Не тихий Тихий океан - Сергей Альбертович Протасов
Сделка проходила через английское адмиралтейство и в значительной степени субсидировалась правительством под японские займы. Получалось, что микадо брал кредиты под большие проценты в лондонском Сити и на эти кредиты покупал английские же пароходы, далеко не всегда самые свежие. Годы выхода на линию колебались от 1888-го до 1901-го. И, кроме первой партии, никаких предварительных ремонтов главных механизмов больше не проводилось.
При этом цена каждого корабля, прибывшего на переоборудование, с учетом всех выплат, скрытых в витиеватых формулировках заключенных контрактов, превышала рыночную стоимость совершенно нового судна сопоставимого водоизмещения и характеристик более чем на треть.
И это еще не считая очень хорошей оплаты срочных работ по дооборудованию, проводимых в доках Гонконга и Сингапура, и стоимости вооружения, устанавливаемого уже новыми хозяевами на своих верфях. При такой помощи внакладе просвещенные мореплаватели точно не остались. В Токио это прекрасно понимали, однако, действуя в остром цейтноте, выбора не имели. Занимали, закладывая и перезакладывая последнее, и платили.
Столь высокая коммерческая активность Владычицы морей едва не вытеснила из этого сегмента рынка американских конкурентов, слишком поздно сориентировавшихся в ситуации. Те решили компенсировать отставание большим качеством. Причем большим в том числе и в смысле размеров товара. Предложенные ими среди десятка других пароходы «Монголия» и «Маньчжурия», обслуживавшие до этого линию между Сан-Франциско и восточным побережьем, имели водоизмещение более 26 000 тонн и ход в 16 узлов.
Японцам их однотрубный четырехмачтовый силуэт уже был знаком после визита министра обороны САСШ Тафта на Филиппины незадолго до войны. Тот вояж, призванный подчеркнуть усиление влияния заокеанского игрока в Дальневосточном регионе, проходил именно на «Маньчжурии», должной придать соответствующую «весомость» мероприятию еще и своими размерами. И вот теперь этот вес перекочевывал под флаги Страны восходящего солнца. Естественно, тоже не безвозмездно.
Большим плюсом являлось то, что американцы обещали предоставить самые большие из предложенных судов очень быстро. При этом уверяли, что при необходимости без каких-либо переделок каждое из них сможет принять на борт чуть ли не пять тысяч человек пехоты разом. Причем со всем ее вооружением и снаряжением. А уж пушек на таких просторных палубах можно наставить!.. Кстати говоря, и сами пушки тоже предлагали. Что в сравнении со всем этим деньги? Пыль, не более.
В общем, подводя итог союзнической заботе, японцам не на что было обижаться. Если, конечно, не обращать внимания на такие пустяки, как цена. Благодаря круглосуточной работе морских арсеналов Йокосуки и Куре с привлечением мощностей Хиросимы, Иокогамы и Ураги, в кратчайшие сроки они смогли сформировать сразу два сильных крейсерских отряда, благодаря чему уже в ноябре резко и весьма существенно усилить свои океанские дозорные силы. Но до того приходилось изворачиваться.
Очередное появление русских вооруженных пароходов у тихоокеанского побережья Японии, а затем и у самого Токийского залива в середине сентября, а потом еще и в начале октября не сильно встревожило начальника МГШ адмирала Ито. Подобные набеги уже случались и ранее. А после окончательного разгрома, постигшего японский флот снова у Цусимы, были вполне ожидаемы и предсказуемы. Считалось даже, что они перерастут в попытку максимально плотной блокады.
Предоставленная союзниками помощь, несмотря на всю быстроту, еще никак не могла изменить ситуацию. Так что пока, не располагая достаточными силами для быстрого устранения угрозы судоходству на всем протяжении берегов империи, смотрящих на Великий океан, вынужденно и, как всем хотелось верить, временно перешли к глухой обороне.
Максимально расширяли сеть береговых и островных сигнальных постов и корабельных дозоров, одновременно копя силы и избегая серьезных столкновений. Для поднятия духа в распространенном среди командиров старшего и среднего звена секретном коммюнике разъяснялось, что это делается с целью усыпления бдительности уже измотанного врага перед решающим ударом.
В свете такой «беззубой» стратегии о перехвате очередных нежелательных «гостей» даже не помышляли. Пришлось снова отдать приказ о запрещении дневных выходов в море японских судов из портов от пролива Цугару до Осакского залива. Одновременно приняли все возможные меры для встречи и переадресации прочих транспортов, шедших с военными грузами в эти районы с востока и юга.
По настоянию генералов, исключение сделали только для маршрута снабжения осажденного гарнизона Хоккайдо. В главной квартире опасались возобновления русского наступления, с целью полной оккупации острова, однако рисковать дефицитным океанским тоннажем на второстепенном театре не желали. Поэтому туда каждый день отправлялись лишь малые каботажные суда, даже несмотря на то, что нормальную охрану для них выделить так и не смогли. Спешили любой ценой успеть усилить оставшиеся там две бригады, понесшие тяжелые потери.
Но на юго-западе все было иначе. Это направление по-прежнему являлось стратегически важным, так как именно оттуда шел основной поток жизненно необходимых грузов из Европы. Учитывая все еще не снижавшуюся активность русских, обеспечение максимальной безопасности плавания в районе между Квельпартом и Готскими островами оставалось чрезвычайно актуальным.
После третьего боя у Цусимы Япония не имела в составе своего флота боеспособных полноценных крейсеров. Да и миноносцев осталось до обидного мало. Зато опыта ведения современной войны имелось в достатке. А вот во флоте Владычицы морей ситуация сложилась прямо противоположная. Поэтому добрые надежные союзники решили помочь друг другу, кто чем может.
Поскольку продавать крейсера и миноносцы воюющим сторонам запрещалось, японцам предложили взять их в аренду. Для обеспечения контроля за арендуемым имуществом на них, вполне естественно, имелись представители владельца. Короче говоря, англичане предоставили боевые корабли, а японцы – своих боевых офицеров. Полностью заменить команды времени не было, так что экипажи оставались англоговорящими, но все сплошь добровольно нанявшимися служить микадо.
После быстрого и тайного подписания соответствующих бумаг отряд броненосных крейсеров «Телбот», «Левиафан» и «Кресси» с миноносцами «Ханди», «Хантер», «Вигаро» и «Фоам» под командованием капитана Крэдока, по такому случаю повышенного в чине до коммодора, передавались Японии в аренду на три месяца. Сам Крэдок, не смотря на полученное еще 17 июня ранение, не пожелал оставить корабль в столь тревожный момент и лечился в основном в море, поскольку его «Левиафан» в базе практически не бывал. Сейчас он уже почти оправился и снова начал исполнять обязанности командира корабля, а теперь и всего отряда, в ожидании прибытия штатного командира коммодора Стерди, которого переводили на Дальний Восток с должности начальника штаба главнокомандующего Средиземноморским флотом.
Быстро уладить все формальности помогло распоряжение адмиралтейства о создании Восточного флота. Известие об этом достигло Японии в первых числах октября. Столь беспрецедентный шаг наделал много переполоха в мире. Подобные действия, согласно распоряжению первого морского лорда Джона Фишера, отданному еще в прошлом году, предусматривались только на случай
