Вадим Мельнюшкин - Затерявшийся (Дилогия)
– За свои не боишься?
– За свои отвечу.
– Думаешь, что если скажешь немцам, что отбился от партизан, то почёт тебе будет и уважуха, особенно на фоне перебитого гарнизона и разоружённых подчиненных? Не, не сработает, не поверят.
– Поверят. Знаю как сделать. Об этом уже разговор был, а потому еще с твоими постреляем и разойдёмся.
– Что за разговор?
– Да с одним чином из администрации мы об заклад побились, что я скорее умру, чем сдамся.
– А не захочет ли тот чин тебя скорее сдать, чем заклад отдавать?
– А мы не на деньги бились, а на должность. Если я выиграю, он меня начальником волостной полиции поставит.
– А мне с этого резон?
– Чем не резон иметь своего начальника полиции?
– Ну, если вопрос так стоит… Но смотри, на такой должности замараться очень просто, а вот отмыться.
– То есть, пусть лучше сволочь какая станет?
– Хорошо, что смогу, когда тебя судить будут, сделаю. Но учти, я выше головы тоже не смогу прыгнуть.
Не могу же сказать, что права у меня здесь тоже птичьи, и не факт, что на одной скамье не окажемся. В конце концов, риск дело благородное. Если же буду иметь информацию чуть ли не из первых рук, а волостной начальник полиции, это почитай деревень тридцать в подчинении, то можно здорово жизнь облегчить. Будем рисковать.
– Кроме того, винтовочку я могу выкупить.
– И пистолет.
– И пистолет, – хмыкнул Степан. – Махнём на танк?
– Не глядя. Что за танк? Битый?
– Нет, целёхонький. Только бензина и пулемёта нет. Я не брал, бензин, небось, сам кончился, а пулемёт, наверняка, экипаж утащил. Там ещё что-то с мотора свёрнуто – старшой мой в технике разбирается, говорит карбюратор. Пушка и малёк снарядов на месте. Ну, как на месте, замок и снаряды в сторонке закопаны. Но видать бойцы спешили сильно, неаккуратно спрятали.
– А карбюратор?
– Этой штуки, вроде, там нет.
– Жаль, но найдём. Эх, если бы чутка пораньше, до снега.
– Ну, извини. Раньше вы сами не приходили.
За десять минут обговорили способы связи. Дёрнули ещё по одной – за успех нашего безнадёжного мероприятия, и я пошёл.
Смирнов вернулся ещё через четверть часа.
– Как?
– Всё хорошо, товарищ командир. Как сказали остальным, что старшего ихнего грохнули за отказ сотрудничать, мигом лапки позадирали. Двое, правда, сбежать пытались, но на оцепление нарвались.
– Откуда оцепление?
– Так это… Калиничев организовал.
Молодец лейтенант, и когда успел только.
– А с этим чего? – младший сержант махнул в сторону осаждённой избы.
– Поговорили мы с ним. Упёртый. Но жизнь свою он выкупил.
– Это как?
– Да вот, сдал нам одну хорошую штуку.
– И что теперь?
– Уходим?
– Вот так и оставим его?
– Ну, нет, конечно. Постреляем, окна побьём. В общем так, людей из засады убирай, оставишь пару бойцов… Хотя, останешься сам, с Епишиным. Десяток патронов по избе выпустите, да низко не цельте – там люди в погребе, и уходите. И не болтать. Ясно?
– Да.
– Вот и выполняйте.
Уже совсем светло, солнце встало над деревьями, но пока ещё его лучи, отражённые от снега, не слепили глаза. Машины также уже пришли, и сейчас, образовавшиеся живые змейки людей загружали их кузова ящиками и мешками.
– Как дела, старшина?
– Живём! И ещё какое-то время жить будем. Да нет, долго будем жить и счастливо. Тьфу, чтобы не сглазить.
– Много?
– Бумаги я немецкие я собрал, там, возможно, удастся точно выяснить, но и так всё пересчитаем, а на взгляд тонн пять должно быть. Банки маленькие, как в немецких пайках.
– В мешках что?
– Да тоже. Я сразу прикинул, что не всё у них в ящиках будет, вот мешков несколько и захватил. Они только для переноски.
То-то в кузовах какой-то странный звук, будто что крупное пересыпается.
– Что с оборудованием?
– Как и договорились, мелочь всякую утащим, но не ломаем.
– Сколько времени ещё понадобится?
– За полчаса управимся.
За полчаса не управились – последняя машина ушла минут через пятьдесят. Всего в машины, поверх ящиков и банок россыпью, удалось поместить не более половины бойцов. Остальные, благо лыж хватило на всех, отправились пешком.
