Олег Шушаков - Горошина для принцессы
…Скорый поезд дальнего следования «Баку-Москва» мягко подкатил к перрону Киевского вокзала.
Генерал-майор авиации Добрич улыбнулся.
У окна подплывшего вагона стояла Снежка.
Она держала на руках Настёну и показывала ей дедушку. Настёна хлопала глазками и пыталась схватить маму за нос. За спиной у Снежки мелькнул Владимир и помахал рукой.
Приехали!
Генерал не видел дочь с зятем уже больше года. С тех пор, как приезжал в крайний раз к ним в гости. В Баку, где Владимир служил командиром истребительной авиадивизии. Месяц назад он получил, наконец, давно заслуженное им генеральское звание и догнал тестя по числу звездочек на петлицах.
Бог даст, и обгонит в скором времени, с теплом подумал Георгий Александрович о зяте, которому был обязан жизнью! Снежкиной и Егоркиной! И Настёнкиной!
Владимира он любил также сильно, как и Снежку! И Егорку! И Настёну!
Время летит, не остановишь!
Подумать только! Завтра его внуку стукнет уже два года! Совсем большой уже стал! Снежка писала, что Егорка вовсю болтает, а Настёна начала ходить!
Настёну Георгий Александрович пока еще не видел ни разу. На днях внучке исполнилось десять месяцев. Владимир получил долгожданный отпуск и привез все свое семейство в Москву. На строевой смотр к деду. Который сильно по ним скучал и не в шутку подумывал сам явиться с инспекцией!
К счастью, после заявления ТАСС от четырнадцатого, Владимиру, как и многим другим, дали, наконец, отпуск. И поезда, до отказа набитые красными командирами и их счастливыми домочадцами покатили на юга! В Сочи и Гагры, Хосту и Адлер! В Сухуми и Батуми! В Севастополь и вольный портовый город Одессу!
Генерал-майор авиации Иволгин с семьей ехал в противоположную сторону. И, слава Богу! Иначе даже депутату Верховного Совета и Герою Советского Союза пришлось бы постоять в очередях, чтобы достать билеты на поезд!..
Снежка была абсолютно счастлива!
Совершенно!
Наконец-то, все эти бесконечные войны и разлуки позади! Любимый рядом! Дети здоровы! И папа! И они все вместе!
Что еще нужно для счастья?!
Ни-че-го!
Остановись, мгновенье!
Владимир говорит, что, когда хорошо, стихи не пишутся! Снежка была согласная! И пусть себе не пишутся! И ничего страшного! В другой раз! Без которого, ясное дело, не обойдется! Но это потом!
А сейчас! Стоять, мгновение! Равняйсь! Смирно! И только попробуй, как говорит Владимир! Шаг влево, шаг вправо, прыжок на месте рассматриваются, как попытка к бегству! И пресекаются соответствующим образом!
Снежка улыбнулась. И вздохнула. Совсем уже стала мать-командирша!
А куда деваться! Гарнизон растет. И требует жесткой руки. Ну и ладно!..
Владимир вынес на перрон коляску и обнялся с тестем. Которого не просто уважал и любил. Георгию Александровичу он был обязан жизнью! Снежкиной! И Егоркиной! И Настёнкиной!
Если бы Георгий Александрович не объяснил Снежке тогда, в Сочи, все, чего не смог объяснить он сам, его бы уже не было! И Настёны не было бы! И не было бы жизни на Земле! Во всяком случае, для него, для Владимира.
Поганое империалистическое окружение хотело воевать! И все время лезло на рожон! Поэтому приходилось идти под огонь! Сплошь да каждый день! А пуля, как говорится, дура! Особенно, если жизнь не дорога…
Дело прошлое, но из песни слов не выкинешь. Было.
За финскую войну Владимиру дали орден Ленина.
Который он, увы, не заслужил. Потому что был заместителем командующего ВВС девятой армии и сделал от силы десяток боевых вылетов. А большую часть времени (день и ночь без продыху!) занимался снабжением и организацией наземной службы! И ни одного финна так и не сбил!
Честно говоря, их вообще не летало. Финнов этих.
Но это ничего не меняло!
Одним словом, орден он не заслужил. О чем Павлу и заявил сразу же после Указа. Но Рычагов только посмотрел на него, этак, прищурившись, и ответил, что начальству виднее! Когда дослужитесь, товарищ полковник, до широких золотых шевронов, тогда поймете! А пока, кругом-марш! И займитесь организацией процедуры! В смысле накрывания стола. Потому как народ желает поздравить награжденного. Против чего он, комдив Рычагов, как его прямой начальник, не возражает. А даже настаивает!..
Георгий Александрович зашел в купе, поцеловал Снежку и подхватил внука на руки. Егорка тут же захныкал и потянулся к мамке.
