Андрей Архипов - Поветлужье
- Да ты счет моей казне хочешь вести...
- Не гневись, князь, - протянул руки ладонями вперед полусотник. - Не считать я твою казну собираюсь, а помочь тебе побольше с людишек твоих получить. Вот, к примеру, Лаймыр... догадываться лишь могу, что не простой он человек...
Лаймыр хмыкнул, но честно перевел его слова князю, спустя мгновение озвучив обратный ответ.
- Боярин он мой из самых приближенных, ежели по-вашему его называть. Не смотри на то, что одет по-простому и меч не носит... Отслужил ужо свое на том поприще, на другом пользу приносит. Лаймыр-то как раз с недавних пор и собирает с подданных моих, кои проживают от реки Вол до устья Ветлуги, серебро на дела мои и на дань булгарам... и Суждали. Без малого четыре тысячи семей сидят на тех просторах под моей властью... И не приносят они почти ничего в казну мою. От силы пять десятков гривен серебра по-вашему, земли-то бросовые, - кугуз в упор посмотрел на воеводу, - оттого и выделил там наделы для вас...
- А коли они вчетверо больше отдадут тебе, князь... Через три года? - вкрадчиво спросил полусотник. - Отдавая лишь четверть из общего дохода по тем новым делам, что мы поставим там... при условии, что этот общий прибыток между нами поровну делиться будет.
- А еще четверть куда уйдет? Почему не всю половину мне предназначаешь? И что за дела вы там учините? Железо лить будете? Тес продавать? - показал свою полную осведомленность в их делах кугуз.
- Четверть на месте останется подданным твоим, абы работали не за страх, а за... выгоду, - начал отвечать Михалыч. - Тогда и землица та заселяться будет... А делать будем все то, про что ты упомянул, следить же за всем этим Лаймыр будет. Все работные дела твои люди наравне с нашими выполнять будут, отберем лишь их по понятливости. Так что, никуда потом знание по новым этим деяниям от тебя не денется, даже если передумаешь через три года...
- Через год! Тогда согласие мое получишь, а не выйдет у вас учетверить доход, так и сгоню вас с земли моей. Согласны ли? - прищурился и напрягся, уперев ладони в подлокотники, кугуз ветлужский.
- Это невозможно, - закачал головой Михалыч. - За год мы сами лишь на ноги встанем и свои дела наладим, за второй твоих научим, да им мастерские поставим, а третий год уже в прибыток можно будет работать...
- Прав он, князь, не сдюжить нам иначе, как бы ни старались, - опять взял в свои руки нить разговора воевода. - И еще... дела наши общие защищать надобно будет от лихих людей, от тех же новгородцев...
- Сей миг ты требуешь невозможного, чужак... - князь развалился в своем кресле и устало вздохнул. - Не буду я с Новгородом ратиться, не выжил еще из ума...
- Даже ежели они промыслы наши общие на щит взять захотят?
- Ха... что хочешь?
- Людей твоих ниже речки Вол в дружину сколачивать и обучать их.
- Я помыслю над этим... Не вижу смысла людишек с земли отрывать и делу воинскому обучать, ни тому пользу не будет, ни другому. Однако то, что буртасцев вы наголову разбили и новгородцев... хм, ощипали... в сомнение меня вводит. Может, и велю им от охотников кого выделить. Не пойму токмо, для кого ты стараешься? А, воевода?
- Для людишек своих и прибытка их...
- Ну что же... ругал я облыжно соседей своих за жадность, а как выгодой запахло, так сам руки протянул... Так, полусотник? Таков твой чин у воеводы твоего?
- Таков, - кивнул головой Михалыч. - А ты не к соседям за данью протянул их, князь, а считай, что... союзнику своему руку пожал... поверил ему.
Лаймыр вдруг наклонился к князю, что-то прошептал ему на ухо и тот удивленно взглянул на Трофима...
- Коли все так, как он говорит, и ты внучку его в жену просишь... Не думал я поутру, после бессонной ночи, аже события такой оборот примут... Сей миг понял я, отчего этот старый лис Лаймыр про вас такие хвалебные оды пел... За стол сядем сей миг, такой повод за чаркой крепкого меда обсуждать надо.
- Князь... а соль за столом этим будет? - невинно поинтересовался Михалыч, несколько секунд потом оглядывая оторопелые лица.
- Прости его, князь, за слова его... - начал извиняться за друга воевода, однако был безжалостно прерван кугузом через Лаймыра.
- Соратник твой все более по делу говорит... на княжеском столе многое есть, полусотник, и соль тоже. С чего вопросил такое?
- Вчера внучка Лаймыра обмолвилась, когда снедать мы вечером сели, что запасы соли в городе судя по всему кончаются, вздорожала она в Шанзе... Неужто нет промыслов своих у тебя, князь?
- Хм... есть малые у родичей наших, остальное привозное. Повторяю, с чего спросил, полусотник?
- У Волги приток есть, Костромой ее суздальцы зовут... - осторожно начал объяснять Михалыч, - название по тому чучелу, что сжигают...
- Знаю, и что?
- Твои ли то земли?
- Токмо до верховьев доходят, но... не все там мне подчиняются из черемисов... Там же и мерян земли начинаются, но леса там зело глухие...
