Исправитель. Книга 1. Первомай - Дмитрий Ромов
Она подошла ближе и пристально вгляделась мне в лицо.
— Вы что, снова травму головы получили?
— Нет, плеча на этот раз.
Она прищурилась, пытливо выискивая следы синяков.
— Этак мы с вами вообще никогда не закончим терапию. Идите за мной.
— Но мне на перевязку нужно.
— Никуда ваша перевязка не денется. Я должна вас осмотреть.
Я бы тебя тоже с интересом осмотрел и даже с удовольствием. А то завела моду, заставит раздеться и подаёт команды. То приседать, то ходить с закрытыми глазами, только гопака ещё отплясывать не заставляла.
— Как не денется, у меня серьёзные дела, мне огромный фурункул удалили в Москве, теперь вот перевязки делаю.
— Фурункул? Откуда он взялся-то? Я же отлично помню ваше… э-э-э…
— Тело?
— Ваше состояние. Не было у вас никаких фурункулов на плечах. Вечно вы врёте, Жаров. Бегом в мой кабинет!
Я усмехнулся, но встал и пошёл вслед за ней. Красота ведь великая сила, на самом-то деле.
— Знаете, Варя, — сказал я, раскрывая портфель.
— Это когда мы с вами так сблизились, что я вдруг Варей стала?
— Я вам подарочек небольшой принёс.
— Подарок? С чего это?
— Ну, вы столько возитесь со мной, а я неблагодарный не посещаю вас вовремя.
— Вам что, снова больничный нужен? — с подозрением уставилась она на меня.
— Нет, пока не нужен, просто хочу вам приятное сделать.
Я достал из портфеля коробочку «Пани Валевска». Это были те самые духи, что я отнял у барыги.
— На будущее что ли?
— Да бросьте вы, неужели вам нельзя без корыстных побуждений подарить что-нибудь?
Скулы её чуть порозовели, а конопушки посветлели.
— Вы меня извините, но мне правда на перевязку, я не шучу. Вот видите?
Я снял свитер и показал ей потемневшую повязку.
— Я к вам обязательно загляну в ближайшее время.
— Ну, вы хоть вспомнили что-нибудь?
— Честно? Нет. Формирую воспоминания из свидетельств других людей. А бабушку свою я вообще умудряюсь водить за нос.
— Серьёзно⁈
— Да. Почему-то мне кажется, если она узнает, что у меня амнезия, то сильно расстроится. А у неё возраст, сами понимаете…
— Слушайте… ну зачем вы такой дорогой подарок…
— Варя, давайте как-нибудь поужинаем вместе? Или сходим куда-нибудь? В художественную галерею, например. Хотите в галерею?
— Спасибо вам, Саша, за подарок. Но от посещения выставки, давайте пока воздержимся.
— Жалко. Тогда напишите мне освобождение от субботника, пожалуйста.
— Что? — вздёрнулась она.
— Это шутка, — рассмеялся я. — просто хотел немного вас встряхнуть.
Из поликлиники я шёл со свежим бинтом и освобождением от работ. Воспользуюсь им или нет, я пока не знал, но пусть будет. Хуже от него точно не станет.
Зина, как я и предполагал, получив от начальства похвалы и благодарности за решение проблемы с сукном, не сказала о моей задержке ни слова.
— Слушай, — прошептал мне Вотруба, склонившись надо мной. — Что с ней там случилось? Ты не знаешь? Может, молния ударила?
— В Москве? — уточнил я. — Даже и не знаю, а почему ты спрашиваешь? Вроде обычная она, никаких радикальных перемен.
— Ну, — задумчиво произнёс он, — не такая уж и обычная. Она сегодня подошла и сказала, мол, если у меня проблемы с детьми и женой, так и быть, она сама поедет в Москву на следующей неделе. Что ты с ней там сделал?
— Я? Мне, пожалуй, такое было бы не под силу.
А вот дяде Эдику удалось. Причём, ему это приключение даже понравилось, насколько я понял.
— Ну, не знаю. Совершенно ведь другой человек. С пониманием и гуманизмом. Как говорится, всё для человека, всё во имя человека.
— Ага, — вспомнил я анекдот. — Я даже знаю этого человека. И это не ты.
Честно отсидев день на работе, к семи часам я отправился в ресторан. Надо заметить, что в обеденный перерыв вместо того, чтобы наслаждаться щами и биточками, я смотался в «Солнечный» и дал трояк администратору за бронирование столика.
И теперь я ждал у входа свою даму. Ждать пришлось недолго. Пунктуальность — это качество, достойное всяческих похвал, и ровно в семь появилась Ирина.
— О, мой кабальеро уже здесь, — усмехнулась она. — Ну, здравствуй, друг сердечный.
Она протянула руку, сложив её не для пожатия, а для поцелуя. Но я это дело проигнорировал, подумав, что поцелуи руки будут тогда, когда я сам решу, а не по её произволению.
— Привет, — улыбнулся я и легонько стиснул, протянутую руку. — Ирина Артуровна.
— А, давай без Артуровны, — прищурилась она.
— А, давай, — усмехнулся я и повёл её в зал.
Администратор проводил нас к тому же столику, где мы сидели в прошлый раз. Сегодня мы заказали шампанское и судака. Особо вкусно не было, но терпимо — да. Вполне терпимо.
— Послушай, я сегодня прилетел из Москвы, — начал я то, ради чего, собственно, мы и встретились.
— Какой ты скучный, Жаров, — поморщилась она и расстегнула верхнюю пуговицу блузки. — Честное слово. Сидишь с девушкой и не можешь придумать ничего лучше, чем говорить о делах. Что с рукой?
Она кивнула на утолщение, которое было отчётливо видно под свитером. Медсестра расстаралась, получив коробку конфет и бинта не пожалела.
— Бандитская пуля.
— О, как.
— Да. Слушай, я предлагаю сейчас закончить ужин и пойти ко мне домой. У меня есть эксклюзивная коллекция редких и чрезвычайно ценных пейзажей.
— Пошляк. А слова-то какие.
— Расцениваю это, как «да». Ну, а пока мы не разделались с судаком, хочу сообщить, что сегодня в аэропорту видел Зубатого.
Она пожала плечами.
— Эка невидаль. Теперь ты его очень часто сможешь видеть. Он ведь в Верхотомске работает.
— Серьёзно? И где же?
— В областной прокуратуре.
— Кем?
— Следователем.
— Интересное кино…
Я расскзал об инциденте, произошедшем утром.
— Дурак, — рассмеялась Ирина. — Юнусов — это зам прокурора области.Человек с крутым нравом. А этот твой дурачок, судя по всему, бравировал московскими связями.
— Но связи-то действительно имеются, наверное. Кто-то же его запихнул в прокуратуру. И отмазал от той заварушки…
— Имеются, вероятно, — согласилась она. — Только вряд ли они ему помогут, если он попадёт в немилость к Юнусову. У
