Красноармеец - Владимир Геннадьевич Поселягин
Запасы солидные, но оружие выкидывать не буду, для каждого найдётся своя специфика задач. Нет, проще от мотоцикла избавится и запасов топлива. Одну канистру оставлю на всякий случай, да для генератора, заряжать дрона, и хватит. Это больше сотни кило чистого веса, с топливом так двести. Пока хватит и велосипеда. А почему Минск, то у Витебска слишком большие поиски начались, а это подозрительно. Пусть ищут, а я пока в Минске побываю, время потрачу. Вернусь, тут надеюсь к тому моменту всё успокоится, и выполнив задание, по своему разумению, не так как от меня хотели, и дальше возвращаюсь к своим. Где будет посадка самолёта, уже прикинули, на шоссе между Витебском и Могилёвом был удобный участок ровной трассы, самолёт сядет, я там подам сигнал. А сигнал подам через рацию. Мне выдали немецкую переносную, «Телефунгер», для диверсантов. В грузе была. Дальности хватит. Радист слушать будет волну, услышит нужный сигнал, отправит самолёт. Не он конечно, командиры, что за это отвечают, но экипаж самолёта будет отдыхать в полглаза, чтобы немедленно вылететь. Вот такой был план, и я собирался сыграть свою партию. Чуть позже, снова подняв дрона, убедившись, что покинул пока зону поисков, достал мотоцикл и погнал на нём, это позволило мне удалится за час почти на двадцать километров. Пусть свет фары мог привлечь внимание, но за своих примут. Кто ещё тут будет ездить на мотоцикле? А за час до рассвета я выехал к железной трассе. Работающей. Витебск-Могилёв. Даже разогнавшись по насыпи, догнал эшелон, лесом гружён был, и уцепившись за заднюю площадку, отпустил мотоцикл, и тот кувырком пошёл с насыпи. Жаль машину, вот действительно жаль, но будут у меня ещё такие трофеи. А место освободить надо было. Просто где бросить, рука не поднималась, я тот ещё куркуль, но вот так, отпустил и забыл, это ещё ничего, терпимо.
Железнодорожный узел Могилёва эшелон проходил медленно. Похоже тот без остановки, ну кроме замены паровоза, шёл куда-то в сторону Германии. Они вывозили лес, землю, да всё ценное. В общем, я решил сойти в Могилёве. Было девять утра, даже прикорнуть на площадке успел, и вот так спрыгнув, не в красноармейском был, а в гражданской одежде, даже аусвайс поддельный имел, правда с отметками Витебска, но не страшно, отболтаюсь. Тем более сошёлся с одним поволжским немцем, тоже из командиров, и тот за два месяца здоров меня подтянул, почти убрал акцент. У того чуть рука искалечена, минами накрыло в бою, пальцы не гнулись и выдать даже норму тот не мог, перевели в кладовщики, а так репетиторством зарабатывал на мне. Оба были довольны сделкой. Сам Могилёв также сильно разрушен боями летом сорок первого был, особо заново не отстраивали его немцы, если только для себя что-то. Было несколько свежих зданий, и ещё несколько в последних элементах достройки. Кстати, строили советские военнопленные. Незаметно состав покинуть не удалось, заметили двое полицаев. В принципе удивления это не вызвало, не я первый, и не я последний, с состава ещё четверо спрыгнуло, всех задержали и повели в комендатуру. А там два золотых русских червонца писарю, тот меня сразу опознал, родственник его, и меня отпустили, ещё и отметки поставили, что могу в городе пребывать. Стихийный рынок в городе был, вот туда и направился. И зачем мне Минск? Да тут всё было. Чёрт, даже дыни и арбузы. Несколько немцев, отобрав крупную ягоду, нарезали, сахарный сок по рукам тёк, и ели с большим удовольствием. Запах свежего арбуза выбивал слюноотделение. Ну вот они откуда тут? Закупался тем что хотел. Немецкие марки уже закончились, тратил советские рубли, тут они тоже вполне входу были. Хотя конечно курс дольно сильно изменился. Арбузы покупал только резанные, как и дыни, при мне их большим ножом пополам, если красный, беру, если не свежий, или молодой, мне такого не надо. Подходил с корзиной, сверху прикрытой платком. В такую четыре половинки крупных арбузов уходило, два получается покупал за раз, а так как я подходил к тому торговцу раз десять, закупился солидно, да и дынями. Огурцы, помидоры, всё брал, только с грядок. Тут холодно, но поздний урожай ещё снимался. Правда огурцы немного пожелтели, кожица жёсткой стала, опоздал я с ними. Яблоков две корзины, груш столько же, вишни, или скорее даже черешни, слишком крупная. Или сливы неплохие, глаз радовали. Мёд купил, сметаны немного, всё что осталось. Разных варений. Деревенских тут хватало, было что брать. Брал именно урожай, сало солёное и остальное не брал, у самого запасы солидные. Правда, один раз соблазнялся, половинку окорока взял, уж больно пах так, что я сытый, а слюной захлёбывался.
А ночью покинул город, да холодно спать, всё же направился в Витебск. Да тут как рок какой-то, попутный эшелон именно туда, вот и зацепился, на площадке устроился. А дальше всё просто, неделю потратил, уже конец месяца был, сентябрь к концу подходил, и выполнил план. Свой план. Выкрал оберста, это подполковник по-нашему, связистом был, приближенный к Клюге, ночью устроил поджёг в здании штаба, там первый этаж заполыхал, застрелил издали какого-то генерала, там тревога поднялась, дал сигнал, и доехал на угнанной машине к месту встречи. Не только на самолёт я с пленным успел, но когда светало, мы пересекли линию фронта. Успели. Сам самолёт меньше «Дугласа», с верхним расположением крыла, одномоторный. Четыре пассажирских кресла и грузовой отсек были. Правда, над Москвой дождевой фронт, осень всё же, поэтому дали запасной аэродром в районе Загорска. Я не сразу понял куда мы летим, пока не вспомнил, что после развала Союза его переименуют, вернув старое название, Сергиев Посад. Дальше машина, и нас в Москву, под проливным дождём. По телефону я уже доложился какому-то генералу из Генштаба, с Шапошниковым не соединили, да и не видел я его после возвращения. Писал рапорты, не один, больше выдумка, но по реальным делам описал всё точно. Генерала убил, это было, в штабе пожар устроил, это тоже было, связиста выкрал, вот он. Что я получил за это? Второго октября, я был отправлен в составе маршевой роты на фронт, простым красноармейцем. А первого октября ко мне зашёл знакомый майор, недавно тот носил шпалы капитана, но уже поднялся на ступеньку. Это порученец Шапошникова был. Тот вполне
