Юрий Корчевский - Командир штрафбата
– Немцев бить – это хорошо, но думаю, чем дальше на запад, тем сильнее сопротивление будет – и немцев, и поляков, и украинцев.
– Разобьём всех к… матери! Под Сталинградом разбили, под Курском хребет сломали – добьём! Немец уже не тот пошёл, что в начале войны, той наглости нет. Силён немец, но и мы уже не те, научились воевать, да и техники хватает.
Всё правда, Сергей и сам это видел. У пехоты автоматов полно, кормёжка исправная. В небе наши истребители уже не дают немцам безнаказанно бомбить. Танки и самоходки новые появились, целые полки.
Силён немец, и потери будут ещё больше, но у бойцов и командиров уныния, как в 1941 году, уже не было, ощущался боевой настрой и уверенность в победе.
Только уйти с полком дальше на запад не получилось. Сергея вызвали в ОКР СМЕРШа в Проскуров. Удивился майор, но в армии приказам подчиняются.
Он прибыл в отдел, доложился всё тому же полковнику Глине.
– Товарищ полковник, майор Колесников по вашему приказу прибыл.
– Не тянись, майор, мы не в армии. Садись.
Ничего хорошего от вызова к начальству Сергей не ждал. Есть поговорка: «Дорога вокруг начальства короче прямой». Вот он её и старался придерживаться.
– Как служба идёт?
– Нормально.
– Я смотрю – ты быстро освоился, в зачистках участвовал.
– Так точно.
Сергей старался быть предельно краток.
– Вот что. Движение националистическое уже до печёнок достало. Советская власть на освобождённых территориях должна на местах на коммунистов, на сельскую администрацию опираться. А их вырезают наглым образом! И армия потери от бандеровцев несёт. Руководство приняло решение – бороться с ОУН и прочим отребьем их же методами.
Сергей удивился, но смолчал. Не стоит прерывать монолог начальства. Захочет – сам скажет.
– Потому будем создавать партизанские отряды из сотрудников СМЕРШа, они будут действовать под видом бандеровцев, а сами – уничтожать встретившихся боевиков. Что думаешь?
– Моё дело – выполнять приказы.
– И всё-таки?
– Сложно. Надо язык украинский знать, да и внешне сотрудники себя выдадут – причёски у них короткие, армейские. А у бандеровцев лица загорелые и обветренные, они же всё время на природе проводят. Запах опять же специфический – да много мелочей. Опытный глаз распознает. Служба безпеки у них есть, и не дураки там обретаются.
– Сам об этом думал и рад, что наши выводы совпадают. Но я тоже человек военный и вынужден подчиняться. Больше скажу – бригада партизан под командованием прославленного Ковпака тоже сюда перебрасывается.
– Ого!
– Потому принято решение – назначить тебя, Колесников, командиром одного из таких отрядов.
Сергей несколько минут молчал, переваривая услышанное. Да ведь это же полный провал! Какой из него руководитель отряда? Не знает ни местных условий, ни традиций, ни языка, и живого партизана не видел никогда.
– Майор, чего молчишь? У тебя двадцать человек в отряде будут, все из «чистильщиков» – с боевым опытом, и говорят на украинском или «суржике».
«Суржиком» называли в простонародье смесь украинского, польского и русского языков.
– Товарищ полковник, а как вы себе это представляете? Подчинённые язык знают, а я, командир, – нет?
– Да чего с ними долго говорить? Видишь – бандеровец, враг – убей без разговоров!
Сергей покачал головой.
– Вот что, Колесников, уговаривать я тебя не собираюсь. Есть приказ, и ты обязан его выполнить – у нас не колхоз.
– Так точно!
Сергей вскочил со стула и вытянулся.
– Другое дело! Тебя сейчас проводят – переодеться надо, не в форме же ты в лес пойдёшь.
Офицер-порученец отвёз Сергея на окраину Проскурова. Там, на территории пехотной части, в отдельном бараке располагался отряд «чистильщиков».
Офицер передал пакет старшему лейтенанту и откозырял. Офицер ознакомился с содержимым пакета, кивнул.
– Пройдёмте, товарищ майор, – он завёл Сергея в каптёрку.
– Раздевайтесь, будем одежду подбирать.
Сергея полностью переодели – начиная от немецких кальсон и до куртки немецкого егеря. Такую Сергей видел в первый раз.
– Очень удобная куртка, майор, меня добрым словом поминать будете. Тёплая, не промокает и не продувается.
– Так ещё же не зима.
– В лесу ночью уже прохладно. Оружие какое себе возьмёте?
– Автомат немецкий и «вальтер».
– Что-то у «чистильщиков» запросы одинаковые.
– Жизнь заставляет.
Сергей посмотрел на себя в зеркало. Вылитый бандит, только причёска подкачала, и щетины не хватает.
– А головной убор какой?
– Дай пилотку или кепи.
– Оуновцы кепи немецкие носят, с трезубцем вместо свастики.
