Анархист - Сергей Юрьевич Ежов
— Смешно. — меланхолично буркнул Юрий — Вот я уже охотник за богатой невестой.
— Поймал ты свою невесту, Юра, скоро месяц как поймал и окольцевал. — улыбнулась Ирина — Давай, колись, чего впал в меланхолию?
— Думаете, нет причины? Экзамены я сдам, вопросов нет. Я университетские учебники знаю если не назубок, то на пятёрку точно. Более того: вижу все устаревшие и неверные сведения. Экзамен не вопрос. И тему я знаю: микробиологию и бактериологию мне Антон Петрович дал великолепно. И наладить производственный процесс, наверное, сумею. Дело в самой работе. Придут кандидаты и доктора наук, а у меня диплом экстерна. Как бы не предстать перед ними этаким немогузнайцем.
— Ах, ты об этом! — махнула рукой Ирина — Ничего страшного. Приходит к тебе человек, ты его проверяешь в первую голову на профессионализм. Знаешь, часто бывает, что человек в высокой науке слабоват, зато отличный организатор. И наоборот: золотая голова, но мямля. Этих надо собирать по парам. Ну да Антон тебе подскажет. Но запомни раз и навсегда: без хорошего особиста ты и дело завалишь, и сам пропадёшь. Особист должен вычислить ненадёжных и подлых сотрудников. Гнать их не стоит, особенно если они знающие специалисты, а вот взять под полный контроль — обязательно. Наш Бабокин знаешь, как нам помог и помогает? Ищи себе такого же, ты с Серовым и Ермоловым на короткой ноге, используй дружбу на всеобщее благо.
— И по поводу диплома не волнуйся. — поддержал супругу Антон — Ты герой-лётчик, изучивший новый для себя предмет во время войны, так сказать, в промежутках между подвигами. Да, знания и навыки продемонстрировать надо. Я покажу тебе несколько опытов. Не простых, а сложных, эффектных и научно значимых. Продемонстрируешь научной публике, как бы между делом. Профессора ещё будут в рот тебе заглядывать, вот увидишь.
Машины подали примерно через час, все дружно и весело отправились на аэродром, где уже ожидала пара скоростных бомбардировщиков Ер-2 и две эскадрильи истребителей.
— Ребята, я всё больше ценю себя. — шутливо приосанился Юрий — Нас перевозят как высший генералитет.
— Отстал ты от жизни, Юра, совсем стал невнимательным. Вот скажи: давно тебя перевозили по-другому?
Командиры тяжёлых машин встретили пассажиров у крыла. Когда они увидели, кого будут везти, то просияли, и один их них, с щегольскими усиками объявил, пожимая руки:
— Какая удача! Везти самих Стрельникову и Смирнову! Вы ведь в Мамино?
— Верно, в Мамино. — ответила Лариса, первой пожимая руку — Только у вас устаревшие сведения. Мы — Дикобразова и Аверина.
— Поздравляю от всей души! — отозвался лётчик — Желаю семейного счастья, и чтобы расставаться пореже. И детей.
Антона и Юрия тоже узнали: слухи о них бродили по всей авиации ещё с сорок первого года, и среди летунов даже сложилась примета: кому повезёт перевезти двух пассажиров, чьи фамилии спрашивать нельзя, тому можно в дальнейшем не бояться вражеских истребителей, а метать бомбы они станут лучше всех.
Об этом Антону и Юрию сообщил командир корабля. Он же попросил показать пистолет, из которого был сбит вражеский Мессершмитт. Юрий вытащил из кобуры ТТ, и пилот, взяв в руки, внимательно осмотрел оружие.
— Я смотрю у вас шестилопастные винты. Те самые, тихие? — спросил Антон — Надо полагать, и двигатели газотурбинные?
— Откуда вы... — подозрительным тоном начал лётчик, а потом хлопнул себя по лбу — Чего это я? У вас же высший допуск. Да, винты особой конструкции, практически бесшумные. А двигатели, да, турбовинтовые. По два на винт, работают через редуктор. Мы как раз проводим испытания на дальность, летали в Алма-Ату, а на обратном пути получили приказ подобрать вас.
Антон и Ирина, Юрий и Лариса, тут же за импровизированной ширмой натянули комбинезоны, на прощанье скупо поцеловались, и разошлись по машинам.
Доведётся ли встретиться? Сложится ли семья, или вывалится из облаков свора Мессеров, да и нашпигует их самолёт свинцом и сталью. Так сложилось, что эти четверо стали ценными фигурами на бесконечном поле краткого эпизода вечной войны, а значит, множество других фигур страстно желают перевести их в разряд неживых. Вот потому, памятуя, что долгие проводы — лишние слёзы, прощались коротко, скупо, решительно. Антон про себя напевал песенку, услышанную по радио:
Дан приказ: ему на запад
Ей в другую сторону
Уходили комсомольцы
На Гражданскую войну
И на душе становилось легче. Долг! Великое и многим непонятное слово давило и заставляло работать, преодолевать всё на свете, думать и выискивать решения неподъёмных задач. Долг перед страной, перед человечеством, перед историей. А главное — долг перед друзьями, перед соратниками.
* * *
Юрий и Антон уселись на указанные места и стали наблюдать за работой моторов. До того им доводилось летать на таком бомбардировщике, только с дизельными двигателями, и было любопытно как самолёт ведёт себя после перемоторивания.
Самолёт вёл себя безупречно. Чувствовалось, что он переполнен силой и могуществом, он способен на всё — даже самое невозможное.
Новые двигатели не ревели, как поршневые, а свистели и гудели, довольно громко, но не оглушительно, можно даже разговаривать лишь немного повышая голос. Лопасти винта, на который смотрел Антон, раскрутились и исчезли, слившись в прозрачный диск. Звук мотора усилился, а вот звук винта наоборот утих, превратился в довольно громкий шорох, подобный шороху опавшей листвы под порывами север-восточного ветра. Самолёт тронулся со стоянки, вырулил на взлётную полосу, решительно рванул вперёд, и неожиданно легко даже не взлетел, а прыгнул в небо.
Обычно, при сопровождении бомбардировщиков, истребителям приходится выписывать восьмёрки по курсу, чтобы сохранить высокую скорость на случай вражеской атаки. Но с этим бомбардировщиком всё было иначе: он легко держал высокую скорость, легко маневрировал. Казалось, что для него нет ограничений, по крайней мере, по сравнению с истребителями этой эпохи. Поэтому ордер принял вид звезды: в центре охраняемый Ер-2, а выше, ниже и по сторонам — И-193 сопровождения.
Полёт прошел спокойно — в самом деле, чего опасаться вдали от линии фронта? А вот за Ирину и Ларису беспокойно. Антон дважды выходил на связь с их самолётом, а в третий раз перед
