Александр Самохвалов - Боевой разворот. И-16 для «попаданца»
Так рассчитали, чтобы перед рассветом течение вынесло к берегу. Северному. Полуострова Корнуэлл. Туда, впочем, где туристов не очень. Красиво там. Меловые обрывы, скалы. Довольно долго пришлось вдоль всего этого великолепия чапать. По песку да булдыганам. Гандон притопил метрах в ста от берега. Биоразлагаемый. То есть, где-то через месяц и следов не остаётся. Потом с непромокаемым контейнером голышом – в плавках, то есть – на пляж. Вода холоднющая. Продрог, как сволочь. При моих габаритах это быстро. А как вылез – тем паче. Осень была уже. Ноябрь. Дождь и туман, как чисто британские явления. Вытерся, оделся, хряпнул из фляжки – для сугрева и запаха одновременно. На случай дурацких вопросов…
Какие вопросы… До места добрался к обеду где-то. Оттуда, по извилистой тропке – вверх. Цунами там не так чтобы уж очень здорово порезвилось, но и не так чтобы вовсе без этого. Народу немного, но отдельные идиоты попадались. Не говоря уже об идиотках. Слава богу, по британскому обыкновению не страдающих избыточной тягой к общению. Тем более с мрачным небритым типом, вовсю благоухающими свежайшим опохмелом. Дешёвым. Джин… Всё таким же злобно нетрезвым мымриком дотопал до автобусной остановки. Далее, железкой, до столицы. Ихней. Там комнатёнку снял. В нужном районе. Дрянной оказался. Райончик. Думал, проводить канализацию и прочие коммуникации поверху – сугубо московское изобретение. Оказалось, отнюдь. Причём даже и вовсе не на временной основе.
На на удивление высоком третьем этаже. Без лифта, разумеется. Удобства общие. Клетушка душа – в гробу просторнее. Впрочем, окно. С видом на соседний дом. Метрах в двадцати. Но если, подняв фрамугу, что забавно, вверх, высунуться, можно полюбоваться. На глухую стену дома, что справа, и с окошечками – что слева. Метрах аж в десяти и пяти, соответственно. Зато дорого. Блин. Заплатил, тем не менее, за месяц. Вроде как сразу постоянный квартиросъёмщик. Доверия больше. Прикупил ноут. Мобилу. Подержанное старьё. И-нет. Через мобилу пришлось – в хибаре не было. Ни выделенки, ни Wi-Fi. Деревня, тля.
Документы приличные. Может, как раз местные и справили. Но скорее наши. У местных главная цель была, по определению, не светиться. До всеобщего очипления ешё лет пять оставалось. Впрочем, говорят, и ID-чипы подделывали. Но не зэки на коленке, разумеется – лишь ну оччень серьёзные конторы. Один, под ухо, при рождении. Буквально. То есть, как только – так сразу. После первого вопля. Второй – в ладонь, под большой палец. Правой, обычно, руки. В четырнадцать. Лет. И паспорт, и кошелёк, и всё на свете, включая любые полисы, дипломы, проездные, медкарточку… И замечания с предупреждениями, ну, по уголовной части – всенепременно. Туда же. А как же свобода, демократия, неприкосновенность частной жизни – спросите вы? А никак.
Днём немного по городу мотался. Вроде как работу искал. На велике. Пришлось прикупить – тоже подержанный. Таскал на этаж, и в каморку. Поворовывали потому что. Всё как у нас. Ну – почти. Почище разве что. На улицах, да и везде. Не так чтобы очень намного, впрочем. Объявления по и-нету, по порталам зарегистрировался. Неквалифицированный рабочий из Даблина – туда блин'а. Права любительские – имеются. Честный, порядочный, не женатый, бездетный, не пьющий. Почти. Мечтает устроиться в вашей расчудесной столице. Работы чтоб поменьше, зарплата, натурально, побольше. Губу, впрочем, особо не раскатывая, чтоб вовсе за клоуна не приняли, а там и у полицаев местных интерес может возникнуть. Сугубо профессиональный. Забавные, кстати, парни. Энд гирлы. В смешных шляпах. Наподобие котелков. С округлым фасонистым верхом. Девицы тоже. Впрочем, дело знают. Видно птичков по полёту. Бобби называются.[272] Что интересно, шляпа побольше – Бобби декоративный. Поменьше – Бобби шустрый. Не по их я, разумеется, был части. Но – зацепить могли. Случайно. Или ещё как.
Но и без пиетета особого, резюмешка, в смысле, то есть, чтоб не сразу ломанулись гурьбой – на трудовые подвиги зазывать. Трафик нонче дорог. В общем, проинструктировали правильно. Один-два отклика в день, не более. С работой там вообще не так чтобы очень здорово было. Как, собственно, и везде. Старался не светиться. Особо. Внешность у меня предельно запоминающаяся. По щекам гнусный намёк на намерение отпустить что-то навроде бакенбардов, мерзкие усики и бородка-пидараска. Ненавижу. Это для искажающей истинный облик приметности. А так хилый коротышка, волосы светлые, чуть с рыжинкой, немного отросшие – неопрятно, глаза серые с прозеленью, большие, широко поставленные, нос коротковат, губы тонкие, рот большой, уши прижатые, небольшие, черты лица обыкновенные, особых примет нет – здесь, в Англии, наверное, если не четверть, то одна где-то восьмая таких вот примерно хмырей, не меньше. Шастает. Подвижный, пьющий сверх меры, поведение несколько порывистое, вспыльчивый. Как и надо было.
