Михаил Михеев - Выход есть всегда

— Мы — ваши потомки, как ни странно вам это слышать. Давайте так. Сейчас вы мне ни за что не поверите, мои слова будут казаться вам бредом сумасшедшего. Мы встретимся с вами через месяц, в это же время, и на ваших плечах в тот день уже будет третий орел. Это произойдет четырнадцатого апреля, но я не знаю, какова церемония повышения в звании, не интересовался, простите уж. Так что неделю привыкнуть к новому чину я вам дам.

— Ха! — Эбергард не скрывал сарказма. — Да скорее меня снимут с этой должности, чем Григорович допустит мое повышение.

— Вы преувеличиваете влияние Григоровича. Во всяком случае, на этом этапе. Министр остается министром, но последнее слово в империи принадлежит не ему. И все же, вы согласны, что если в названный мною день произойдет предсказанное событие, выслушать меня стоит более внимательно?

— Согласен, — разговор заинтриговал адмирала.

— Это хорошо. И не волнуйтесь, с этого дня вы будете спать спокойно.

— Хотите сказать, что вы портили мне сон? — адмирал почувствовал, как к горлу вновь поднимается улегшееся было раздражение.

— Каюсь, мы. Вначале пытались донести информацию непосредственно через ваш мозг, но он просто не справился. Все делалось в спешке, торопливо, и мы не учли, что мозг наших современников привык работать с более насыщенным потоком информации, чем у вас. Соответственно, вы просто оказались не в состоянии принять информационные пакеты. Нам пришлось срочно переигрывать, воспользовавшись более легким для вашего разума визуальным контактом.

   Показалось, или говоря про разум, собеседник с трудом удержался от того, чтобы не сказать «примитивный»? Впрочем, адмирал решил не заострять этот вопрос. Вместо этого он задал другой:

— А почему вы не пошли на такой вид контакта сразу, вместо того, чтобы пять раз подряд вновь и вновь стучаться в мои сны?

— Дорого и долго, — ответ был неожиданным. — Сейчас мы за минуту тратим энергии столько же, сколько потратили за те пять раз вместе взятые. Впрочем, это не столь принципиально, мощностей нам пока хватает…

   Эти слова «потомок» произнес, уже растворяясь в воздухе. Он оставил Эбергарда в тяжелых раздумьях, но, надо признать, не соврал — эту ночь командующий Черноморским флотом спал спокойно.

   Следующая их встреча произошла тогда, когда и предсказывал Титов, и в тот день плечи Эбергарда и впрямь украшали новые погоны. На сей раз, он предпочел быть при параде, а не в халате — все же неловко он себя в нем чувствовал. Вновь неяркий свет, и вновь картина, правда, на сей раз более четкая. И одет Титов был иначе — в расшитый золотом мундир со стоячим воротником, и вправду неудобный даже на вид. Погоны, правда, оказались похожи на те, что носил сам Эбергард, только вместо орлов там были драконы с рубиновыми бусинками глаз. И вид у него тоже был не ахти — даже схематичность изображения не могла скрыть ввалившиеся глаза и резко заострившиеся скулы. Впрочем, он выглядел бодро:

— Добрый вечер Андрей Августович! Ну что, вижу, теперь я могу вас поздравить?

— Можете, — настроение Эбергарда было сегодня даже немного приподнятым. — А вот вы что‑то выглядите так себе. Заботы?

— Что поделать. У нас‑то с прошлого разговора прошло меньше часа, и я даже кофе выпить не успел. Зато ругался со снабженцами, а вы сами знаете, что это такое.

   Эбергард понимающе вздохнул. Да уж, эта вороватая братия испортит настроение кому угодно. Но вряд ли его собеседник появился здесь для того, чтобы обсуждать известные беды вроде дураков, поэтому, кашлянув, адмирал поинтересовался:

— И чем вы меня обрадуете?

— Обрадую? — показалось, или усмешка на губах собеседника вышла скептической и горькой. — А вот тут вы, Андрей Августович, ошибаетесь.

— И в чем же? — Эбергарда было сложно напугать, но сейчас в голосе Титова он почувствовал грядущие неприятности и попытался усилием воли отогнать их прочь. Получилось не очень.

— Да в том, что будет много поводов для радости. Ну, скажем, очень вас обрадует тот факт, что вашей стране осталось существовать чуть более четырех лет? А сами вы умрете практически ровно через шесть лет, в нищете, успев посидеть в тюрьме? Что через год с небольшим случится война, которая втянет в себя весь мир, а через двадцать лет после ее окончания будет еще одна, по сравнению с которой предыдущая будет выглядеть небольшой колониальной экспедицией? А потом вся планета покатится под откос, да так шустро, что мы все окажемся на грани выживания…

— Подробности, пожалуйста, — адмирал не был трусом, но спокойному, даже какому‑то мертвому голосу Титова он поверил сразу.

