпион? И, одновременно, псих? Потому что только псих может говорить так, как он. И про жену еще."
– А почему мою жену растреляют? – спросил он.
– Наверное, за близкую связь с врагом народа, -тихо ответил Андрей. – Откуда я знаю, я же не изучал специально твою биографию. Так, упоминания в разных источниках. Повезло еще, что я вообще интересовался военной историей.
Генерал даже не заметил "тыканья", настолько он был потрясен разговором. "Просто не знаю, что и думать. Звучит абсолютно невероятно, но так хочется в это поверить!"
– Ты что то говорил о проверке? – вспомнил он.
– Да, конечно. Завтра, 15 августа, немцы предпримут самый массированный налет на Англию за все время войны. Люфтваффе совершит около двух тысяч боевых вылетов. Теперь о том, о чем еще не знают заканчивающие сейчас планирование операции офицеры Люфтваффе. Десятки английских истребителей, наведенные на цель радиолокационными станциями, встретят немцев над побережьем Англии и недопустят их до целей, нанеся им при этом огромные потери. Англичане будут утверждать, что сбили около 200 немецких самолетов, на самом деле около 80, в основном бомбардировщиков. Сами потеряют около 40 истребителей. Немцы назовут этот день "Черным четвергом". Ты запиши цифры, что бы потом не говорил, что не запомнил, – закончил Андрей рассказ.
Рычагов, что то пробурчав, цифры, тем не менее, записал. Потом поднял взгляд на Андрея:
– А с тобой мне что пока делать? Ладно, сейчас поедешь со мной на совещание в штабе округа. В наручниках, а там посмотрим. Там я тебя где нибудь пристрою, до завтра. Черт, придется просить у Соболева конвой, со мной же только шофер.
– А ты вместо конвоя возьми местного особиста, одного, я же все равно в наручниках, – мягко подсказал Андрей. – Его лучше пока держать при себе, а то он сегодня же накатает, куда положено, а оно нам надо?
– Хитрый ты тип! – идея Рычагову явно понравилась. – А ты мне не выкинешь чего нибудь по дороге? Или, вообще, обратно, как ты там сказал, перенесешся?
– Не выкину, раз уж мы с тобой пришли к взаимопониманию. А обратно я могу легко попасть, мне надо для этого всего лишь умереть.
Генерал поперхнулся:
– Даже так?
– Мне просто интересно здесь пока, поэтому я не спешу, – соврал Андрей. – Теперь тебе понятно, почему я положил на все ваши условности? Ведь, самое большее, что вы можете мне сделать – это отправить меня домой!
Рычагов встал, направляясь к двери.
– Позову этого особиста, как его кстати?
– Лейтенант Никифоров, – подсказал Воронов.
Генерал выглянул в коридор и пригласил особиста:
– Лейтенант Никифоров, – начал он. – Я поручаю вам ответственное задание. Необходимо сопроводить этого человека и обеспечить его изоляцию и охрану.
– Куда сопроводить, товарищ генерал-лейтенант? – поинтересовался удивленный особист.
– Куда я укажу. Выезжаем немедленно.
– Но я должен должить по инстанции, товарищ гене…
– Вы должны делать то, что я приказываю! Потом доложите! – рявкнул не имевший никакого желания пререкаться Рычагов.
Подавленный последними событиями Никифоров решил пока дальше права не качать:
– Так точно, товарищ генерал-лейтенант.
– Поехали!
Садившемуся в машину Андрею, неловко помогавшему себе скованными руками, показалось на секунду, что в небольшой толпе, собравшейся около штаба, мелькнули испуганные глаза Кати. "Бедная девочка, наверное сильно переживает. Может, у них большая любовь была. Вряд ли мы еще встретимся", – сам он, разумеется, никаких особых чувств к Кате не испытывал и отдавать долги своего "предшественника" не собирался.
– Куда сейчас, товарищ генерал-лейтенант? – поинтересовался, трогаясь с места, водитель.
– Назад, в штаб округа.
"Какого?" – чуть было не спросил Андрей, вспомнивший, что еще не определился с географией места действия, но вовремя прикусил язык. Не в присутствие же свидетелей демонстрировать свое полное незнание окружающей действительности. "Ладно, разберемся по указателям на дороге", – решил он.
– Но перед этим заедешь в управление ВВС округа. Это недалеко оттуда, – добавил, подумав, Рычагов.
Путь до штаба, находившегося, как вскоре определил по дорожным указателям Андрей, в славном городе Киеве, занял часа полтора. Въехав через КПП на территорию окружного управления ВВС, генерал вызвал дежурного по части.
– Мне необходимо изолировать на несколько дней арестованного мной летчика и его охранника, – отведя в сторону вскоре подбежавшего капитана, сказал Рычагов. – На гауптвахту не хотелось бы, – капитан кивнул, показывая, что понял желание генерала не выносить сор из избы.
