Юрий Корчевский - Вещий. Разведка боем
Холопы притихли.
Я сделал небольшой выпад, он отбил, еще выпад – отбил. Эдак он может долго стоять, а я буду вокруг него изображать танец с саблями. Я отступил назад и намеренно оступился. Холоп бросился вперед, но я сделал мах ногой, подсек его выдвинутую вперед ногу, и он грохнулся на спину. Изображать удар саблей на добивание я не стал. Встал, отряхнул от пыли одежду.
– Неплохо.
Холоп поднялся с земли – чувствовал он себя не лучшим образом. Боярин Опрышко взъярился.
– Это я вас кормил-поил, коней самолучших под вас подвел, учил – и для чего? Чтобы вы меня опозорили? Брысь с глаз долой! Вот я вам ужо!
Боярин помахал в воздухе кулаком, повернулся ко мне:
– Не раздумал брать?
– Пожалуй, последний хорош.
– А то! Сам муштровал, Федька-заноза.
– Почему заноза?
– В кажную дырку потому как лезет, а уж до девок охоч – просто спасу нет, всех девок в усадьбе поперепортил.
– Считай – уговорил. Беру.
– Только его одного?
– Всех возьму. Они хоть в боях бывали?
– Бывали – это ведь не все, только половина. Другая пятерка под Коломной полегла, с татарами дрались. И ведь – самые лучшие сгинули. Я бы и этих не продал, да долгов куча, а в Литве они не нужны.
– Сколько за всех просишь?
– Смотря как брать будешь: коли с лошадьми, седлами, сбруей и полным облачением – это одна цена, коли пешими и в одной одежонке – другая.
– Сколько же с лошадьми и вооружением?
Боярин наморщил лоб, прикидывая в уме.
– Двадцать рублей серебром.
– Побойся Бога, боярин, за такие деньжищи три деревни купить можно.
– Ты деревни на смотр зимой выставишь? – хитровато прищурился Опрышко.
Подловил, хитрован, понял, наверное, что выставлять мне некого. Или ратников не хватает, если по земле считать.
– Хорошо, по рукам! – Боярин зычно крикнул:
– Федька! Где тебя носит? Опять по девкам, поди!
Из-за угла вывернулся ратник.
– Всем собраться с полным вооружением и на лошадях, как для похода.
– Опять кто напал?
– Узнаешь.
Федька исчез.
Я отсчитал деньги, боярин их тщательно пересчитал, сходил в дом, вынес грамоты.
– Володей!
Тем временем появились одетые, как для боевого похода, боевые холопы. Все в кольчугах, со щитами. На боку – сабли, у стремени в петле – копье. Хоть и хвалился Опрышко, что кони самолучшие, но я не впечатлился.
И все-таки от сердца отлегло. Кольчуги не ржавые, кони вычищены, сытые – ишь, шкура лоснится. Да и правильно, что всю пятерку купил, денег не пожалел – они друг друга знают, в боях испытаны, слажены. Подучить, конечно, придется самому – как без этого. Если по гатям считать, так пара выходит лишней, но вдруг я еще землицы подкуплю – в самый раз будет.
Опрышко встал на середину двора.
– С сего часа вашим хозяином является боярин Михайлов, слушайтесь его, как меня. Он теперь над вами волен.
Неожиданно боярин смахнул выступившую слезу, махнул рукой и ушел в дом.
– Ну что, хлопцы? Едем ко мне домой. Теперь мой дом вашим будет.
Я вышел со двора, за мной гуськом в полном молчании выехали ратники. Мне кажется, они были очень удивлены внезапно произошедшей переменой хозяина и дома и теперь переваривали впечатления от события.
Когда мы всей ордой заехали в наш двор, Елена пришла в тихий ужас.
– Они что – все будут жить у нас?
– Временно, любимая, пока не построю воинскую избу.
Пока я шел, а всадники ехали за мной, я решил поставить небольшую избу во дворе усадьбы и в дальнейшем оставить в ней двух-трех ратников – на всякий случай, чтобы под рукой были, охрана дома опять же. Остальных – в деревню. Но пока у меня не было воинской избы – ни здесь, ни в деревне, и пришлось отвести им одну комнату в доме. Тесновато было, но уже следующим днем я нашел плотников, и через две недели мои боевые холопы обживали новое жилище. Васятка все свободное время отирался там, слушая байки бойцов о походах, о схватках с врагом.
Я же мотался в деревню. Надо было следить за строительством, вовремя посылать Андрея в город за продовольствием – мешками брали муку, ведрами – льняное и конопляное масло. Смешно, конечно – из города везти в деревню продукты, но деревня моя была пока слаба, можно сказать – дышала на ладан, и я мирился. «Ничего, – тешил я себя надеждой, – отстрою дома, куплю зерно на урожай, и тогда по следующей осени уже из деревни муку возить стану».
