Роман Злотников - Русские сказки
Вахмистр остановился на пороге. ОНА очнулась. Что ж, значит, все хорошо. Он повернулся к караульному и, мотнув головой в сторону сиделки, приказал:
— Отведи ее к остальным.
Тесс сжалась в комок. Вахмистр, с трудом сдерживая дрожь нетерпения, тщательно прикрыл дверь, задернул шторы на окнах и осторожно, чтобы не зацепить одежду крюком, принялся раздеваться. Тесс снова зажмурилась и почувствовала, как на нее накатывает дурнота.
— Ну ты! — Лицо вахмистра побагровело, и он, одним прыжком подскочив к кровати, ударил ее по щеке здоровой рукой. — Не вздумай опять! Я так долго ждал, а ты хочешь мне все спортить?!
Тесс содрогнулась от удара тяжелой мужской ладони, но в следующее мгновение почувствовала, что весь ее страх внезапно исчез. Осталась только ненависть. Этот человек посмел ЕЕ ТРОНУТЬ! Вахмистр несколько мгновений пожирал ее плотоядным взглядом.
— То-то, ишь глазенками засверкала, ох и гонору у вас, господских дамочек. — Торжествующе улыбаясь, он расстегнул ширинку и приспустил галифе. — А ну давай, красуля, помоги.
Тесс еще какой-то миг сидела неподвижно, потом медленно откинула одеяло и, опустив ноги на пол, покосилась на туалетный столик. Там среди булавок и коробочек с пудрой и тальком лежали четыре длинные острые бронзовые заколки.
— Ну ты, долго будешь пялиться по сторонам? Тесс молча кивнула, и, внезапно вскочив, сделала два быстрых шага, и оказалась у туалетного столика. По видимому, он что-то сумел прочитать в ее вспыхнувших глазах, потому что в последний момент успел подтянуть наполовину спущенные штаны и приподняться. Но больше ничего не успел. Тесс захватила заколку большим и указательным пальцами, так, как учила ее Смиль, когда обучала жонглированию, и резким движением резко выбросила руку вперед. Потом еще раз, еще и еще. Вахмистр хрипло выдохнул и, подняв руки к глазнице, из которой торчала одна из трех попавших в него заколок, повалился на кровать. Тесс зажала руками уши и зажмурила глаза, ожидая, что вот-вот дверь откроется и в комнату ворвутся бандиты, но никто не появился. И вдруг дверь будто вышибло взрывом, и она, кувыркнувшись в воздухе, со всей силы ударилась об оконную раму, обрушив на пол град стеклянных осколков. А на пороге стоял ОН. Мгновение Тесс, побледнев, смотрела ему в глаза, потом бросилась вперед и, чувствуя, что у нее не осталось больше сил на то, чтобы вести себя как подобает леди, обвила его шею руками и прошептала:
— Любимый, я знала, что ты придешь, что ты спасешь меня…
* * *Когда Круифф, пошатываясь от страшного напряжения, в котором провел весь этот день, поднялся по лестнице и ввалился в комнату принцессы, майор с ошарашенным видом стоял посреди комнаты, наклонившись к принцессе, а она, плача и смеясь, покрывала поцелуями его лицо, шею, руки. Айвен застыл от удивления, но тут послышались легкие, стремительные шаги, и еще с лестницы донесся голос пилота:
— Пятнадцатый был на кухне. Вроде бы все… о, мама дорогая!
Круифф слегка повернул голову и сказал с усмешкой:
— Вот почему мне нравились русские сказки. У вас все всегда кончается свадьбой.
Эпилог
Майор стоял у бойницы и смотрел на город. Так похоже на Москву. Конечно, на прежнюю, убогую и грязную, и все же…
— Привет, отшельник.
Майор обернулся. Пилот стоял у соседнего зубца и тоже смотрел на город.
— Ну, и что ты решил? Майор пожал плечами:
— Она же еще ребенок.
— В этом мире выходят замуж и в более молодом возрасте.
— Но я… не люблю ее. — Майор замолчал, понимая, что его слова звучат совершенно неубедительно. Пилот не унимался:
— А ты пытался? Вообще хоть с кем-нибудь? Хоть в том, нашем старом мире?
Майор грустно улыбнулся:
— Знаешь, когда года через два-три прошла эйфория от… обретенных способностей, мы все начали чувствовать себя, — в его голосе зазвучала горечь, — уродами. И, кто раньше, кто позже, все мы пришли к одиночеству.
— Но почему?
