Дмитрий Хван - Хозяин Амура
— Боже мой! Как я не разглядел… Что это, Ольга? — пораженно проговорил Радек, придерживая шапку рукой.
— Это то, оператором чего я работаю. — И снова шикарная улыбка. — Энергоаккумулирующая…
— Ольга! — мягко, но требовательно перебил ее Казимир. — В зале надо убрать влагу, выпусти уборщиков, а я провожу Николая Валентиновича к старшему контролеру.
— Да, Казимир, — кивнула младший оператор, и щеки ее налились красным цветом, словно спелые яблочки.
Платформа мягко остановилась, заехав внутрь открытого в стене прохода. Ольга спрыгнула с нее и отошла к стене слева, открыв дверцу панели, за которой мерцали зелеными огоньками ряды клавиш. Оператор принялась нажимать их в определенной последовательности. Вскоре несколько объемных дисков, до полуметра в диаметре, появившиеся из стенной ниши, со знакомым уже тихим свистом прошмыгнули в зал.
— Николай Валентинович, проходите. — Краснов ждал задержавшегося профессора у открывшихся в соседней стене дверей.
— Лифт? — на автомате спросил у Казимира Радек.
— Подъемник, — с некоторым удивлением ответил тот.
Движение подъемника Николай не ощутил совершенно, и, когда тот снова открыл дверцы, профессор, покачав головой, вышел в ярко освещенный коридор, далеко расходящийся в обе стороны.
— Прошу за мной. — Краснов, увлекая за собой Николая, устремился направо.
— Казимир! — воскликнул Радек, а когда контролер непонимающе посмотрел на него, пояснил: — Не так быстро, я устал.
— Прошу меня простить. — Казимир на мгновение склонил голову и, сбавив шаг, продолжил путь.
Впереди показались еще люди, Николай по этому поводу даже вздохнул с облегчением. Две молодые женщины — одна сидела за невысокой стойкой у большого экрана, а вторая, прижимая к груди тонкий планшет, с любопытством осматривала шествующего мимо них профессора. Младшей из женщин его диковато выглядящий меховой наряд, наверное, показался смешным, и она, подняв планшет к лицу, тихонько захихикала. Радек даже остановился и, прочитав ее имя — «Мария Рантала», с хрипотцой в голосе поздоровался. Та зарделась как маков цвет, но ответила:
— И вам доброго здоровья!
За стойкой оказалась небольшая открытая комната с приглушенным светом, диваном и прозрачным столиком.
— Подождите, пожалуйста, здесь. Вашу… одежду оставьте тут.
— Казимир, а… — хотел было спросить профессор, но Краснов, подняв ладонь, сказал:
— Вопросы зададите там, — и скрылся за плавно отъехавшей в сторону дверью с надписью «Старший контролер».
Радек, совершенно перестав волноваться, снял расстегнутый ранее полушубок, с великим удовольствием стянул меховые штаны, оставшись в льняных. Оружие положил сверху получившейся кучи и критически оглядел себя в ростовое зеркало, влитое в стену. Картина получалась не очень… Топорщившаяся борода, сухие шелушащиеся щеки с красными пятнами, отчетливые морщины у глаз, покрасневший нос. Потасканные штаны и вязанный женою свитер тоже были полным диссонансом с белоснежными одеждами этих людей.
«Вид непрезентабельный, — с неудовольствием отметил Радек. — Да, Устину надо было слушать — лицо жиром мазать. Эх, дурень».
— Николай Валентинович? — послышался вдруг голос.
Профессор встал с дивана. Перед ним стояла Мария, та девушка, что хихикала над его костюмом.
— Прошу за мной, — сказала она. — Одежду оставьте.
Она проводила Николая до находившегося в трех шагах подъемника, выйдя из которого они прошли по точно такому же коридору и свернули в один из коридоров. Там Марию встретила другая девушка. Она нажала на незаметную глазу клавишу в стене, дверь отъехала, и сотрудница предложила Радеку пройти внутрь:
— Раздевайтесь здесь и проходите дальше.
Дверь бесшумно затворилась.
«Помыться просят, — усмехнулся профессор. — Наверное, господин старший контролер испугался моего духа сибирского».
Обернувшись, он сказал нарочито громко:
— Что же, помоемся, коли надо!
Раздевшись, Николай прошел вперед, оказавшись перед следующей дверью, открывшейся от движения руки. Войдя, Радек оказался внутри небольшого помещения, очень теплого, наполненного пряными ароматами, от которых пощипывало в носу. Прямо перед ним находилась широкая ванна, в которую он сразу же и залез. Голова устроилась на мягком подголовнике. Прошла минута, другая, и Радек задремал.
