Кэрол Мортимер - Маленькая художница
Мак снова застонала. Она почувствовала твердую выпуклость там, внизу, создающую ноющую боль где-то глубоко внутри ее. Жар разлился по всему ее телу. Она неистово хотела этого мужчину. Здесь. Сейчас… Она хотела сбросить одежду, чтобы он взял ее стоя, чтобы ее ноги обвились вокруг его талии и он глубоко проник бы в нее, уменьшая эту боль и доставляя ни с чем не сравнимое наслаждение…
Джонас просунул руку ей под джемпер и положил на левую грудь. Сильные пальцы нежно сжали сосок. Удовольствие, получаемое от его ласк, спустилось вниз, к ее бедрам. Мак мечтала, чтобы он потрогал ее там…
— Да как вам не стыдно! — Удивленный женский голос нарушил их уединение. — Это общественное место! Почему бы такой сладкой парочке не снять комнату в каком-нибудь отеле? — Дверь в дамскую комнату громко захлопнулась.
Мак оттолкнула Джонаса, ее щеки пылали.
Боже, как неловко быть застуканной в такой момент! В общественном месте. Ради всего святого! И с кем?! С Джонасом Бьюкененом! О чем она вообще думала?
Проблема в том, что Мак вообще не думала. Она чувствовала. О, эти эмоции и ощущения, которых ей раньше никогда не приходилось испытывать! Если бы их не прервали, Мак пошла бы дальше, сорвала с него одежду и умоляла бы заглушить эту невыносимую ноющую боль между бедер…
Глава 5
Джонас отошел на пару шагов. Он тяжело дышал.
— Что ты думаешь?
— Что я думаю… о чем?
Она убрала с лица волосы. Ее глаза горели, чувственные соблазнительные губы слегка опухли от жадных поцелуев. О, эти поцелуи… Они заставили Джонаса забыть не только кто они, но и где находятся. Все, что имело для него сейчас значение, — это Мак: ее губы, жар ее тела, пальцы, сжимающие его волосы… Он совершенно потерял контроль над собой, физические потребности взяли верх. Первый раз с тех пор, как он был подростком…
— Снимем номер в отеле!
— Нет! — возмущенно воскликнула Мак.
— Почему нет?
— Почему нет? Понятия не имею, с какими женщинами ты обычно имеешь дело. Но смею тебя уверить, что я не хожу в отель с мужчинами во время ланча.
— Я не предлагал пойти с несколькими мужчинами. Только со мной…
— Я сказала — нет! — Она тоже тяжело дышала, ее грудь вздымалась с каждым вдохом.
— Не понимаю… Ты хочешь меня, я хочу тебя. Так почему нет?
Джонас был бы счастлив, если бы она сейчас сказала «да». Ведь тогда эта маленькая, потрясающая, роскошная женщина перестала бы быть для него такой загадочной.
Значит, его ланч будет таким же, как неудавшееся утро…
Хорошо, он это переживет, как-нибудь… Но что она будет делать со своими неудовлетворенными потребностями?
— Если только ты не хочешь сказать, что не хочешь меня… — прошептал Джонас.
Мак совсем запуталась в своих чувствах. С одной стороны, она хотела дать ему пощечину, с другой — сесть и заплакать над своей глупостью. Потому что Джонас был прав, черт бы его побрал!
Она хотела Джонаса. Никогда в жизни Мак так сильно не хотела мужчину. Ее тело изнемогало от желания. Мак знала, что кое-что еще долго будет ее беспокоить…
Но ведь и пощечину она хотела ему дать! За грубое предложение снять номер, чтобы удовлетворить свои грубые потребности. Никогда она не совершала подобных поступков и не собиралась делать их. Только… Все равно это звучало дико. Свободно. Волнующе…
— Хочу я тебя или нет, номер в отеле во время ланча с мужчиной, которого я едва знаю и не хочу знать больше, — не мой стиль. Наверняка у тебя есть пара телефонных номеров. Позвони этим женщинам, и какая-нибудь из них с удовольствием проведет время, удовлетворяя тебя.
— У меня никогда не было проблем с сексом, Мак… — признал он.
Конечно! Джонас был молод, красив и достаточно богат, чтобы привлечь любую женщину. Зачем задерживаться на строптивой художнице, которая раздражает его так же сильно, как возбуждает?
— Забудем про ланч. Я уже не голоден. Думаю, ты тоже. Мне хочется не еды…
— Я… — Мак замолчала. В дамскую комнату зашла женщина, прервавшая их ранее. Она зашла и, увидев их, вышла. — Не беспокойся, я скажу Лучано, что у тебя есть более важные дела, чем его блюда.
— Я перенес деловые встречи. У меня еще есть время…
— Хочешь пойти и закончить ланч?
После того, что случилось? Конечно нет, он не собирался возвращаться за столик. Сидеть и делать вид, будто ничего не было?