– Вот и мне такое давай.
Он нацепил поношенное кепи, и теперь причёска не так бросалась в глаза.
– Товарищ майор, пойдёмте, я вас представлю личному составу.
Едва Сергей и старлей вошли в большую комнату, находившиеся там сослуживцы встали. Выглядели они довольно разношёрстно. Разная одежда – от телогреек до овчинных жилетов. У большинства – немецкие сапоги, потому что они удобны в носке и оставляют характерный след. Оуновцы такие любили.
– Вольно. Представляю вам командира вашей группы майора Колесникова.
Старлей вышел.
– Можно сесть, познакомимся.
В группе оказались люди разного возраста – от двадцати пяти до сорока лет. Сергей постарался запомнить фамилии.
– О предстоящей операции знаете?
– В общих чертах.
– Действуем под видом бандеровского отряда. Задача: при встрече уничтожать всех в лесах, и бандеровцев – в первую очередь; бандитов и дезертиров – тоже. С этого момента разговаривать только по-украински или на «суржике». Выход на задание ночью. Проверьте оружие, патронов побольше, про гранаты не забудьте. Вопросы?
– Товарищ майор, это не вас Лешим прозвали?
– Меня, только это отношения к делу не имеет.
Вот черти, прознали уже про прозвище. А может, оно и к лучшему. Будут знать, что командир у них не из штаба, а такой же, как и они, «чистильщик».
Как только смерклось, Сергей объявил построение в комнате, осмотрел экипировку и вооружение.
– Не вижу пулемёта.
– Так приказа не было.
– Вы – Жоров, если не ошибаюсь?
– Так точно!
– Получите пулемёт, лучше немецкий МГ-34.
– Слушаюсь.
Сергей специально выбрал здоровяка. Пулемёт – железяка тяжёлая, во время марша, да по лесам вымотает кого хочешь.
– Остальным – попрыгать.
– Через скакалку, товарищ майор?
Это Пахомов, из молодых, потому и рот у него до ушей.
– Пахомов, лечь!
Весельчак улёгся, за плечами – «сидор» с бельём и продуктами, на груди – автомат.
– Десять раз отжался!
Громыхая оружием, Пахомов стал отжиматься, а группа вслух громко считала каждое отжимание.
«Чистильщик» встал с пола красным, со вспотевшим лбом.
– Пахомов, что-нибудь понял?
– Так точно, товарищ майор!
– Объясни друзьям.
– Надо было, не раздумывая, выполнить приказ.
– Выводы правильные. Кто ещё хочет поотжиматься? Нет таких? Тогда попрыгаем!
Навьюченные оружием и «сидорами» парни попрыгали. Получилось тяжеловато и шумно: бренчало оружие, фляжки, запас патронов и бритвы в «сидорах».
– Господа бандиты! – пошутил Сергей. – Вас будет слышно издалека. Переложить груз в вещмешках, привести себя в порядок. Даю пятнадцать минут. Если после этого кто-то ещё будет звенеть и бренчать, будете отжиматься. Время пошло! – Сергей демонстративно посмотрел на часы.
Бойцы судорожно стали рыться в «сидорах» и поправлять оружие.
Через четверть часа Сергей снова выстроил отряд, и бойцы снова попрыгали. Звуков стало значительно меньше.
– Чтобы я больше о соблюдении осторожности на марше не напоминал. Лесные люди – охотники, партизаны, националисты всех мастей передвигаются скрытно, бесшумно. Так и вам следует ходить. Идём гуськом, один за одним. Старайтесь наступать след в след и от группы не отходить.
– Вопрос можно?
– Разрешаю.
– Почему след в след?
– Чтобы на мине случайно не подорваться, и чтобы по вашим отпечаткам сведущий человек не мог определить численность группы. Ещё вопросы?
Отряд молчал, и Сергей продолжил.
– До первого ночлега группу веду я, днём – по очереди. Кто идёт первым – смотреть под ноги, националисты могут растяжки поставить. Увидел опасность – поднять руку, в этом случае все дублируют сигнал и застывают на месте. Рука ладонью вниз – всем лежать и приготовиться к стрельбе. От слаженности действий, взаимопонимания зависит жизнь каждого из вас. Мне бы хотелось после выполнения задания привести отряд на базу в полном составе, без потерь.
Сергею вдруг остро вспомнилось, как он в войсковой разведке ходил в рейды в немецкий тыл. Вот так же слушал командира, перенимал опыт. На фронте учатся быстро. Кто не смог – отсеялся по причине гибели.
Сейчас перед ним стояли офицеры СМЕРШа, и каждый из них прошёл суровую школу «чистильщика», но партизанского опыта или опыта разведчика полковой или дивизионной разведки не имел. Да, они были хорошо подготовлены для поиска и борьбы с вражескими агентами, диверсантами, террористами, и в ближнем бою не спасуют. Но война в лесу требует других умений.