* * *Полностью в себя Радек пришел только в душевой кабине, сразу, резко. Стоя под ласковыми струями теплой воды, он попытался обдумать свое положение. Профессор сразу отметил, что мысли его более не путаются, да и на душе было легко. Руки, ноги… Тело также дышало энергией. Что же это за сауна такая была?
Вместо своей одежды, оставленной в раздевалке, Николай обнаружил аккуратную стопку местной униформы. Неожиданно теплая и приятная телу, она не стесняла движений, но была слишком непривычна. Обувь, мягкая и легкая, неслышно ступающая, ему понравилась. Одевшись, он вышел из раздевалки. За открывшейся дверью вновь оказалась Мария, проводившая его обратно в комнату ожидания. Его меховой одежды здесь тоже не оказалось. В ответ на недоуменный взгляд Радека девушка ответила:
— Вам все вернут позже, — а когда открылась заветная дверь старшего контролера, пригласила: — Проходите.
Начальником оказалась миловидная женщина лет сорока, невысокого роста, с короткими светлыми волосами и пронзительно-голубыми глазами. Встретив профессора недалеко от двери, она предложила ему сесть на диванчик в углу комнаты, сама же села напротив. Николай с интересом осматривался, остановился его взгляд и на куртке начальницы — «Светлана Русакова» значилось там. Нижняя надпись гласила, что она являлась старшим контролером. Рабочий кабинет Русаковой был очень просторным и светлым. Но обстановка и здесь была весьма аскетична — во всех помещениях, в которых Николай уже здесь побывал, не было ни единой висящей на стене картины, никаких цветов на столах, никаких украшений, ничего лишнего. Стерильно, тихо и функционально.
— Простите, что заставил вас ждать, я заснул в купальне, — начал разговор Николай, разводя плечами — не привык он еще к обтягивающей одежде.
— Ничего страшного, Николай Валентинович, у меня было много работы. Но теперь я освободилась, давайте поговорим о вас. Так для чего вы вышли к нам?
Радек не сразу нашелся, что ответить:
— Аномалия открылась, я решил войти…
— Странно, обычно люди предпочитают быстрее покинуть зону рабочего энергетического канала, испытывая при этом безотчетный страх. — Светлана с интересом посмотрела на профессора.
— Вы не путешествуете в этих аномалиях? — удивился Радек.
— Мы не используем энергетические каналы для переходов, они становятся очень нестабильны от постороннего воздействия, — отвечала Светлана. — Для нашего общества важна именно стабильность их работы. Многое зависит от получаемой нами энергии.
— Так, значит, та установка в зале…
— Да, — кивнула Русакова, — это энергоаккумулирующая установка, посредством которой происходит зарядка энергетических блоков.
— А я не нарушил эту стабильность? — спросил Радек.
— Нарушили, — кивнула Светлана, — мы пропустим один цикл. Мне придется это объяснять.
— Подождите! — воскликнул Николай. — Но разве вам не интересны путешествия в другие миры, их освоение?!
— Прошу вас, потише, — поморщилась Русакова. — Для путешествий есть другие каналы.
Она встала с диванчика и, подойдя к стене, неуловимым движением ладони открыла в ней нишу. Достала оттуда графин с рубинового цвета содержимым и наполнила два бокала. Передав один из них Радеку, она снова села напротив и после небольшой паузы начала задавать вопросы:
— Что вы намерены предпринять? Вам нужно убежище?
— Убежище? — не понял профессор.
— Да. — Светлана, отпив чуточку, поставила бокал на столик. — Вы хотели бы вернуться в цивилизованный мир?
— А вам это не повредит? Ведь история мира может кардинально измениться.
— Нет, — мягко улыбнулась она. — Наша история уже не изменится. Изменится только ваш мир, — продолжила Русакова, поглядывая на изумленного Радека, — но это не важно.
— Но как?
— Николай Валентинович, существует бесчисленное множество миров. — Светлана снова встала с диванчика. — Если изменится тот, в котором существуете вы, то остальные этого не заметят. Да, ваш мир связан с нашим, но наше прошлое и, соответственно, настоящее уже не изменится. История пойдет другим путем, но это будет совсем иной мир.
— Кажется, я понял, — пробормотал Радек, отпивая из бокала терпкий напиток, который наполнял тело приятной теплотой. — Я понял вас, Светлана.
— Хорошо. — Тон Русаковой моментально сменился на деловой. — Сколько вас и как скоро вы будете готовы к переходу? Канал при нашем желании будет держаться до трех седмиц, не более. Поверьте, вам здесь будет лучше.
