Евгений Беляков - Вызов небесам
Василидис чувствовал себя в Кедринске, как рыба в воде. Здесь от него не шарахались, как бывало в его родном Кесареве, нагота здесь была в порядка вещей, и горожане умели ценить красоту человеческого тела. Любовный флирт в этом городе тоже предосудительным не считался, и способности Василидиса пришлись очень к месту. Мальчик неизменно становился центром притяжения любой компании, в какой оказывался, слух о нем ходил из уст в уста. Многие специально приходили домой к Безлепкиным, чтобы только поближе взглянуть на этого удивительного мальчика. Поняв, что с этим его подопечным здесь никакой беды не случится, Вадим предоставил Василидису полную свободу.
Кто действительно беспокоил Вадима, так это Алеша. В раскованной атмосфере Кедринска мальчик ощущал себя явно не в своей тарелке. В то время как все его товарищи быстро приучились избавляться при случае от всякой одежды, Алеша и через месяц после приезда все еще стеснялся смотреть на голых людей, из-за чего ему, бедному, приходилось беседовать с ними, отвернувшись в сторону или уперевшись глазами в пол. Если в других детях Вадима порой поражало, как легко они отбрасывали внушенные им ранее представления о приличиях, возвращаясь, так сказать, в свое природное состояние, то упорство Алеши, граничащее с фанатизмом, вызывало у его опекуна даже некий благоговейный ужас. Василидис, ощутив в Кедринске свой моральный перевес, принялся еще больше доставать Алешу своими насмешками, и тот окончательно замкнулся в себе, избегая по возможности общества сверстников и стараясь зато побольше бывать в компании взрослых, где он активно прислушивался к разговорам. Вадим заметил, что особый интерес Алеша проявлял, когда речь заходила о соседней общине Церкви Преображения. Его почему-то очень заинтересовала их доктрина, и он, превозмогая робость, даже задавал взрослым вопросы на эту тему. Увы, они не настолько интересовались учением соседей, чтобы оказаться в состоянии удовлетворить его любопытство. Сам Вадим после рассказов Николаевых считал обитателей Преображенска опасными сектантами, и ему было непонятно, что влечет к ним такого совестливого и щепетильного в вопросах веры Алешу. Или на мальчика так подействовало случившееся пять месяцев назад изгнание из православного храма, что он теперь ищет хоть кого-то, кто отвечал бы его понятиям о благочестии? Подыскать бы ему какую-нибудь не слишком фанатичную православную общину, которая согласилась бы принять его со всеми его закидонами в богоискательство и от которой, по крайней мере, всегда знаешь, чего ждать, но увы, в Кедринске и его ближайших окрестностях не было ни одного православного храма, а позволить мальчику ездить куда-то далеко Вадим не решался.
Была у Каледина и еще одна причина для беспокойства — тот факт, что все здания в Кедринске строились из дерева. Он готов был согласиться с хозяевами, что этот строительный материал наиболее экологичен и в чем-то даже полезен для здоровья, но… что если пожар? Вадим достаточно хорошо знал историю, чтобы помнить к каким катастрофическим последствиям приводили пожары в деревянных русских городах. Павел Бояринцев перед отъездом из города сказал ему, что неплохо было бы пропитать все местные здания надежным огнеупорным составом, го горожане настолько подвинуты на идее единения с природой, что не доверяют никакой химии. Во многих домах не было даже элементарного огнетушителя! Павла такая беспечность в принципе весьма интеллектуальных людей неприятно поражала, Вадима, признаться, тоже, он даже попытался пару раз поднять эту тему в городской газете, но без видимого эффекта. Как стало известно Каледину, в городе несколько раз уже случались довольно приличные пожары, но местная пожарная часть успевала вовремя среагировать, и пока дело обходилось без жертв. Но ведь сколько веревочке не виться…
Эту страшную ночь с 18-го на 19 сентября жителям Кедринска предстояло запомнить надолго. Поздно вечером заполыхал двухэтажный дом на Лазоревой улице. Была ли тому виной неисправность электропроводки, или хозяева не позаботились вовремя прочистить дымоход над своим камином, но какая-то случайная искра подожгла залежи многолетней пыли на чердаке, и огонек пополз по сухим доскам. Обитатели дома слишком поздно почувствовали запах дыма, чтобы суметь самостоятельно справиться с огнем, но к их счастью, поскольку пожар начался сверху, путь к выходу им не был отрезан, и почти все они успели выбраться из горящего дома, прихватив с собой даже часть вещей. Почти все… за исключением одиннадцатилетнего мальчика, который, набегавшись за день, рано завалился спать в снимаемой его родителями комнатушке на втором этаже этого здания.
