Владимир Свержин - Сын погибели

— Девочка, как всегда, сообразительна, — злобно усмехнулся Гаврас. — А как же Симеон?

— Его держат заложником, и покуда ему ничего не угрожает. А дальше все будет зависеть от стремительности вашей атаки и, конечно, от храбрости.

На дворцовой галерее показался давешний слуга:

— К вам отец Гервасий с солдатами.

— Много солдат?

— Четверо.

— Хорошо, — чуть помедлив, кивнул архонт, — пусть войдет. Но вели страже не отходить далеко.

Слуга поклонился и исчез.

— А ты покуда скройся за колонной, — распорядился Гаврас, глядя на ди Гуеско.

Отец Гервасий предстал пред архонтом, как обычно, потупив очи долу и перебирая четки узловатыми пальцами.

— Что привело тебя сюда, почтеннейший отче? — вновь принимая отрешенный вид, спросил повелитель Херсонеса.

— В порт прибыл корабль…

— Да, я знаю. Генуэзский.

— На нем приплыл человек с указом василевса.

— На генуэзском корабле? Согласись, это странно. Он мог и вовсе не заходить в Херсонес, а сразу идти в Солдайю.

— Это не моего ума дело, — парировал монах. — Человек доставил императорский указ. Вот он. — Отец Гервасий достал из-за пазухи опечатанный деревянный тубус.

— Может быть, ты знаешь, что в нем? — ломая печать, спросил архонт.

— Дословно нет, — шелестя четками, заверил глава местного Бюро Варваров, — но гонец передал на словах, что василевс желает видеть вас в Константинополе. И как можно скорее.

— Ты же знаешь, Гервасий, мой недуг пока не позволяет отправляться в столь дальнее путешествие.

— Такова воля императора.

— К тому же море… Ты погляди на эти волны. В ближайшую неделю погода не улучшится.

— Такова воля императора, — заученно повторил Гервасий, и взгляд его стал оловянным, ничего не выражающим, точно лик василевса на монете.

— Да пойми же, я вовсе не собираюсь перечить государю, но неужели ты думаешь, что мудрейший Иоанн Комнин решил пустить меня на дно?

— Такова воля императора, — с нажимом произнес отец Гервасий. — И еще, — ледяным тоном добавил он. — Когда судно входило в гавань, с его борта прыгнул какой-то негодяй, доплыл до берега и скрылся. Его ищут повсюду, но… — монах указал на лужу в том месте, где недавно стоял капитан папской гвардии. От лужи в обе стороны шли следы, — у меня есть основания полагать, что этот негодяй скрывается здесь.

— Отчего же скрывается? — Майорано одним прыжком очутился рядом с отцом Гервасием. — Я здесь!

В его руке мелькнул кинжал. Удар, резкий поворот, глаза монаха расширились от ужаса, рот открылся в последнем крике, но крика не прозвучало. Захрипев, глава Бюро Варваров рухнул на камень, заливая мрамор кровью.

— Я же говорил, крысиное отродье, что не прощаю врагов. Не следует ловить «Шершня»! Сдохни, падаль!

— Убивайте! Убивайте их! — уже не таясь, кричал Гаврас. — И да пребудет с нами святой Федор Стратилат!

Послушная архонту стража кинулась исполнять приказ.

— Прекрасно! — любуясь расправой, пробормотал Мултазим Иблис. — Здесь все сложилось как нельзя лучше. Теперь обсохнуть, переодеться и к Мстиславу.

Глава 30

Религиозный фанатизм — одно из лучших изобретений дьявола.

Молочно-белая взвесь затягивала ущелье непроницаемым туманом. Солнечный луч, уткнувшись в гранитную толщу, отступал, потеряв надежду осветить бегущую меж отвесных скал реку. Вдалеке слышался грохот — должно быть, за пару миль от входа в теснину вниз срывался водопад, но об этом оставалось лишь догадываться.

Всадники ехали шагом, постоянно оглядываясь и держа руки на оружии.

— Есть авторитетное мнение, — словно между прочим заметил Лис, — шо где-то тут Конан Дойл пытался замочить Шерлока Холмса.

— В этом месте легко замочить что угодно — туман как губка. Его можно держать в руках и выжимать воду. — Камдил выставил руку перед собой, проверяя, видны ли пальцы.

Всадники и охраняемый ими возок скрылись в тумане, будто и не были.

— Куда ехать? — поинтересовался Лис. — Земли не видно. Не ровен час — обрыв… Сверзимся в воду, и никакой Конан Дойл о нас даже строчки не напишет. Федюнь, — прикрикнул Лис, оборачиваясь, — ты хоть ответь толком: куда мы едем?

— Уже приехали, — прозвучал неподалеку спокойный мальчишеский голос. — Дальше пути нет.

