Раиса Сапожникова - Моя Крепость
Оттаивала, глядя на своего друга Надира, рыжеволосая Марианна. Кто знает, что он рассказывал ей о своей юности? Может, тоже сочинял сказки о прекрасной принцессе... которая его забыла, став женой сарацинского императора. А она, оказывается, все помнит... Благословен Аллах, посылающий людям любовь!
Веселел, попивая доброе вино, Вильям Кеттл. Он даже порадовал благородное общество музыкальным номером, ибо в оружейной нашелся-таки хороший барабан, и Вилл, немного поупражняв подзабывшие навык пальцы и прислушавшись к тону инструмента, начал выбивать свое трам-та-ра-рам! трам-та-ра-рам! так виртуозно, что даже если кто раньше и сомневался в личном внимании покойного Йорка к маленькому солдату, то эти сомнения исчезли. Теперь все были готовы поверить даже в рассказы великана Илла о его далекой стране... Тра-та-та-та, тра-та-та-та, тра-та-та-та-та-та-та-та-та-та!
А старый Маленький Джон просто сидел и радовался. Много ли надо человеку? Чтобы его уважали. Чтобы кормили и поили. Чтобы молодежь смотрела с почтением, а ровесники — с дружеским участием.
Он хорошо делал свое дело, кого мог — спасал, а кого не мог... Что же, не все в силах человеческих. Не надо брать на себя слишком много, и мужицкая спина лопнет, если пережать...
Фиц-Керн сидел молча, поглаживая возвращенный ему клинок. Его рукоять холодила пальцы, тревожила, не давала покоя. Меч Робин Гуда требовал от него... Чего? Немедленного боя со всем злом на земле? Смерть герцогу Саймнелу, барону Вирнесдейлу, шерифу Ноттингема и всем прочим врагам народа?..
...Почему эти люди так странно смотрели на него, слушая рассказ о рыцарской мести и уничтожении Крейнстоуна? А ведь и в самом деле — жаль старого дома... Он ведь не только предателю служил, а целому роду до него. И крестьяне там приют находили, если что... А теперь нет замка Крейнстоун. Одни развалины.
— Знаешь, дорогая, я этого от него не ожидал, — признался сэр Конрад жене вечером. — Знал, что сердце у него настоящее, но что он сможет так все понять, и, главное, высказать... А ведь еще вчера смущался и краснел, наказания ожидал, глаза поднять и то не сразу решался! Что это вступило в него, а?
— Любовь, милый. Самая обыкновенная любовь. Она делает чудеса... когда есть из чего, конечно.
— Ну да! — лукаво усомнился он. — Так уж и любовь. Разве мало мы с тобой ее видели? А таких чудес — одно-два за всю жизнь.
— Но когда они все-таки случаются, чувствуешь, что жизнь хороша.
На рассвете Фиц-Керн и его друзья уходили из Арден-холла. Их не провожали. Только Торин вышел открыть им калитку, да Роланд Арден, не в силах спать от переполнявших его чувств, оказался во дворе в то самое время, когда гости покидали замок.
Опустился подъемный мост. Один за другим в утренней дымке растворились Маленький Джон, Вилл Кеттл, Надир ибн Таруман и леди Марианна, бывшая графиня Хантингтон.
Сам Фиц-Керн уходил последним. За его спиной, в специальных, очень удобных ножнах, сшитых замковым шорником по указаниям мастеров меча, покачивался в такт шагу священный меч с гербом-деревом, может быть, самым древним из гербов Англии.
Роланд завистливо поглядел вслед. Они уходят навстречу сражениям, приключениям, борьбе, мести... Кто знает, какие истории они расскажут потом, какие песни о них споют в будущем!.. Вот бы уйти с ними!
Роланд вздохнул и остался на своем месте.
За его спиной мощно стояла крепость.