   И Титов рассказал. Спокойно, четко, по–военному, излагая только факты, предупредив, что некоторые из них могут быть недостоверными, поскольку времени прошло много, а архивы неполны. Чувствовалось, что он немного предвзят, да Титов и не скрывал это, но Эбергард его понимал — русский должен оставаться патриотом России в любой ситуации, а что вокруг одни враги пожилой адмирал знал по собственному опыту. Пожалуй, именно это убедило его, что Титов говорит правду, и от осознания столь мрачного факта на душе становилось еще хуже.

   И все же его не зря назначили командовать флотом, думать и анализировать Андрей Августович умел в любой ситуации. А главное, он умел это делать быстро, и, когда Титов закончил, адмирал почти без паузы спросил:

— Однако же, есть шанс, не так ли?

— Да, — Титов кивнул. — Вы очень… проницательны.

   Похоже, на языке у него вертелось какое‑то другое слово, но Эбергард предпочел не обращать внимания на такие мелочи. В конце концов, их разделяют больше пяти веков, и язык мог измениться до неузнаваемости. Однако на реплику собеседника он все же решил ответить — пускай знает, что они здесь тоже не щи лаптем хлебают, а то нет–нет, да и прорывается у него тень высокомерия. Ну да, они там больше знают, но вот умнее ли — это интересный вопрос.

— Это просто. Вы сами сказали, что, по сути, на краю гибели, но при этом тратите время. Стало быть, вам что‑то очень от меня надо, и, скорее всего, вы с моей помощью думаете решить свои проблемы. Я прав?

   Титов несколько раз хлопнул в ладоши:

— Браво, адмирал. Вы абсолютно правы… Не за так, естественно.

— В смысле? — немного удивленно спросил Эбергард

— Немного подлечим, немного омолодим, это несложно, и энергии на это хватит. Проживете заметно дольше. Плюс займете место намного выше того, которое имеете сейчас, но этот момент зависит уже только и исключительно от вас.

   Вроде бы в словах Титова не было ничего оскорбительного, но Эбергард отчего‑то почувствовал себя задетым. Медленно встав, он раздельно произнес:

— Я русский офицер, и не нуждаюсь…

— Так, стоп, — Титов поднял руку, прерывая его монолог. — Прошу не обижаться. У нас все же чуточку разные взгляды на жизнь. Но и прошу не отказываться. Молодой и здоровый человек в бою предпочтительнее, да вы сами это прекрасно понимаете.

   Тут крыть было нечем. Эбергард кивнул, неспешно сел на свое место и поинтересовался:

— Ваши планы?

— Как вы уже поняли, в истории нашей страны проигранная ей русско–японская война стала точкой перелома. Если бы Россия победила, история пошла бы совсем по другому пути, благоприятном России. Наши аналитики просчитали …

— И что? — Эбергард прищурился.

— Победив, Россия выставила бы Японии огромные счета и невыполнимые условия. Учитывая, что сопротивляться островитяне уже не смогли бы, а выполнение требований победителя ставило их на грань жизни и смерти, они воззвали бы к Британии. А те бы, соответственно, вмешались.

— Учитывая, сколько они вложили в Японию, это и неудивительно, — хмыкнул адмирал. — Но это…

— Именно так. Но, как вы знаете, победа к сговорчивости не располагает, и на дипломатическом уровне у британцев ничего не выйдет. С вероятностью свыше девяноста процентов это война, которая закончится с ничейным результатом — на море сильнее британцы, но серьезной армии у них в тот момент не было, а прорваться сквозь минные заграждения Финского залива нереально. С меньшей степенью вероятности на стороне Великобритании вмешаются САСШ, но они, в своей обычной манере, предпочтут продавать и нашим, и вашим. Так что участие непосредственно в войне с их стороны окажется минимальным, зато они будут торговать со всеми, зарабатывая на этом большие деньги, и под шумок откусят у Британии часть колоний, а заодно аннексируют пару японских островов. Однако это не столь критично. Главное, что вследствие этой войны образуется союз России и Германии. В результате столь интересного альянса мировая война пойдет совсем по другому сценарию, а второй, скорее всего, не будет совсем. Меньше жертв, а главное, образование двух соперничающих блоков. Это, по расчетам наших специалистов, может позволить проскочить опасный этап, исключив период застоя, и вывести цивилизацию к звездам намного раньше.