Перелом - Сергей Альбертович Протасов
Тут уж врачи, не церемонясь, выпроводили всех из каюты, после чего совещание продолжилось уже в салоне флагманского броненосца. Однако первым делом обсудили вопрос о выборе нового флагмана, которым, по общему мнению, теперь стал «Орел». Его беспроволочный телеграф починили, так что в случае отсутствия помех можно будет напрямую переговариваться хоть с Владивостоком, хоть с Гензаном и даже Циндао. К тому же повреждения, полученные от огня бронепалубных крейсеров, были не столь серьезны, как на «Александре», изрядно пострадавшем от главных сил японцев, а новые пушки били точно на максимальную дальность. Так что он сейчас являлся самым мощным и боеспособным кораблем эскадры и потому на роль флагмана подходил явно лучше, чем «Бородино».
Именно через его станцию всего за полчаса до срочного сбора как раз закончили неожиданные переговоры по радио с губернатором Кяо-чао капитаном-цур-зее Труппелем. Причиной, побудившей его выйти на связь, была полученная в этой немецкой колонии экстренная телеграмма от нашего военного агента в Шанхае Дессино. В ней сообщалось, что отправленный туда со штабной почтой эсминец «Безупречный» имеет неисправности в машине и не может возвратиться на Цусиму без проведения неотложного ремонта. В Шанхае в помощи отказали, настаивая на интернировании, вот Дессино, в соответствии с последними секретными циркулярами, через немцев и запрашивал инструкций в столь щекотливом вопросе.
Труппель, передав этот запрос, добавил от себя, что он уже имеет достаточно полные сведения о характере неисправностей миноносца от своего агента. Путь до Циндао «Безупречному» вполне по силам, а там уже морской завод берется исправить все повреждения максимум за два дня. Учитывая различные бюрократические проволочки, в этом случае можно будет даже избежать обвинений в нарушении нейтралитета и правила двадцати четырех часов. Однако принятие решения по этому вопросу находится исключительно в компетенции командования Тихоокеанского флота и штаба наместника. Так что ночной сбор высшего командного состава оказался даже кстати. После недолгого обсуждения решили воспользоваться неожиданно предложенными услугами.
Затем занялись синим конвертом. Там помимо уже озвученной кандидатуры начальника действующего флота, нашлись еще несколько распоряжений. В частности, относительно вице-адмирала Бирилева имелась телеграмма из канцелярии его императорского величества, полученная накануне выхода конвоя. В ней сообщалось, что на него высочайшим указом возлагается ответственность за надлежащую подготовку вверенного ему флота к предстоящему океанскому походу, а в дальнейшем, учитывая крайне непростую ситуацию со снабжением, за обеспечение его тылов и охрану морских перевозок в интересах армии и флота в пределах Японского моря.
Действиями морских сил восточнее Японских островов будет руководить наместник лично, а в случае невозможности по каким-либо причинам – рекомендованный им Карл Петрович Иессен. После объединения с дополнительными силами, отправленными с Балтики еще в июне, он возьмет на себя общее руководство морскими и сухопутными действиями, а командование флотом перейдет к вице-адмиралу Дубасову.
Иначе говоря, высочайшим повелением Бирилев назначался флагманским интендантом воюющего флота, и по этой причине возглавить Тихоокеанский поход, стоя на мостике одного из броненосцев, теперь не мог, номинально являясь командующим, но оставаясь на берегу.
Были еще и другие распоряжения Рожественского, но все касались назначений уже для предстоящего развертывания флота и армейского конвоя в Тихом океане. Касательно объединения эскадры из Владивостока с ведомой вице-адмиралом Дубасовым они имели лишь рекомендательный характер, но в главном совпадали с монаршей волей. Отмечалось, что в этом случае вполне закономерно командование флотом перейдет к Дубасову, как более опытному. «Но по совокупности заслуг контр-адмирал Иессен был рекомендован к присвоению вице-адмиральского звания вне очереди, так что с Дубасовым и его младшим флагманом вице-адмиралом Чухниным в чинах стал бы равным. Также и в управлении флотом им рядом следовало держаться, хоть и в рамках единоначалия. Только так для дела польза будет наибольшая. Также и Небогатову, на этой войне Тихим океаном больше всех хаживавшему».
Конечно, в отношении Бирилева обошлись хоть и сурово, но с пользой для дела. С этим согласились все. Он, несомненно, был хорошим хозяйственником, но в вопросах ведения современных боевых действий на море и эффективного использования новой техники и тактики совершенно не ориентировался. Пример с подводными лодками в этом отношении весьма показателен.
Сочетание явно устаревших представлений адмирала-«марсофлотца» о морском бое в эпоху скорострельной артиллерии с решительным и волевым характером могли дорого обойтись, особенно теперь. А что до тихоокеанских дел, так до этого всего еще дожить надо, тогда и решения принимать. Рассудив так, конверт до поры убрали в сейф, занявшись первоочередными вопросами.
Открывшееся ненадолго окно в помехах снова захлопнулось, едва успели отбить ответ немцам с разрешением на ремонт в Циндао, а также с приказом начальникам эшелонов немедля и скрытно отбыть к назначенным судам, перейти в резервные районы ожидания и там ждать новых инструкций, соблюдая меры по сохранению секретности.
Потом занялись только что полученной штабной почтой, доставленной из Шанхая прорвавшей блокаду шхуной. Там в опечатанном конверте помимо телеграмм имелось сообщение от русского консула в Сингапуре Рудановского. В нем говорилось, что англичане, отказавшись от посылки броненосных эскадр в район боевых действий, планомерно увеличивают численность легких и крейсерских сил в Дальневосточном регионе. Причем их главной задачей становится ведение разведки с широким привлечением торговых судов, оснащенных радио и не имеющих груза.
С середины сентября английские крейсера и такие пароходы-разведчики уже начали постоянное патрулирование у острова Квельпарт и южнее Цусимских проливов с целью своевременного обнаружения выхода наших кораблей на торговые пути, проходящие вдоль южного побережья Китая. Нахождение в этом районе британских кораблей подтверждалось и немцами из Циндао.
В полученных бумагах имелся и рапорт от полковника Дессино о том, что в Шанхае готовится стоянка для английских миноносцев. Уже пришел специально оборудованный для этого пароход и два угольщика. Кроме того, из Средиземного моря будет переброшена группа миноносцев для усиления Гонконгского отряда после гибели в прошлом году на реке Янцзы истребителя «Спервик», насчитывающего семь боеспособных единиц.
Судя по донесению капитана первого ранга Ливена из Сайгона, эта переброска уже началась. Ему стало известно от французов, что в сторону Гонконга прошли четыре английских двухтрубных истребителя и корабли сопровождения. Скорее всего, это «Фоам», «Малерд», «Анжерд» и «Ариэль» из Средиземноморского флота, напоминающие силуэтом японские «Кагеро». Учитывая такое сходство, не исключается и возможность их использования по прямому назначению либо тайной продажи этих и некоторых других кораблей японцам.
Полученные сведения в корне меняли всю ситуацию. Хотя мало кто допускал вероятность того, что англичане решатся напрямую вмешаться в ход войны, в том, что будут всячески помогать своими флотом японцам, сомнений не было. Теперь отправка отдельных кораблей, даже