Где-то на траверсе Жабчицы уже. Южнее прошли. Здесь менее шумно. Должно быть. По идее. Опекаемые ползут себе, головами вертят из люков. "Мессеров" не видно. Ещё с полчасика. Осталось. Бормотнул в рацию. Хрен знает, поняла что, нет. Ласточка. Сядем – спрошу. Лучше персонально. Заодно и познакомиться.
Вечера проводил в пабе. The Red Lion. Основное рабочее место. Моё, в смысле. Клиента в первый же день просёк. Ражий детина, за метр девяносто где-то. Но скорее худощавым. Смотрелся бы. Если б не брюшко. Пивное. Морда противная, высокомерная. Волос проволочно-курчавый, ржаво рыжий. Бакенбарды. Роскошные и ухоженные. Залысины. Глаза… нехорошие. Мутные и уходящие. В сторону и сквозь. Всегда в костюмчике. Явно не дешёвом. Сорочки меняет ежедневно, всегда приличные. Хотя и заметно, что не новьё. Постоянно при галстуке. Шёлковом, с тонкой светло-голубой диагональной полосой на чёрном фоне. Итонском,[273] то бишь. Просветили. Инструкторы. У нас обычно к такого рода цацкам особо привязаны неудачники. Как здесь – не знаю. То же самое, скорее всего. Отзывается на погоняло Смайли. Действительно, часто улыбается. Охотно демонстрируя обществу фирменно-лошадиный прикус качественных протезов. Только вот в ответ – не хочется. А наоборот, дать в зубы. Что непрофессионально. Пальцы можно поранить. Или разбить. Заживает особенно плохо. Почему-то.
Лет тридцать пять, пожалуй. Завсегдатай, и чувствует себя здесь… ну, если не королём, то герцогом, как минимум. Кумберлендским. Смеётся часто, громко и неприятно визгливо. Говорит непонятно. Что-то вроде кокни. Облагороженного. Слегка. Начала слов глотает, и как бы мяукает гласными. Звучит довольно мерзко. Впрочем, похоже, больше рисовка. Наподобие моего ирландского акцента – только сугубо из дешёвого выпендрёжа. Странный тип. Похоже, неудачник с кучей комплексов. Привычка широко размахивать руками. Особенно если под градусом. Может, на этом подловить?
Гоша со Жданом навстречу. За ними Толик разворачивает звено, следом ребята из 190-го. Так и не узнал. Имена-фамилии. Впрочем, неважно. Курс на Пинск.
Паб… простой. Даже – очень простой. Ну конечно, в этом-то районе. Не так чтоб вблизи знаменито отстойного Петтикот-Лейн-Маркет, но и не так чтобы вовсе поодаль. Сохранившейся старой застройки. Квартал. Гордящийся разве что малым количеством цветного населения. На углу, как и положено старому доброму английскому пабу. Точнее, с торца длинного такого строения, в четыре высоченных этажа, сужающегося клином к небольшой площади. Наподобие Пяти углов в Питере. Стычки, драки даже – случаются. Очень даже вполне. За первый же вечер – две. Это в будний-то день. Вторник. Имелся даже вышибала. В четверг подошёл. Похоже, из спортсменов. Бывших. Ну очень бывших – но хватка, чувствую, есть ещё. Местным более чем. Хватать должно. А не местных здесь и не бывает. Почти. Распространено – в России, где же ещё? — заблуждение относительно того, что за границей, мол, пьют мало, и лишь только мы, русские – ну ах какие молодцы! Бред. И мужики англицкие, и тётки до того лихо потребляют – аж дух захватывает. Чистенько, тем не менее. И аккуратненько – лакированные панели резные деревянные, тёмные – под старину. А может – и правда старинные. Глаз радуют.
Немного обжился. Насколько возможно – за пару дней. Утром, в том же пабе, завтрак. Английский так называемый. Большой. Full Engish Breakfast. Обжираловка. И вкусно. Опять же, вопреки распространённому мнению об англицкой кухне. Запив, непременно, парой пинт крепкого портера. Для нужного впечатления на потенциальных работодателей. Свеженьким таким перегарчиком, без фанатизма, однако. Спиваться в планы не входило. Днём где-нибудь перехватывал. Вечером же опять в паб. Что-нибудь из Today's Special. То есть, сегодняшнее фирменное, что со скидкой. Джин. Пиво подешевле. Lager. Наибюджетнейшый вариант юного будущего алкоголика. Джин, натурально, большей частью в кондом. У воротника пришпандыреный. С внутренней стороны. Куртки. С распорочкой. Из палочек с ваткой на концах. Продаются такие. Уши чистить. Тем не менее – эдак вот и спиться можно. Никогда не был крепок к алкоголю. Масса мала… Репутацию себе, однако, создал. Шизанутого скандального алкаша-задиры. У них, в принципе, не принято подходить к человеку. Просто так. Но когда в подпитии – бывает. Огрызнулся. Так, чтоб со скандалом, пусть без драки, однако на грани. С явными аутсайдерами. Местного разлива. До срока категорически противопоказано. Не кулаки чесать сюда. Приехал.