Снежка чмокнула сынишку в щечку, погладила по голове и прижалась к папе вместе с ним. И Настёной, которую держала на руках.
Егорка успокоился, посмотрел на деда и дернул его за ус.
- Узнал, - сказал Георгий Александрович. - Узнал, пострелёнок!
Господи! Снежке было так хорошо, что даже не верилось!
Она шла рядом с папой по перрону, жмурясь на солнце. Которое било прямо в глаза. Снежка прикрыла рукой Настёнкину мордашку от горячих солнечных лучей и оглянулась на мужа. Который катил коляски, взгромоздив на них чемоданы…
Владимир поднял взгляд и посмотрел на жену. Которая шла рядом с отцом. И так тепло ему стало от ее льдисто-снежного взгляда, что даже в груди занялось!
Стоять, мгновение!
И будь, что будет!..
- Жил да был один принц. И пришло однажды время ему жениться. Объездил он весь свет, а подходящей принцессы так и не нашел, - Георгий Александрович посмотрел на внука. - Принцесс-то было вволю, да были ли они настоящие?
Снежка покормила Настёну, уложила спать и вернулась в гостиную.
Егорка и Владимир сидели и, раскрыв рот, слушали любимую папину сказку. Про принцессу на горошине. Егорка на коленях у деда. А Владимир напротив.
Снежка слышала эту сказку много-много раз и она ей тоже очень нравилась. Но сейчас как-то по-другому. Потому что теперь Снежка понимала ее иначе. Не так, как в детстве. Тогда принцесса казалась ей сказочной привередой и капризулей. А теперь - нет! Ну, скажем, не совсем «да».
- Однажды вечером разыгралась жуткая непогода! - Георгий Александрович нахмурился, и Егорка широко распахнул свои карие глазки. - Молния так и сверкала, гром гремел, а дождь лил как из ведра! Вдруг в городские ворота постучали. Тук-тук-тук! - Георгий Александрович постучал по столу и Егорка вздрогнул. - Старый король надел галоши и пошел отворять… У ворот стояла принцесса. Боже мой, на что она была похожа! Вода бежала с ее волос и платья прямо в носки башмаков и вытекала из пяток, а принцесса все-таки уверяла, что она настоящая!
Снежка грустно улыбнулась. Принцессам тоже иногда приходится не сладко.
- Старый король, конечно, ей поверил. И принц тоже. Потому что принцесса была очень симпатичная. Хотя и мокрая с головы до ног, - сказал Георгий Александрович. - А старая королева была не так доверчива! И на ком попало, сына женить не собиралась, - улыбнулся он. - Она не сказала ни слова и пошла в спальню. Сняла с постели все матрасы и подушки и положила на доски горошину. А поверх горошины постлала двадцать тюфяков и тридцать пуховиков.
Да, подумала Снежка, ей бы такое испытание!
Интересно, вынесла бы сказочная принцесса то, что выпало на ее долю? Снежка была принцессой самой, что ни на есть, настоящей. То бишь, княжной. И много чего перенесла! Но, сказать, что это было нелегко, значит, не сказать ничего!
- Утром принцессу спросили, как она почивала. Ах, очень дурно, ответила принцесса, я лежала на чем-то таком твердом, что вся теперь в синяках! Тут-то все и увидали, что она настоящая! Потому что почувствовала горошину через полсотни тюфяков и пуховиков! Такой чувствительной особой могла быть только настоящая принцесса!
Будь она такая чувствительная, вздохнула Снежка, пропала бы уже давно!
- И принц женился на ней. Потому что теперь был уверен, что она настоящая! А горошину отправили в музей. Там она и лежит, если только никто ее не украл. Чтобы еще какую-нибудь принцессу на вшивость проверить. Настоящая она или только прикидывается, оттого что замуж за принца хочет.
А может она вовсе не настоящая принцесса, подумала Снежка? Настоящие, вон, даже на тюфяках да пуховиках спать не могут, если снизу горошина! Поспали бы разочек на скамейке в зале ожидания, вздохнула она! Или на боковой полке в общем вагоне. Возле туалета.
Никакая принцесса такого не выдержит!
Так что, никакая ты не принцесса, сказала себе Снежка.
Нет, прозвучал у нее внутри тихий шепот, ты - принцесса! Самая, что ни на есть! Настоящая-пренастоящая! Просто сказочная!
Снежка посмотрела на Владимира и вдруг поняла, что это шептал не ее внутренний голос. Это шептал он. Владимир…
Она посмотрела на отца.
Георгий Александрович кивнул согласно.
Настоящая, настоящая, и не сомневайся!..
- А не пойти ли нам бай-бай? - спросил он.
Потому что они явно засиделись, и Егорка уже не зевал, а громко сопел, привалившись к широкой груди деда. Георгий Александрович посмотрел на ходики, тикающие на комоде. Стрелки сошлись в верхней точке. Ноль часов одна минута.