Случилось так, что родители Вити Николаева ушли в гости к одним своим новым знакомым, взяв с собой и младшую дочку. В той семье не было детей витиного возраста, и мальчику разрешили остаться дома, благо Олег с Любовью считали своего сына уже вполне ответственным товарищем, который в их отсутствие не станет ходить на голове, не разнесет дом и не влезет ни в какие опасные авантюры. Посиделки в гостях затянулись до позднего вечера, и Леночку уложили спать вместе с хозяйскими детьми. Витя, уже привыкший к позднему возвращению родителей, решил их не дожидаться и отправился в постель уже в половине десятого вечера.
Обитатели дома Безлепкиных, сами уже отходившие ко сну, внезапно встревожились заревом в окнах, выходящих во внутренний двор. Полыхало где-то на соседней улице. Сонное состояние у всех сняло как рукой. Пожары в деревянных городках — страшная вещь, и если не кинуться немедленно помогать хозяевам горящего дома, нет никакой гарантии, что вскоре не придется отстаивать от огня уже свой собственный. Не сговариваясь, мужчины и мальчишки быстро оделись и выбежали из дому.
Уже подбегая к горящему зданию, Вадим с Борисом поняли, что это тот самый дом, где недавно поселились Николаевы, и встревожились еще больше. Длинное двухэтажное здание уже полыхало вовсю. Несчастные погорельцы, чудом успевшие выбежать из дома, суетились над своими вещами, приехавший пожарный расчет уже успел развернуть помпы, но отстаивать обреченный дом никто из них особо и не пытался: огонь был уже настолько силен, что всем стало ясно — справиться с ним не удастся и здание обязательно сгорит дотла. Усилия пожарных были направлены в основном на то, чтобы не позволить огню перекинуться и на другие здания: искры от пожара уже обильно сыпались на соседние крыши. Со всех концов города к горящему дому сбегались люди, некоторые из них помогали пожарным, но большинство просто зачарованно взирало на буйство огненной стихии.
Эрик, прибежавший сюда вместе с Борей и его отцом, стоял в первых рядах зевак. Огонь его не страшил, но он пока не представлял себе, чем может быть здесь полезен. Внезапно он заметил женщину, видимо, недавно прибежавшую, которая металась среди погорельцев и о что-то старалась у них выяснить. Но на все ее вопросы они лишь недоуменно пожимали плечами или отрицательно покачивали головами. Уверившись, видимо, в своих худших подозрениях, женщина кинулась к входу в горящее здание. Пожарные ее задержали. Она забилась в их руках, показывая на окна в левом крыле здания и пронзительно выкрикивая: «Витя! Витенька!!!».
«Да это же мама Вити Николаева!» — вдруг понял Эрик. «Что ж она так кричит-то? Наверное, искала сына и не нашла. Значит, он все еще там!» В это мгновение в голове у мальчика вспыхнула мысль, что никто кроме него сейчас не сможет спасти Витю, если, конечно, тот еще жив. Правое крыло и центр здания пылали уже единым костром, языки пламени вырывались здесь из каждого окна, над левым крылом горела крыша, но стекла в окнах второго этажа были еще целы, значит, шанс пока еще есть… Не медля ни секунды, он рванулся ко входу, его тоже попытались задержать, но Вадим, видимо, тоже все понявший относительно Вити, крикнул пожарным:
- Пропустите мальчика! Он огнеупорный! Если не он, то никто уже ничего не сделает!
Почувствовав, что его больше не держат, Эрик стрелой метнулся к горящему дверному проему и скрылся в дыму.
Пробираться по задымленным коридорам было очень непросто. Густые клубы дыма застилали глаза, мальчик почти на ощупь отыскал лестницу на второй этаж и стал по ней взбираться. На ней уже горели перила, того и гляди, займутся и ступеньки, но мальчик надеялся, что они все-таки не успеют прогореть за то время, пока он будет искать Витю, и ему не придется прыгать с верхотуры. Теперь в путь по коридору второго этажа. Здесь тоже задымлено, но двери комнат все же различить можно. Ах ты, черт! Нужная Эрику дверь оказалась заперта. Чем ее выбивать-то? Физической силой мальчик отнюдь не отличался. Сюда бы ломик какой-нибудь… Что, возвращаться назад и просить у пожарных топорик? Нет, дорога каждая секунда… В поисках хоть какого-нибудь предмета, каким можно вышибить дверь, мальчик ввалился в какую-то кладовку, и тут к своей огромной радости обнаружил топор для рубки дров. Вооружившись им, Эрик вернулся к двери витиной комнаты и принялся с яростью крушить ее в надежде выбить замок. От отчаяния силы мальчика словно удесятерились, и крепкая дверь, сбитая из сосновых досок, наконец, поддалась. Эрик ввалился в комнату и гляделся в поисках Вити.
