Олег Федоров - Дневник тринадцатого императора Всероссийского Николая Второго. Часть 5

Тридцать шесть последних лет своей жизни Иван Турчанинов прожил, работая на Иллинойскую центральную железную дорогу и перебиваясь случайными заработками. Он скончался 19 июня 1901 г., забытый всеми, кроме своих однополчан и был похоронен на казенный счет в городке Энн, штат Иллинойс.

Сто сорок четвёртая запись в дневнике ЕИВ Николая второго

К строительному инженеру, возводящему водонапорную конструкцию в пригороде города Чикаго, принадлежащей Иллинойской центральной железной дороге, подошёл неопределённого возраста неприметный человек в неприметном костюме и поинтересовался:

— Простите сэр, не вы ли будете инженер Джон Бэйзил Турчин?

— Да, я Иван Турчин сори, Джон Бэйзил Турчин.

Не очень приветливо ответил занятый расчётами на маленькой логарифмической линейке, человек, к которому обратились с вопросом.

— О, извините, я видимо не вовремя.

— Ничего, это вы извините. Расчёты я уже закончил. Готов вас выслушать.

— Мы не могли бы поговорить, так чтобы нам не мешали.

— Да конечно. Сейчас у рабочих будет перерыв. Они пойдут обедать и нам никто не помешает.

Выйдя на строительную площадку, Турчин выслушал несколько кратких рапортов от бригадиров и отпустил их обедать. Затем Бэйзил поискал глазами незнакомца, но тот оказался неожиданно рядом, как будто всё время не отходил от него.

— Внимательно слушаю вас. Бутерброд хотите?

— Благодарю, но если я займусь бутербродом, то не смогу говорить.

— Хорошо, как хотите, жена очень вкусно их готовит.

— Как себя чувствует Надежда Дмитриевна?

Уже по Русски спросил неприметный человек и расплылся в широкой улыбке.

— Так Вы наш, Русский!

— Как там, у нас в России? Что делается? Как себя молодой царь держит? Что в армии?

— О, так много вопросов сразу. Я быстро, на все и не отвечу. Думаю, что на них вы сами скоро ответствовать сможете.

— Это как же? В Россию мне путь господами сенаторами заказан.

— Всё течёт, всё меняется.

— Весь персонал Российского консульства в США уже заменён. Дома тоже много изменений произошло.

— У меня к вам есть предложение. Даже несколько.

— Я весь — внимание.

— Его Императорское Величество, через доверенных лиц, поручил мне передать Вам, что вы восстановлены в гражданстве, а также в вашем воинском звании, вам полагается денежная компенсация, для чего необходимо обратиться лично в Российское консульство в Нью-Йорке.

— Ух, ты. Ну и дела.

— В этом конверте деньги, которые могут вам понадобиться для поездки.

— Да, кстати, вы подавали документы на получение американского гражданства?

— Нет, конечно. Я русский и таким и умру.

— Ну, это-то всегда успеется, потому торопиться не надо. А бумаги вместе с женой напишите, и ход им дайте. Будем считать, что у вас «ДВОЙНОЕ» гражданство получится.

— В этом мире вам возможно, ещё очень много дел предстоит свершить.

— Интересно, каких?

— Извините, но я не уполномочен, а попросту не знаю. Интуиция подсказывает, что если кто-то нужен Е.И.В., то явно не для пустяков.

— Конверт не потеряйте, там тысяча долларов!

— О нашем разговоре, никому говорить не стоит, даже Надежде Дмитриевне. В консульстве об этой встрече тоже распространяться не стоит, вице-консул о вашем возможном визите предупреждён.

………………………………………………………………….………………………………….

Спустя неделю, в одной из многочисленных гостиниц Нью-Йорка остановилась супружеская пара. Консьерж на стойке рессепшена и коридорный по характерному выговору, сразу определили в них провинциалов, из района Великих озёр. Они заплатили за неделю вперёд и направились поглазеть, как все провинциалы, на новостройки «Большого Яблока».

Как были бы разочарованы гостиничные служки, узнав, что «провинциалы» направились прямиком в Российское консульство.

……………………………………………………………………………

Их принял вице консул, который очень чутко и внимательно встретил необычных посетителей. Потом его жена увлекла Надежду Дмитриевну куда-то в глубину здания и мужчины остались одни.

— Полковник Турчанинов, Иван Васильевич. Повелением государя императора Российского я уполномочен вручить вам Российские паспорта и передать его личную просьбу.

После слова просьба, дипломат сделал паузу, толи чтобы подчеркнуть это слово такое не характерное для императорских реляций, толи чтобы подчеркнуть необычность и важность ситуации, когда самодержец не повелевает и приказывает, а лишь высказывает просьбу!