— Конечно нет. Я оплачу счет и объясню Лучано, что у тебя нарисовалась срочная встреча.
— Но это я пригласила тебя на ланч! — возразила Мак.
— Я оплачу счет, — упрямо повторил Джонас.
— Хорошо. Как хочешь, — бросила она. Было необходимо скорее уйти отсюда, от него.
Мак развернулась и ушла в зал, закрыв за собой дверь. Пару минут Джонас стоял в дамской комнате не двигаясь.
Он понял, что эта маленькая художница теперь не только проблема его бизнеса, мешающая его компании продолжать стройку. Теперь это проблема и его личной жизни. И разрешится эта проблема только тогда, когда они окажутся в одной постели.
Мак доедала тост, приготовленный к обеду, когда в дверь позвонили. Посмотрев в глазок, она поняла, что не знает седовласого мужчину в синем рабочем комбинезоне, что в данный момент стоял на ее крыльце.
— Да? — Мак открыла дверь.
— Добрый день, дорогая. Боб Дженкинс. Я вставлю вам стекло взамен разбитого.
— Здорово! — Мак отступила назад, пропуская в дом мастера.
— Взлом? — Боб уже изучал разбитое окно. — Что-то уж слишком зачастили… Никакого уважения, в этом вся проблема. Ни к людям, ни к их собственности.
— Да, — кивнула Мак, вспомнив про погром в студии.
— Это не займет много времени. Пойду схожу в машину за инструментами.
Мак подошла с чашкой чая для Боба Дженкинса, когда тот вернулся со стеклом такого же размера, как разбитое.
— Откуда вы знали, какое нужно стекло?
Стекольщик сделал глоток и поставил чашку:
— Босс в этом всем хорошо разбирается.
Мак тоже пила чай и наблюдала за его работой:
— Это с ним я утром разговаривала по телефону?
— Не знаю, дорогая. — Боб Дженкинс улыбнулся. — Босс просто сказал мне, чтобы я сюда приехал и заменил стекло.
Мак не знала почему, но у нее вдруг возникла идея, кто этот самый «босс». Может, потому, что она не давала размер окна по телефону, или потому, что не ждала никакого мастера раньше следующего дня?
— Кто ваш босс? — На всякий случай она решила уточнить.
— Мистер Бьюкенен, конечно!
Она боялась этих слов, и она их услышала.
После сегодняшнего натянутого прощания Мак надеялась никогда о нем не слышать и никогда его не видеть. И не иметь с ним никаких дел. Формально она лично и не имела с ним сейчас никаких дел. Он просто прислал человека, чтобы починить ее разбитое окно. Зачем? Джонас расценивал ее как хрупкую маленькую женщину, нуждающуюся в большом и сильном мужчине? Или он делал это потому, что сам был причастен к погрому?
— Конечно. Я отойду на секунду?
— Ну конечно, — усмехнулся жизнерадостный Боб.
Ее переполняла злость. О чем он думал, затевая все это? Она же сказала, что уже вызвала стекольщика. Хватит ему совать нос с ее жизнь!
— Чем обязан на этот раз? — Джонас достал портфель из машины, закрыл ее и повернулся к Мак.
Это был частный подземный паркинг, как раз под его домом. Еще по дороге домой он заметил черный мотоцикл, преследующий его. Но Джонас и не подозревал, кто за рулем байка, пока тот нахально не заехал за ним в гараж, припарковался у его машины и мотоциклист не снял шлем, встряхнув длинными черными волосами. Черный кожаный костюм сидел на Мак как перчатка, выгодно подчеркивая ее грудь, стройную талию и округлые бедра. Джонас не мог не думать о том, как, должно быть, сидят на ее идеальной заднице кожаные штаны!
Вечер Джонаса был таким, каким он его и представлял, — он не мог сконцентрироваться ни на одной встрече! И что такого было в этой женщине? Почему она его так волновала? В ней не было ничего из того, что привлекало его в женщинах. Мак была брюнетка, невысокая, по виду немного пацанка, невзирая на прекрасную грудь. Короче, совсем не утонченная женщина-нимфа. Да еще и водила мотоцикл!
Джонас не разбирался в мотоциклах, но увидел, что это «харлей». Черный, с хромированными деталями. И наверное, уже в сотый раз Джонас сказал себе, что Мак Макгуайр — не его тип! Так какого черта он не может перестать думать об этой женщине?
— Не знаю, зачем ты здесь, но преследование — это уже перебор. — Он строго взглянул ей в глаза.
— Может быть… — Она стояла спокойно, держа в руках мотоциклетный шлем.
— Всего лишь может быть?
— Да.
— И ты здесь потому… — Он холодно посмотрел на нее.
— Ты прислал ко мне стекольщика!
— Да, — кивнул он и подумал: «Так вот в чем дело!»