Майор усмехнулся:
— А как ты думаешь, легко ли жить с мыслью, что твой сын или, что еще хуже, твоя дочь будут вынуждены всю жизнь нести это бремя? Причем не по собственному свободному выбору, а расплачиваясь за амбиции своего отца.
Пилот долго молчал, потом покачал головой:
— Откуда ты взял всю эту чушь?
Майор непонимающе уставился на него:
— То есть?
— Ну, насчет уродства. Ты всегда вызывал у меня только чувство здоровой зависти.
Майор страдальчески поморщился:
— Ты не понимаешь…
— Нет, это ты не понимаешь, — перебил его пилот. — В чем выражается это твое уродство?
— Ну… — Майор запнулся. Все его страхи вдруг показались ему глупыми. Он пожал плечами. Пилот улыбнулся:
— Помнишь, ты говорил, что многое знаешь о человеческой психике, потому что с тобой поработали прекрасные психологи.
Майор кивнул.
— Так вот, похоже, кроме всего прочего, они позаботились еще и о том, чтобы ни у одного из вас не появился бы невзначай комплекс превосходства.
Князь удивленно уставился на пилота:
— Но я никогда…
Пилот продолжал улыбаться:
— Вот то-то и оно. Хотя, по-моему, они перестарались.
Они немного помолчали. Молчание нарушил пилот:
— Ну так что ты все-таки решил? Ты дашь шанс себе, ей, вам обоим?
Майор пожал плечами, его губы расплылись в улыбке:
— Знаешь, пожалуй, я рискну.
Пилот засмеялся:
— Тогда пошли. Гости давно собрались. Глупо начинать помолвку без жениха.
И они двинулись к башне, внутри которой проходила узкая винтовая лестница. Все еще только начиналось.
P.S
На написание этой книги меня подвигли похороны семьи последнего русского императора. Задумана она была давно, но сюжет просматривался смутно, а заняться серьезно вроде как руки не доходили или духа не хватало. Однако замогильные изыскания популярной прессы заставили попробовать сесть за компьютер, сначала просто ради интереса, а потом пошло, пошло…
Смерть Николая II и его семьи я считаю знаковым событием. До сих пор меня мучает мысль, что, если бы большевики решили провести судебный процесс, пусть даже и по своим, революционным законам, процесс, который, вне всякого сомнения, закончился бы смертным приговором царю и, вполне вероятно, его жене, вся наша история могла бы пойти по-иному. И если где-то существует Господь или какой-нибудь высший разум, то не являются ли все тяготы, выпавшие на долю нашей страны и приведшие ее к окончанию века к столь печальному краху, наказанием за то, что восемьдесят лет назад в Екатеринбурге, в подвале дома купца Ипатьева были без всякого суда, без причастия, хладнокровно, будто коровы на бойне, забиты и сам русский император, и его жена, и все его малолетние дети, и все, кто в эту минуту имел несчастье добросовестно исполнять свой человеческий и профессиональный долг рядом с горемычным бывшим русским государем.
Совершенно ясно, что Николай II не был ни великим государем, ни подвижником-великомучеником. Возможно, он не был даже порядочным человеком. Но та часть русских, несомненно не самая худшая, которая была выброшена со своей земли горячим ветром революции, канонизировала его и причислила к лику святых. Что, те люди, большинство из которых гораздо ближе стояло к вершинам власти, чем все, кто остался в новой стране Советов, не понимали, КЕМ был последний русский царь? Нет, они все прекрасно понимали, но пошли на это, возможно надеясь, что подобный шаг хоть как-то защитит Россию перед Богом. Что Господь примет Николая как искупительную жертву ВСЕГО русского народа. Но этого до сих пор никто не понял.
Страна, в которой происходит действие этой книги, очень сильно напоминает Россию. Параллели с семнадцатым годом очень заметны. Все та же разруха и тяжелые потери в мировой войне. Отречение государя. Развал всей вертикали государственной власти. И на фоне этого повсеместный захват власти самозваными группами людей, называющих себя. Комитетами действия. И все же это другая страна. Страна, в которой бывший самодержец не потерял доверие народа, страна, граждане которой не опустили руки и не дали свершиться страшному преступлению, страна, судьбу которой смогли изменить ТРОЕ людей. Которые, может, в чем-то и совершеннее нас сегодняшних, но в главном, в основном, такие же, как мы. И которые могут дать нам надежду, что и мы сможем преодолеть все нынешние трудности и победить.
О своем отношении к идеям Современного Монархизма можно высказаться по адресу: http://monarhia.web77.ru
