Первопричина 3: СССР, любовь и магия - Артём Соболь
А почему я к ним тянусь? Из-за запечатления. А не боюсь? Это я так выделяюсь? Это мои способности? Не боятся особенных? Судьба? Что? Что… А ведь есть ещё такая же Женя, с которой тоже запечатление. И Нестерова, которая по каким-то пока тайным причинам ждала меня пятьдесят лет. А по каким? Точнее с какого она меня ждала?
Страшно, очень страшно, я не знаю что это такое. Если бы я знал что это такое, но я не знаю что это такое. От чего ещё страшнее.
Только не зацикливаться, только не это. Нет! А если и правда судьба? А если безвыходная ситуация? Что если они все думают, что я просто последний шанс? Нет, не может быть. Потому что запечатление. Да и глаза… Их глаза врать не могут. Я… Я надеюсь на это. Надо подумать.
****
Полдень. Палата. После проверки и тщательного осмотра, Грибочкина улыбаясь заполняет выписку. Я уже переодетый в заранее принесённые вещи прощаюсь с Серёгой, оставляю ему принесённые мне гостинцы и жду…
— Сергей, сходите погуляйте. Мне кое-что с пациентом обсудить надо, — ставя подпись улыбается Маша. — Спасибо. Так, Игорёк, ты свободен, Но, сразу на тренировку тебе нельзя. До понедельника никаких нагрузок. Лекарство получишь в аптеке, на первом этаже. Там только витаминки. Всё, иди. А я сейчас Лене позвоню.
— Спасибо… Маш, а можешь кое-что сделать для меня?
— Что? — неподдельно удивляется Грибочкина.
— Не звони.
— Чтобы меня Некрасова потом съела? Ну нет, я на такие жертвы не пойду. Моя психика и так порядочно расшатана, вашими закидонами. Я…
— Маш, я подарок хочу сделать. Куплю цветы, конфеты. Неожиданно вернусь домой. Понимаешь?
— Ладно, — улыбается она. — А там, в твоём мире все такие?
— Не, много таких как я, никакой мир не вынесет. Так я пойду, ага? Я перед тобой в долгу.
— Иди уже.
— Меня уже нет. Я испарился. Серёге скажи чтоб выздоравливал. Я загляну к нему на неделе. Всё, ушёл.
Как можно быстрее покидаю больницу, вызываю такси и пока жду наконец-то закуриваю. Выдыхаю дым, в голове сразу пустеет. Что делать по-прежнему не знаю. Как поступить, никаких предположений.
— И не сбежать, — уныло вздыхаю. — Некуда. Ладно…
Прыгаю в подъехавшую «Чайку» договариваюсь с уже знакомым таксистом о маршруте и выдохнув пытаюсь расслабиться.
Что плохо получается. Потому что… Воображение услужливо рисует меня утырка, в окружении четырёх женщин. От чего меня буквально выворачивает наизнанку. Всё это, кажется… Нет, не противным, а омерзительным. Плюс голова начинает болеть. Так сильно, что выть хочется. И боль, словно предвещая большие неприятности, с каждой секундой усиливается.
(Полчаса спустя. Дом Лены. Лена.)
Звонок в дверь. Иду открывать и открыв не верю своим глазам. На крыльце не кто-нибудь, а сама Татьяна Ивановна, чтоб она позеленела. И этот визит…
— Ты что пришла? — созерцая стоящую на крыльце Кошку спрашиваю.
— Поговорить, — демонстрируя тортик в прозрачной коробочке улыбается она. — Нет, о помощи просить не буду. Просто… Мне же и с тобой контакты налаживать надо. Мы же скоро сёстрами будем. Так я войду?
— Ну так войди, — отходя в сторону киваю.
И конечно, мне её визит не нравится. Но выгонять не стану, хоть и очень хочется. Однако перспектива того, что это будет жить с нами, ложиться с нами в одну постель… Всё это вызывает тошноту и дрожь в руках. Впервые мне по-настоящему хочется убивать.
— Ой, как у вас тут миленько, — заходя удивляется Кошка. — Чистенько, пахнет вкусно.
— Уборку сделала. Игоря жду. Сегодня выписка, скоро Маха позвонить должна. На кухню проходи, чайник только что вскипел. Только это… Не думай что я