Сказать, что Иван Васильевич не волновался, наверное, не сказать ничего. Боевой, отважный командир, многократно ходивший в атаку и видевший смерть, в этот момент казалось, снова почувствовал себя нужным и снова на своем, Богом определённом месте!

Пока Турчанинов приходил в себя, вице-консул быстро вышел в соседнюю комнату. Послышался щелчок сейфового замка, а вернувшийся в комнату чиновник держал в руках небольшую трубку длиной не более десяти дюймов.

— Здесь его собственноручная запись.

С этими словами он вскрыл аккуратную восковую упаковку, открыл трубку-футляр и вынул из неё лист бумаги с вензелями водяных знаков и несколькими строками рукописного текста.

В записке была изложена просьба императора. Турчанинов быстро пробежал глазами текст, затем перечёл его ещё раз. Всё это время дипломат держался в стороне, так, чтобы не мешать гостю. Когда он убедился, что послание дошло, то произнёс:

— Уважаемый господин Турчанинов, положите, пожалуйста, письмо в камин, через двадцать — тридцать секунд оно самоуничтожиться.

Действительно, письмо за каминной решёткой сначала побурело, затем начало чернеть и сразу же вспыхнуло весёлым сине — оранжевым пламенем.

— Ух, ты!

Только и смог произнести полковник артиллерии.

— У каждой специальности свои правила, ответил вице-консул, перемешивая миниатюрной кочергой пепел записки.

— Каковы ваши успехи в деле натурализации в Соединённых штатах?

— Мой бывший однополчанин, сенаторДжозефБ. Фаракен, пообещал что, учитывая ходатайство военного министра Уильяма Шермана, и участие самого президента это не займёт более полугода.

— Это очень хорошо.

— Деньги, о которых упоминается в письме Е.И.В., завтра уже будут перечислены на ваше имя в банки городов Цинциннати, Хартфорд и Филадельфия.

— Быстро это у вас делается.

— Теперь в государстве Российском многое быстро происходит, а за некоторыми событиями вообще трудно уследить бывает.

— Когда надумаете осуществить поездку в Старый свет, дайте мне знать заранее. Более никого из сотрудников консульства посвящать в наши дела не нужно.

— Если не возражаете, то до означенной поездки ваши новые паспорта, будут храниться в моём сейфе, это позволит избежать всяких нежелательных случайностей.

— Пожалуй, вы правы. Предусмотрительность ещё ни кому не вредила.

К этому моменту обе женщины появились в кабинете, тепло, попрощавшись, супруги Турчаниновы покинули гостеприимный кусочек России на другом полушарии.

В 1862 году американец,доктор Ричард Дж. Гатлинг из Северной Каролины, получил патент на очень удачное батарейное орудие или пулемет. Его основной принцип состоял во вращении вокруг центральной оси при помощи рукояти нескольких (от четырех до десяти) нарезных стволов.

В 1862 г. на двух оружейных заводах в г. Цинциннати («Майлс Гринвуд и Ко» и «МакВинни, Ринджа и Ко») было изготовлено 18 пушек, которые успешно прошли испытания на полях сражений гражданской войны в САСШ. Пяти, — шести, — десятиствольные пушки калибром от 1 до 0.42 дюйма (от 25,4 до 10,7 мм) поставляли в Китай, Марокко, Тунис, Египет и Турцию. Цена в зависимости от модели составляла 750-1800 долларов САСШ.

Во время гражданской войны существовало несколько основных типов нарезных орудий. Первый из них предложил в 1851 году капитан армии САСШ Роберт Паррот. Его пушки изготавливались либо из литого железа и скреплялись в казенной части прессованными железными обручами, либо из полос кованного железа, которые обертывались сверху другими полосами, закрученными спиралью и сваривались затем вместе под воздействием высоких температур. Последний способ применяли, как правило, для производства 3-дюймовой пушки Паррота, имевшейприцельную дальность стрельбы в 1830 ярдов и максимальную дальность до 3 000 ярдов.

Южане пытались использовать также и одну из первых казнозарядных артиллерийских систем — поставляемую англичанами пушку Уитворта. Эго было 11-фунтовое нарезное орудие, заряжавшееся с казны коническими снарядами, которые оно могло послать на расстояние 9,5 км, а дистанция прицельного выстрела составляла 2560 м. Однако из-за нехватки боеприпасов орудия Уитворта, которых к тому же было немного, использовались редко, и не сыграли в боевых действиях сколько-нибудь заметной роли.