Влад Савин - Сумерки богов
- Покиньте территорию поста! - сказал вахмистр. - По уставу караульной службы... Или я применю оружие. Рашке, доложи в комендатуру!
Шарфюрер пожал плечами. В следующую секунду перед глазами вахмистра мелькнул приклад, и все померкло. Рослый эсэсовец сбил наземь второго жандарма, ударил ножом. Та же участь постигла и Рашке, дергающего замерзшими пальцами ремень винтовки.
- Жмуров в канаву! - бросил "шарфюрер" по-русски. - А этого в будку. Живой?
- Да что ему сделается, тащ старшина! - ответил еще один "эсэсовец". - Я ж с пониманием бил. А что приклад шатается - так это крепление у фрицевской машинки поганое, нашему АК хоть бы что.
Вахмистр пришел в себя, когда ему на голову вылили полкотелка холодной воды. Котелок был взят из ранца бедного Рашке, вода из придорожной канавы.
- Жить хочешь? - спросил русский. - Тогда по телефону ответишь, что все в порядке, и дальше как я скажу. Задумаешь подвести - умрешь погано. И если нам придется отсюда уходить, тебя убьем. Живым останешься, лишь если через пару часов сюда наши войдут. Так как, "хайль Гитлер" или "Гитлер капут"?
- Гитлер капут! - выдохнул вахмистр. Он не был трусом - но не видел ничего геройского и полезного для Германии в том, что его труп с перерезанным горлом бросят в канаву.
Колонна вошла в город без происшествий - чему немало способствовал мотопатруль жандармов впереди: раз сопровождают, значит орднунг, так надо! Без малейшего препятствия отряд достиг комендатуры. Штурмбанфюрер в сопровождении еще одного офицера и двух автоматчиков поднялся в кабинет коменданта Кюстринской крепости, генерал-майора Адольфа Рэгнера, а еще десяток "эсэсовцев", проникнув в здание, взял под контроль все ключевые точки, как телефонный коммутатор, оружейку, главный вход - вели себя пока что сдержанно, в разговор не вступали, на все вопросы отвечали: "Исполняем приказ, сейчас наше начальство разбирается с вашим, ждите!" Прочие же рассредоточились снаружи, также контролируя подходы. Впрочем, уже спустилась темнота, освещение было плохим, а главное, никто не стремился вступать с эсэсовцами в разговор или просто задать лишние вопросы. Орднунг, конечно, прежде всего, но в последний год, после покушения на фюрера и разоблачений все новых изменников и шпионов, единственно виновных в обрушившихся на Германию бедствиях, в извечный немецкий порядок добавилось слишком много чрезвычайного и секретного, о чем не следовало спрашивать и было опасно знать. К тому же все усвоили, что в любом споре между СС и армией или гражданскими властями эсэсовцы всегда оказывались правыми, ну а их оппоненты виновными, по всей строгости военного времени. Этого не было прежде - но что поделать, если жизнь показала, кто вернее всего служит фюреру и рейху? Находились, конечно, и недовольные, причем во все большем числе, кто злорадно шептал в углу: "зато эсэсовцев русские в плен не берут", но дальше этого не шло: немцы - это очень законопослушный народ.
- Чем обязан? - спросил генерал Рэгнер незваных гостей.
Генерал был истинным солдатом рейха, считавшим, что прежде всего надо выполнять свой долг, и пусть хоть рушится небо. Он никогда не слушал передач московского или лондонского радио на немецком языке - потому что это было запрещено. Но в его понимании, считать этих детей лавочников и прочего быдла равным истинной военной аристократии, с десятью поколениями предков, носящих мундир - было чем-то вроде революции! Как подобает дисциплинированному солдату, он исполнит приказ, но не больше. Конечно, если этот приказ составлен с соблюдением всех положенных формальностей. Иначе - сожалею, но орднунг! Поставить на место этих выскочек - мелочь, а приятно. И он не виноват, в своем праве - все по уставу и инструкции, господа!
Однако же! Гость требует для начала, исчерпывающих сведений о гарнизоне крепости - состав, дислокация, вооружение - реальных, а не тех, что ушли в штаб! Также нужна вся информация о подготовке к взрыву мостов через Одер - и опять же, не просто план, а что реально сделано на текущий момент.
- Герр генерал, мне нужно знать точно. Может ли Кюстрин обороняться против русского наступления, и если да, то сколько войск для этого потребуется, и сколько уже в крепости есть. Или проще его оставить, заняв оборону по левому берегу и взорвав мосты.