Сложнее всех идти первым пятерым – на них и разведка, и одновременно нелёгкая работа по пробитию лыжни. Этим занимались две группы, меняясь примерно через километр. Ещё по три пары изображали боковые охранения, прикрывая, соответственно, правый и левый фланг. Этим тоже не позавидуешь, но хороших лыжников раз-два и обчёлся. Многие лыжи видели не только на картинках, но уж больно мал был их опыт. Даже тех, кто мало-мальски мог пройти по накатанной лыжне, было меньше половины состава, а тех, кто увлекался лыжным спортом хотя бы как любитель, вообще насчитали меньше полусотни.
В лагерь вернулись только к обеду, а учитывая ужин всухомятку, бессонную ночь и отсутствие завтрака, голодные, как стадо нильских крокодилов. Старшина, правда, не подвёл – брюхо набили горячей кашей, богато сдобренной мясом.
– Жора, а скажи-ка мне, как наш танкист непонятного звания поживает?
– Клещёв, что ли? Нормально поживает. Он в хозвзводе у старшины, механиком. Ну и водилой, когда надо.
– А тащи-ка его сюда.
– Ща сделаем.
Уже через пять мнут оба стояли передо мной.
– Товарищ командир, красноармеец Клещёв прибыл.
– Сержант, свободны. А ты присаживайся.
Сидеть на холодной скамейке под штабным навесом было уже зябковато, но идти в тёмную землянку и жечь дефицитный керосин не хотелось.
– Смотри сюда, – развернул карту, а рядом положил схему, что набросал Гринюк. – Вот в этой точке должен быть танк. Наш, марку не знаю, но лёгкий точно. По не слишком достоверным сведениям не подбитый, только без карбюратора, топлива, снарядов и орудийного замка. Замок и снаряды закопаны недалеко, вот на этой схеме указано где – крестом, как на пиратской карте. Где карбюратор хрен его знает. Теперь задание – привести танк в боевое состояние и доставить в лагерь. Сделаешь – получишь обратно свои кубики. Только так и никак иначе, никаких объяснений, в случае невыполнения приказа, не приму. Ясно?
– Да. Спасибо за доверие. Если будет хоть малейшая возможность, не упущу.
– Хорошо. Возьми пару разведчиков… На лыжах ходишь?
– Да.
– …и оцени состояние машины. Всё что потребуется, достань как хочешь, но старшина получит приказ во всём помогать. Иди. И следующий раз приходи уже за командирскими знаками различия.
Теперь – святое. Чистка оружия. Стрелял хоть и не много, но на холоде, да с подзастывшей смазкой, можно получить нежданную осечку, в смысле клин. И вот ещё проблема – где к моему автомату патронов под три линии достать? Родных, маузеровских, осталось чуть больше чем на один магазин, примерно столько же было ещё и советских, те что использовались в ТТ и ППД. Они, слава богу, подходили. Но всего два магазина – только на совсем короткий бой. Надо бы Кошку навестить, посоветоваться, заодно и про трофеи разузнаю точно.
Старшина хозяйствовал на продуктовом складе. Как раз сейчас ругался с каким-то пожилым мужиком, одетым в немецкую шинель, со споротыми знаками отличия и трёхлинейкой на плече. Мужик был смутно знаком, кажется хозяйственник из третьего лагеря, последнего пополнения. Заметив меня, Михалыч, закруглил ор.
– Всё, забирай чего дают, и нечего мне права тут качать. Завтра жди с проверкой, я разберусь, куда у тебя продукты уходят.
– Разберётся он, – пробурчал мужик под нос, подхватил верёвку, привязанную к саням, махнул второму мужику, помоложе, и они потащили сани, как заправские лошади.
– Не надорвутся?
– Не должны, там немного. Они и больше утащат, если дать.
– Трофеи подсчитали?
– Да. Консервов почти двадцать семь тысяч банок, по двести граммов каждая. Без малого пять с половиной тонн. Кое-какой инструмент – ножи, топоры, котлы варочные. Пулемёт, три автомата, три десятка винтовок, это с учётом полицейских. Патронов под две тысячи.
– Вот на счёт автомата я и хотел поговорить. Патронов у меня осталось на два магазина всего, а это, как понимаешь, не дело. Надо либо патронов ещё достать, либо ствол сменить.
– А может и то и другое?
– Это как?
– Ну, ты сам говорил, что твой не сильно удобный, тридцать восьмые или сороковые "немцы" лягаются здорово, калибр великоват. Могу свой ППД отдать, чай машинка получше немецких железок будет.
– А сам?
– Да, возьму какой под парабеллумовский патрон, вон хотя бы из последних трофеев.
Этот автомат Кошка мне сразу предлагал, как только его захватили у охранников колонны с пленными. Один капитан забрал, а второй Кошка взял для меня, да так себе и оставил, когда я отказался.
Неприятно то, что надо бы его пристрелять, а это опять трата дефицитных боеприпасов.
– Патронов там сколько осталось?
– Да, как и было – два магазина. Считай сто сорок.
Вот чего у дегтяря не отнять, так это диск на семьдесят с лишним патронов. При этом, даже в снаряженном состоянии весит он не намного больше моего шмайсера. Короче, надо брать, пока дают.