— Это шо еще за новости? — возмутился Сергей. — Приехали за туманом, а где ж тогда запах тайги?

— Да ты сам, коли хочешь, копьем потыкай, — предложил Федюня, и заинтересованный Лис тут же последовал его совету.

Чуть впереди, за лошадиной мордой, наконечник копья уперся в преграду. Она не поддавалась, как дерево под острым железом, не издавала стука, словно при ударе о камень — была незрима и нерушима. Не веря своим ощущениям, Лис спешился и подошел к туманному пределу.

— Как я не люблю все эти чары, — со вздохом сказал он, ощупывая твердый воздух перед собой. — Капитан, дальнейшие перспективы туманны и бесперспективны. Федюнь, растолкуй наконец, какого рожна мы сюда поперлись.

— Путь нам тут проложен, — без особых эмоций пояснил Сын погибели.

— Кто ж так пролагает? Хорош путь — встряли, как пьяный в угол. Или ты знаешь, где в этой загородке дверка?

— Нет, — подходя поближе к Лису, сознался мальчик, — да и не время еще.

— Новая песня… Мессир, вы слышите? Мы сюда тащились по долинам и по взгорьям, как та дивизия вперед, кучу народу положили, сами чуть дуба не врезали, а получилось не вперед, а в зад — фейсконтроль не пропускает.

— Какой тут фейсконтроль? — послышалось из тумана. — Ничегошеньки не видно.

— Зато слышно, — напрягся Сергей. — Кажется, сюда кто-то скачет.

— Определенно скачет, — подтвердил Камдил.

— Ну шо, граф, занимаем очередь к кассе или готовимся к бою?

— Проклятие! Здесь ничего не разберешь, — сказали вдалеке.

— Хоть глаз коли, — ответил другой голос.

— И выколю! — рявкнул первый. — Спешивайтесь и ведите коней в поводу. Рыцарю с его людьми не видать ни зги, так же как и нам. Если они прошли, то мы тоже сможем… Давайте, давайте пошевеливайтесь, они совсем близко!

— Но принц, здесь же своих от чужих не отличишь!

— Принц? — раздалось в голове Камдила. — Капитан, хай меня ранят! Судя по выговору — это явно принц Уэльский. Шо здесь делает наследник вашего престола?

— Прежде всего наследнику еще не присвоен этот титул. Но голос знакомый.

— Я тебе напомню. Это тот мордоворот со взглядом шестидюймовки «Авроры», с которым мы устраивали противопожарный забег из замка.

— Господи, он-то что здесь делает?

— А хрен его знает. Давай спросим.

— Он явно не один.

— Мы тоже.

— Эй, Гарри, — крикнул Лис. — Сдавайся, ты окружен!

— Ну уж нет! — яростным ревом ответил туман.

— Верните мечи в ножны, — властно потребовал Федюня. — Срок настал. Подойди ко мне, Гарри, я ждал тебя.

Это сообщение обескуражило вождя мятежников, но он со звоном вернул клинок в ножны и пошел на голос.

— Было трудно сделать выбор? — буднично, словно между делом, спросил Федюня. — За морем остались те, кто шел за тобой…

— Трудно, — понимая о чем речь, подтвердил Гарри. — Почему все остановились?

— Стена. Невидимая. Ни зверю лютому, ни птице небесной, ни рыбе, в водах обитающей, не пройти сквозь тот предел, — нараспев произнес отрок, кажется, что-то цитируя. — Ни огню небес, ни пламени бездны, ни человечьему хотенью не сокрушить его.

— Тогда что мы здесь делаем? — удивился валлиец.

— Ждем.

— Чего?

— Пока свершится.

— Что свершится?

— Не знаю. То, ради чего он привел нас сюда. — Федюня достал из-за пазухи медальон, и туман вдруг заметно поредел, будто на груди мальчишки блеснуло небольшое солнце.

— Капитан, тебе это ничего не напоминает? — Лис потянул руку к медальону. — Ну-ка, дай глянуть.

— Не трогай! — предостерегающе крикнул Федюня. — В нем смерть!

— Ешкин дрын! — Сергей отдернул пальцы.

— Не надо. — Камдил подъехал ближе. — Напоминает… Такая же эмблема была в башне Фауста. Я тогда подумал, что это его герб.

— Странная эмблема.

— Ничего странного. Геральдическая шарада. Змея, кусающая свой хвост, — символ вечности и совершенства, как, впрочем, любой круг. То, что они переплетены между собой, указывает на их триединство — так сказать, тройная проекция на одно и то же. Далее — перстни с рубином на шее каждой змеи. Это символ тайны, священной тайны. Буквально тайны крови, тайны жизни. Прибавь сюда то, что сама по себе змея — символ мудрости и обновления.

— Прибавил, — отозвался Лис. — Но извини, Капитан, куркулятор дома оставил. Скажи лучше сразу ответ.