Мельница строилась активно, росла как на дрожжах. Звероподобный Тимоня помогал плотникам, ворочая бревна. Он где-то нашел, а может быть, к нему сам прибился подросток из нищих, и теперь они были просто неразлейвода. Хотя что может быть общего между мужиком страшноватого обличья и пацаном лет четырнадцати? Я его не гнал, глядишь – отъестся, окрепнет – будет Тимоне помощником.
Дома в деревне уже желтели свежими срубами, и плотники с холопами возводили крыши. Оставалось настелить полы да окна закрыть – хотя бы слюдой.
А на обратном пути со мной приключилась неожиданная беда.
Я уже ехал в город, как дернуло меня посмотреть – что за развалины, поросшие травой, видны на моей земле, почти на границе ее. Об этих развалинах Степан мне ничего не говорил. Еще одна деревня стояла здесь когда-то? Вроде непохоже – у крестьян избы бревенчатые, как и в большинстве своем на русском Севере и в средней полосе России. Тут же явно было когда-то каменное строение.
Подъехал я к развалинам, трава – чуть ли не по пояс. Слез с коня, да только на землю ступить не смог. Полетел вниз, в яму, скрытую травой. Я даже испугаться не успел, как ноги жестко ударились о землю, клацнули зубы. Ей-богу, хорошо, что язык за зубами был. Иначе откусил бы.
Я осмотрелся. Похоже – это старый, заброшенный колодец. Однако странно выложены его стены – везде они из коротких деревянных бревнышек и выглядят, как сруб деревенской избы, только сруб этот очень уж высокий. Я прикинул – метра четыре, не меньше. И стены сложены из камня, не пиленого, а булыжников, коих много попадается на полях на Севере после великого оледенения. Хозяйственно поступил владелец бывшей усадьбы – колодец выложил камнем, на века. Вот только как теперь выбраться из этой каменной ловушки? Хорошо хоть я ничего себе не сломал, а мог бы.
Над головой синело небо, а здесь – полумрак.
Я попробовал упереться в противоположные стены ногами, да не получалось – сруб этот каменный был шириной не менее полутора метров, ног просто не хватало по длине, а сесть на шпагат – уже не в моем возрасте, не акробат я все же.
Ладно, нож есть. Я попробовал лезвием нащупать щель между камнями и воткнуть его туда. Не тут-то было. Камни были подогнаны плотно и посажены на известковый раствор, который со временем стал прочнее самих камней.
В душу закрался холодок. Никто ведь не знает, что я направился сюда, можно сгнить тут, и никто не найдет. Пропал боярин – так, может, тати виноваты: убили, ограбили, а тело – в воду.
Я сидел на дне колодца и раздумывал. Что делать, как спастись? И чем больше я перебирал немногочисленные варианты, тем отчетливее понимал, что все они неосуществимы. Вот ведь парадокс – на своей земле, в мирное время, не по суду, а по глупой случайности сижу в каменном мешке. Есть нечего, пить нечего, веревки с собой нет. Рядом конь, который мог бы домчать меня до города, да не достать до него.
Конь? Что-то мелькнуло в голове. Надо попробовать.
Я подозвал коня. Голос ли мой не достал до него – ведь я был в яме, или понять конь был не в силах, откуда зовет его хозяин, только появился он в дыре колодца не скоро. К моему разочарованию, поводьев на его морде не было, скорее всего они лежали у него на шее. А я-то думал, что смогу уцепиться за свисающие поводья, пусть даже и подпрыгнув, и конь просто вытащит меня из ямы. Черт, что же делать?
– Домой, иди домой! – Несколько раз повторил я.
Морда лошади исчезла из отверстия ямы. Понял ли он, чего я от него хочу? А может, щиплет травку невдалеке, дожидаясь, пока неразумный хозяин выберется из ямы? Мне оставалось только гадать. Гадать и ждать.
Я присел на корточки. Что еще можно попробовать? Снять с себя ферязь и попробовать поджечь? Дым может привлечь внимание – это факт, но не задохнусь ли я в яме от него? Решил приберечь это как крайнее средство.
Время шло, синий круг неба над головой стал сереть. Я приуныл. Теперь даже ферязь поджигать нет смысла. В наступающей темноте дым никто не увидит.
Вдруг где-то в отдалении послышалось ржание. Я взбодрился, встал во весь рост и заорал изо всех сил. Вскоре в яму заглянул Васька и закричал:
– Здесь он, живой! Я его нашел!
Ко мне упала веревка, я ухватился за нее, и меня вытянули из колодца. Рядом с ямой были Васятка с Еленой и Федька-заноза. Конь мой стоял, устало поводя запавшими боками. Я подошел вначале к нему, обнял за шею. Нынче он спас меня от смерти.