- Про одно место слышал я на той реке... Называлось оно Солигалич, - обернулся к Трофиму Михалыч. - Только сейчас вспомнил... Соль там есть, и много. Правда, могут и не добывать ныне, хотя и непонятно мне, как можно мимо соляных источников пройти и не заметить... Не менее, чем с Галича или Старой Русы выход будет, думаю. Если учинить там промыслы совместные... Половину отдашь, князь?
Побледневший кугуз скорым шагом вышел в соседнюю комнату, оборвав прикрывавшую вход занавеску. Вскоре оттуда донесся какой-то грохот. Лаймыр жалостливо улыбнулся и сказал уже от себя.
- Эх... Неужто так доводить князя надо было? Вечор пил, с утра вы на его больную голову... Пока рассол не найдет, не выйдет... Стол, да чарка хмельного меда пока откладывается. Разговор с этого места нешуточный уже пойдет.
- Это ничего, мы подождем, - успокоил его Михалыч. - Мы еще про мерян беглых не поговорили... Бегут ведь они не только от того, что холопят их, но и от того, что крестят их насильно. И не токмо к вам бегут, но и в Булгар... Ты сам, Лаймыр, о том толковал... Как бы нам их к себе на землю осадить, да с суздальцами при этом не поссориться... И к тебе разговор у меня имеется. Крещеный ведь ты... Для чего сие дело учинил? Мыслю, не по своей воле ты на это согласился, раз являешься ближником кугуза... Или наоборот, наперекор всем пошел?
- Ты не обращай на него внимания, Лаймыр, - вмешался воевода, пытаясь вывести из оцепенения черемиса, - у него такое бывает. Как отходить начинает... после битвы ратной али другого волнения, так такое городит... Вот, не пойму токмо, что на этот раз с ним случилось...
- Что же? - тут же повернулся Лаймыр к Ивану, явно ожидая что-то недоброе.
- А... не берите в голову, - махнул рукой Михалыч, подмигивая обоим, - просто поначалу про название соляного место забыл, а затем как князя вашего зовут... Вот и разволновался, подумал, что мозги перестали совсем соображать...
Глава 25
Утро первой плавки встретило всех участвующих в ней густым туманом, расползшимся по овражкам, прорезающим холм со стороны болота. Шестиметровая домница, построенная в самом широком из них, было накрыта белесой пеленой почти до самой верхушки, которая теперь торчала вверх подобно скале посередине лесного озера. К ней с вершины холма были проложены широкие мостки из расколотых пополам бревен, и временами клубящийся туман касался их своими щупальцами, словно пробуя на ощупь и пытаясь уволочь в свои глубины кусочек рукотворной загадки. Однако, спустя некоторое время туманный покров отступал и тогда казалось, что между его клочьев в это мгновение блеснет гладким зеркалом спящая гладь воды. Пройдя мимо куч обожженной руды, наваленных неподалеку и закрытых от возможного дождя навесами из лапника, троица поеживающихся от утренней прохлады людей вступила на мостки.
- Вот это чудо домницей называется, - продолжил Николай объяснять положение дел Никифору и Петру, заявившихся спросить, что тут за хрень стоит и когда она заработает. Теперь же они оторопело взирали на построенное им величественное сооружение, не скрывая своих чувств. - Верхняя половина зовется шахтой и заканчивается наверху отверстием, называемое колошником. В следующей серии, то есть... в следующем разе оно будет закрываться такой хитрой штуковиной... подвижным колошниковым затвором. Это чтобы мы могли шихту, ну... руду подать внутрь, а сами колошниковые газы наружу бы не выходили. Ну, вроде такой затычки в заднице с возможностью клизму сделать. Не знаете, что такое клизма и зачем она? Счастливые люди вы, как погляжу... В общем, газы эти потом будут отводиться в кауперы и там сжигаться, чтобы немного нагреть вдуваемый в печь воздух. Кауперы что такое? Ну, тоже лить их будем, пощупаете своими руками. Сама шахта напоминает собой слегка усеченный конус с большим объемом верхней части... эээ... да сами увидите, как развиднеется окрест. А всю геометрию в школьном объеме я вам за утро все равно не успею объяснить... Короче, середина печи - распар, нижняя часть - горн. Через отверстия в нем, тем же доломитом обожженным обложенные и фурмами зовущимися, в домницу упомянутый подогретый воздух будет когда-нибудь вдуваться мехами, ныне же только холодный подадим. Разожжем в домнице сейчас костер дровишками и камышом, прогреем ее, а потом через колошник порциями будем загружать слоями древесный уголь и руду с молотым известняком в качестве флюса... Ну, совсем чуть-чуть последний добавим, чтобы лучше связать пустую породу в шлаки. Вообще эта домница на вагранку для переплавки чугуна похожа, которую вы четверть часа назад видели. Ее тоже с открытой грудью сделали, чтобы в случае, если козла подпустим, достать его оттуда... Да нет! Помогать мне резать, а потом жечь в печи неповинное животное не надо. И на петуха я его менять не собираюсь. И вообще, он мне там не нужен... Тьфу! Видите же мостки, вдруг забежит... Тоже мне, христиане, все бы им жертву какую принести... своим богам.
