Генеральный попаданец - Ал Коруд
Чтобы не вышло как в конце восьмидесятых, когда на неподготовленную публику выливали целые ушаты грязи. Кто там разбирал, что соответствует фактам, а что дезинформация. Народ уже не верил никому. В итоге пару поколений воспитали в стойкой антисоветчине. Умные, конечно, позднее разобрались. Но каков их процент в общем количестве населения? В каждой эпохе и в любой стране можно найти нечто порочное. Беспорядки в Новочеркасске и их исход нас не красят. Только зачем из-за этого заниматься публичным самобичеванием?
Кириленко поддерживает общее мнение, его бульдожье лицо подчеркивает его целеустремленность. Он уже видит себе в «клане победителей». А их, как говорится, не судят.
— Вот именно! Нужно постараться решить вопрос кулуарно и предложить товарищу Семичастному подходящую должность. Чтобы не ощущал себя изгоем. Нам новые враги сейчас не нужны, нам и старых хватает.
Я удивленно оглядываюсь на секретаря ЦК, а Подгорный кисло улыбается:
— Послом?
Я же задумываюсь. Семичастный — человек еще относительно молодой и энергичный. Он в последующие годы в интервью не раз утверждал, что его поколение незаслуженно отодвинули от проведения реформ. И как бы они не успели проявить себя.
— Не стоит разбрасываться кадрами. Бросим его на Совмин. Ведь нам предстоят сложные реформы.
«Соратнички» плотоядно залыбились. Вот на чем запросто можно сломать шею.
«Клубок змей, ей-богу!»
Заканчиваю наше «совещание» на высокой ноте:
— Тогда после пленума, товарищи, созовет Президиум. На нем все и решим. Кстати, как вам идея вернуться к историческому названию Политбюро? Оно на всю страну одно, а президиумов много.
Судя по взглядам, мои предложения одобряют. Подгорный с Сусловым сейчас едут в Кремль к Микояну, договориться с тем заранее о почетной отставке. Старик устал, потому и за Хрущева в прошлом октябре заступался неактивно. Сколько можно жить среди интриг? На мартовском пленуме вдобавок в члены Президиума изберут К. Т. Мазурова. Надо будет с ним прежде встретиться. Кандидатом в члены станет Д. Ф. Устинов, готовый протеже на пост Министра Обороны. Малиновский который день добивается встречи со мной, но я его покамест мурыжу.
Да и Щербицкого пора к делу подтягивать. Вернуть его в состав кандидата в члены Президиума, и турнуть оттуда Шелеста. Я уже подготовил разгромную речь об его тяге к украинскому национализму. Начнем прессовать с культуры. А там и до явных бандеровцев дотянемся. Не будет сейчас массовых процессов. Это дело требуется провернуть без «шума и пыли». Но сделать так, чтобы ни одна тварь на родину живой не вернулась. Один намек на близкие связи должен стать «черной меткой» для гражданина. Вся Украина, не только западная нуждается в обратной русификации. С какого перепуга Русское воеводство стало именоваться Галиция? Ну диалект, но ведь не нация иная? Из одного корня вышли.
Моя работа на сегодня закончена. Остальное ждет в Заречье. Но есть еще одно делишко. Оборачиваюсь к Рябенко:
— Как твои орлы, готовы?
Начальник охраны понимает неизбежное, вздыхает и берется за рацию. Мы едем в район новостроек. Кто-то из ребят недавно получил там квартиру и подсказал адрес. Сворачиваем на юг. Не сразу понимаю, что едем в знаменитые Черемушки. Вот завтра местные чиновники скажут: «Черт бы побрал Первого ломиться в закрытые двери!» Но ничего, мне необходима дешевая популярность. Показать народу, что «Небожители» не так далеки от него. К сожалению, в этом времени нет политтехнологов, так бы обошлись проще. Эх, все самому!
По пути замечаю огрехи в проектировании и прокладке транспортных потоков. Лет через сорок они станут «узкими местами», рассадниками пробок. Да и в планах у меня несколько иное, чем бесконечное расширение города-мегаполиса. Следует сразу планировать путепроводы для будущего. С современным городским транспортом, а не улицами для машин. Россия капиталистическая ничего нового не придумала, пошла по пути всеобщей автомобилизации. А это дорога вникуда.
Как подобное осуществить, сам не знаю. Нужно советоваться с учёными и архитекторами. Перекроить Москву напрочь! И никого из производственников не слушать. Не дело иметь в столице столько грязных производств. Легкодоступность и скорость — вот два важнейших критерия для общественного транспорта. Позже Москву свяжут с городами-спутниками некие непридуманные пока ноу хау. Монорельсы или нечто подобное. Гришин сейчас мне обязан крепко, без сомнения, прислушается. Да и кому не захочется стать властителем «Города будущего»?
Но подъезжаем. Веселые кварталы новеньких пятиэтажек впечатляют размахом строительства. Эх, предки, забыли сколько людей в те десятилетия получили благоустроенные квартиры. Отдельные жилища для своих семей. Из деревяшек или старых, перепланированных в коммуналки «доходных» домов, где вода, дрова, помои, люди переехали в теплые комнаты. С горячей водой, канализацией и газом. А я ведь помню этот запах нового дома. Ни с чем не спутаешь. Сколько так детских друзей проводил в чужие районы. К некоторым приезжал, особенно нравилось кататься на новеньких лифтах.
Замечаю впереди неприметную бежевую «Волгу» команды охраны. Они уже на месте и рассредоточились. Таково условие «девятки». Проезжаем мимо девятиэтажной кирпичной «башни» к сияющему большими окнами двухэтажному магазину. К таким обычно быстро приклеивается название «Стекляшка». Они были в каждом районе и городе. Выхожу из «ЗИЛа» и тут же шурую к дверям. Но обогнать моих «архаровцев» не получается. Просчитали меня, уже стоят внутри и лыбятся. Грозно грожу парням пальчиком, и сам не могу сдержать улыбки. Улыбаюсь и советским гражданам, наблюдающим цирк на выезде'.
Но зачем терять время? Шустро двигаюсь к прилавкам. Личники уже обучены, не стоит толпой, идут по сторонам, уверенно осматриваясь. Двое рядом, Рябенко позади с рацией. Но мы посчитали, что кроме пьяных хулиганов мне вряд ли что может угрожать. Даже урки или сидельцы Гулага, имеющие на советскую власть зуб, вряд ли что успеют предпринять. Кидаться голыми руками против таких «лосей»? Себе дороже выйдет.
А на прилавках откровенно негусто. Это вам не «Елисеевский»! В мясном отделе сиротливо лежат невзрачные кости и два сорта колбасы. Но и за этим набором стоят в очереди люди. В рыбном… «Да твою же меть!» Обладая океанами и морями, мы торгуем лишь ржавой селедкой? Все остальные морепродукты в банках. Хотя… Продавщица не сразу меня узнала:
— Милая, можно глянуть вон ту баночку?
Девушка чуть не отпрянула, услышав мой голос, нервно поправила чепчик и метнулась к прилавку за спиной. Там красивыми горкам сложены консервы.
