Бесноватый цесаревич - Александр Яманов
Глава 19
14 января – 26 января 1797 года, Российская империя, Великий Новгород
Александр Данилов разминулся с Волковым, который поехал сопровождать Кулибина, всего на один день. Капитан в отставке прибыл на собственном возке с одним пожилым слугой и кучером. Невысокий и худощавый, одет в гражданскую одежду старого покроя, но без парика. Только когда он начинал двигаться, было заметно, что офицер прихрамывает и скособочен на правый бок. Массивная трость и ботфорты выше колен дополняли колоритный образ отставника.
За ужином у нас собралась большая компания. Вернее, компания воссоединилась после отъезда высокопоставленных гостей. Офицеры полка и Блок с учениками с интересом отнеслись к Данилову. Не каждый день есть возможность пообщаться с таким человеком, сыном изобретателя самого «единорога». Да и сам Александр весьма интересный рассказчик. Общались они еще перед ужином, за ним и продолжили. Я не был сторонником говорить за едой исключительно о погоде и прочей глупости, в чем меня поддерживали офицеры и врачи.
После ужина мы с Даниловым прошли в кабинет, где уже стояла бутылка вина, графин с водой и бокалы. Компания моих сослуживцев устроила шашечный турнир на выбывание, который недавно вошел в моду. Было очень приятно, что молодые люди предпочли картам шашки. Постепенно, особенно личным примером, внушаю окружающим молодым офицерам, что азартные игры – это пошло и развлечение для малообразованных людей с плебеями. Ссылался на Петра Великого, Тамерлана, Карла XII, Ивана Грозного и, конечно, Суворова, которые очень уважали шахматы. Шашки же я преподносил как более легкую и быструю версию шахмат. Мои усилия были не напрасны: если уж среди новгородских дам шашки стали популярными, то что говорить об офицерах. Пока шашки были только в лавке Астафьевых. Но, думаю, ненадолго. После выхода первого номера нашей газеты, где будет информация про турнир в Москве, продажи возрастут скачкообразно. А это значит, что производством займется много мастеров и мануфактур.
Надоел мне тусклый свет и постоянный запах гари. Ко всему я привык в этом времени, даже к отсутствию душа и интернета, но к этому никак. Перед отъездом напомнил Волкову про химика, которого он мне обещал привезти, но пока нужной кандидатуры не было. Обещал помочь Кулибин, которому я объяснил свои мысли по улучшению освещения. По его словам, в Академии есть только один толковый химик, некто Товий Ловиц[68], с которым он хорошо знаком. Может, он поможет подобрать грамотного человека или сам согласится помочь. На мой вопрос, не жид ли этот Ловиц, Кулибин ответил отрицательно. Товий – это немецкое имя Тобиас, но на русский манер. Уже хлеб, а то как-то не хочется делиться информацией и вводить в ближний круг представителя этого племени.
– Александр Михайлович, хотел задать вам вопрос, как специалисту в области артиллерии. Что бы вы улучшили в первую очередь в полевой артиллерии, поручи вам заняться этим делом?
Интересно послушать мнение профессионала. Со специалистами в области вооружений я еще не разговаривал.
– В первую очередь я бы уменьшил вес артиллерийских передков и зарядных ящиков. Если возможно, то и лафетов, также не мешает уменьшить вес армейских фур. Которые используются не только в артиллерии, но и во всей армии.
Данилов смог меня удивить. Я-то думал, что он затронет тему зарядов и качества самих пушек. Кстати, перевооружение на «единороги» нового образца уже идет. Форсировала его Екатерина перед смертью. А Павел даже подстегнул артиллерийское ведомство, чуть ли не на первом совещании с коллегиями. Палить из пушек он любил не меньше, чем устраивать парады. Пальба – это вообще какая-то нездоровая черта у семейства Романовых, Петр I не даст соврать.
– Можете объяснить более детально? Мои познания в артиллерии ограничиваются прочитанной литературой и трехфунтовой пушкой, из которой я любил пострелять. Был у меня такой грех, – задаю вопрос Данилову и чувствую, как краснею. Про мои стрельбы прямо во дворце знали, наверно, все дворяне в стране.
– Давайте немного разбавим нашу компанию. Среди гостей есть и артиллерийский офицер, поручик барон фон Рентелень Георгий Евдокимович. Он мне показался знающим офицером, заодно послушаем и его мысли.
Упомянутый поручик как-то естественно влился в круг офицеров, с которыми я общаюсь в Новгороде. Очередной немец, но куда без них сейчас в русской армии? Да и не только в армии. Послал за поручиком слугу, вызванного звоном колокольчика.
Фон Рентелень появился буквально через несколько секунд. От него так и несло нетерпением и некоей сопричастностью к тайне. Данилов понимающе улыбнулся и начал рассказывать.
– Нынешний вес полупудового «единорога» порядка сорока – сорока двух, а лафета – тридцати пяти пудов. Для перемещения орудия на марше используется передок, вес которого порядка семнадцати пудов. С учетом необходимых для боя инструментов и комплекта для шести выстрелов, общий вес всей системы более ста пяти пудов. Обычно используется упряжка с шестью, а лучше с восемью лошадьми. Также к орудию прилагается зарядный ящик весом восемнадцать пудов; если прибавить ядра, порох и гнезда для ядер, то это еще сорок пудов, и упряжка из трех-четырех лошадей. Прибавьте к этому артиллерийскую кузницу весом в семьдесят пудов и тройку лошадей. Наковальня и инструменты перевозятся в специальном полуфурке, а уголь – в специальной фуре. Он называется кузнечный обоз и состоит, как я уже сказал, из трех специальных повозок. У меня есть с собой расчеты и полная выкладка по всем весам, я передам вам ее завтра же.
Я сидел, слушал Данилова и медленно охреневал. Книжек я прочитал немало, но вот таких деталей там не объясняли. А ведь логистика – это половина успеха в любой войне.
– Это сколько же лошадей обслуживает всего одно орудие, какое количество фуража необходимо, чтобы кормить такую прорву скотины. А ведь еще есть фуры для вещей солдат, провиантские, санитарные и саперные повозки.
– Вы совершенно правы, ваше высочество.
Здесь Данилов поморщился и поменял позу в кресле. Судя по всему, раны его беспокоят постоянно. Надо будет направить его на осмотр к Блоку. Не думаю, что при нынешнем уровне медицины можно кардинально помочь со старыми ранениями, но попытаться нужно. Офицер тем времени продолжил, сделав пару глотков вина:
– Потому я ответил на ваш вопрос именно так. Уменьшение веса повозок, да и самого орудия, я считаю главным требованием в современной войне. Быстрое перемещение артиллерии в условиях маневренной войны – это половина успеха в сражении. Я не знаю, как сейчас обстоят дела во французской или австрийской армии, но в нашей дела сейчас именно такие. Пока