Крепость... Хотя Кюстрину, приказом фюрера, было возвращено это гордое звание, лишь обладая фантазией можно было считать его укрепленным пунктом. Старая крепость, построенная еще в семнадцатом веке, пережила войну с Наполеоном (в 1806 сдана французам без боя), уже к началу той, прошлой Великой войны была выведена из реестра военного ведомства, гарнизон и вооружение сняты, земля и постройки переданы городу. Который когда-то был посадом, лежащим к северу крепости, за рекой Варта и каналом, и очень долго звался Нойес-Кюстрин, чтобы не путать с крепостью, затем слово "новый" как-то незаметно исчезло, а когда через город прошли шоссе и железная дорога, территория крепости оказалась в стороне, на отшибе. И в двадцатые там уже успели снести два бастиона из шести и стену между ними. Правда, было еще несколько малых фортов, построенных в прошлом веке, на расстоянии пяти-семи километров от крепости. Но до недавнего времени никто всерьез не думал, что Кюстрину придется обороняться от современной наступающей армии - штатное вооружение в крепости и фортах отсутствовало, инженерные работы на местности не проводились, а главное, сооружения не были заняты войсками! Если не считать того, что в подвалах находились интендантские склады, а сама старая цитадель служила казармами для 710-го охранного батальона (даже не немцы, а какие-то полудикие унтерменши с Кавказа!). И самое худшее, что этот батальон и был в настоящий момент основой гарнизона Кюстрина! Еще числился батальон фольксштурма, но его солдат по тревоге надо было еще собрать, вооружить и обмундировать, в тех же складах Цитадели. Еще рота полевой жандармерии. Одна батарея ахт-ахтов, и одна 37-мм автоматов, в ПВО мостов через Одер. Еще одна железнодорожная батарея (два 105-мм орудия на платформах) и батарея 20-мм флаков прикрывают станцию. Еще саперный взвод, присланный вчера, начал работу на мостах: закончили с железнодорожным через Одер, сегодня начали с шоссейным, к мостам через Варту и канал пока не приступали. Это все, что вам нужно?
- Герр генерал, войска войдут в город и займут оборону в течение двух часов. Потому я настоятельно прошу вас, во-первых, предоставить сопровождающих фельджандармерии моим рекогносцировочным группам, чтобы не возникло недоразумений и беспорядка, все-таки Кюстрин знаком нам лишь по карте. Во-вторых, предупредить посты, что в город с востока войдут колонны войск, чтобы не приняли сдуру за русских, бывали уже прецеденты. В-третьих, подтвердить наши полномочия по телефону, если какой-нибудь исполнительный дурак примет моих людей за русских шпионов, случалось и такое. В-четвертых, с вашего позволения, я останусь пока здесь, для наилучшей связи и контроля. Есть возражения?
Рэгнер возражений не нашел. За окном началось движение - один бронетранспортер остался у комендатуры, остальные машины, в сопровождении жандармов-мотоциклистов, резво рванули по городу - к мостам, к старой крепости, на товарную станцию. Гость чувствовал себя в кабинете как хозяин, это покоробило генерала. И что-то ему казалось неправильным - мелочь, которая ускользала. Язык штурмбанфюрера был безупречен, но излишне правилен - отсутствовал акцент, характерный для уроженца той или иной германской земли.
- Я так понимаю, штурмбанфюрер, что вы посланы сюда в роли командира рекогносцировочного отряда, - сказал генерал, - от Третьего танкового корпуса ваффен СС, если я правильно прочел ваши документы. У вас не будет возражений, если я позвоню в штаб Хауссера? Формальность, конечно, но так мне спокойнее.
Штурмбанфюрер зачем-то взглянул на часы. И ответил:
- Не советую, герр генерал. Ради вашего же здоровья.
Рэгнер хотел схватиться за кобуру - но второй из гостей оказался быстрее: мгновенно оказавшись рядом, он выкрутил генералу руку и с ловкостью фокусника извлек вальтер. В эту секунду Рэгнер успел левой рукой нажать кнопку звонка, скрытую снизу на столешнице. Всего лишь кнопка вызова адъютанта. Бедный Пауль, сейчас его убьют, те двое с автоматами остались в приемной, да и эти тоже вооружены - но стрельбу услышат и поймут, что враги уже здесь! Жить, конечно, хочется, но... Эти ведь все равно убьют. А если волею случая останутся свидетели, что он, генерал-майор Рэгнер, исполнил свой долг до конца, то семья не попадет в "изменники".
Адъютант, вошедший в кабинет через три секунды, застал пугающую картину. Его начальник в кресле, будто в полуобморочном состоянии, но в сознании и как потерявший от волнения дар речи. Оберштурмфюрер СС за спинкой кресла. И гость, по-хозяйски присевший на стол, вертя в руке пистолет генерала, будто продолжая разговор:
